Скажи

– Действительно, – недовольно произнесла Диана, отрываясь от электронной книги, которую читала в телефоне, и подняла голову. Стрельнула в своего молодого человека пристальным неодобрительным взглядом. – Поговори тут ещё. Ты-то лентяй, а Марина, можно сказать, и света белого не видит.

Тёмные волосы были собраны в высокий хвост на затылке, слегка сбитый вбок, уже изрядно распустившийся и растрепавшийся. Отдельные выпавшие прядки ложились на ткань светло-голубой рубашки на спине и по плечам. На некоторые из них падали солнечные лучи, делая их светлее, цвета густого молочного шоколада с едва заметным рыжим отблеском.

– Так кто ж ей не даёт-то? – Паша снова открыл один глаз. Вытащил из-за головы руку, указал на приоткрытую створку окна, что находилось по правую сторону от него, и от взгляда не укрылось, что двигался он с жуткой неохотой, не забывая размеренно покачивать закинутой одна на другую ногой. – Вот окошечко, посади её прямо перед ним, и пусть хоть залюбуется светом белым.

Егор едва сдержал смех, насмешливо подняв брови и наблюдая, как Лисовская практически уничтожает Киричука недобрым взглядом, а затем качает головой и снова опускает глаза к экрану смартфона. Они увлечённо заскользили по строчкам, и создалось ощущение, что она за считанные секунды сумела окунуться обратно в книгу. И целиком забыть про Пашу, которого ещё пару мгновений назад совершенно точно готова была прибить.

Марина подоспела как раз к началу урока. Преподаватель задерживался, поэтому она мягко скользнула в класс, прикрывая за собой дверь, и двинулась вдоль ровных рядов парт к своему месту. Егор ощутил, как его плеча легко, почти невесомо коснулись кончики её пальцев, когда она проходила за ним, и это движение было таким привычным, знакомым и правильным, что отдалось мягким ощущением умиротворения за рёбрами. А Марина тем временем усаживалась на свой стул и опиралась о ладонь подбородком, поворачивая к нему голову и слегка наклоняя её вбок. Улыбнулась как-то будто бы устало, но абсолютно светло, и прикрыла глаза.

В классе снова было шумно. Громче всех, в своём репертуаре, что-то за спиной Рембеза вещали Гарипов и Доронин. Он пытался не вслушиваться в слова, которые тянулись одной непрерывной ниткой звуков, порой каких-то неровных и испачканных слишком резкими шумами. Будто набегающими волнами, раздавались звонкие взрывы смеха, иногда подряд, иногда – после небольшого перерыва, в течение которого парни опять рассказывали какие-то нелепые истории и глупо шутили.

Глупые шутки нынче веселили сильнее любых других, и порой даже не хотелось задумываться, почему, ведь Егор и сам частенько вклинивался в болтовню, посмеиваясь или ухмыляясь с них.

Марина завела какой-то разговор с Дианой, а Паше, как казалось на первый взгляд, всё-таки удалось заснуть. Но нет – его выдавала всё та же нога, которой он ритмично подёргивал.

Дверь со скрипом приоткрылась, однако звук этот, почти неслышимый из-за дружного гогота старшеклассников, растворился практически мгновенно, и заглянувшего в класс преподавателя никто кроме Егора, кажется, не заметил. Это был мужчина лет сорока, высокий, с аккуратной чёрной бородой и горбинкой на носу. Он тоже преподавал литературу, но в параллельном направлении физико-математического профиля. Мужчина быстрым взглядом окинул выпускников, видимо, чтобы удостовериться, что попал куда надо, и сильнее распахнул дверь, входя в кабинет.

Должно быть, одиннадцатиклассники уловили какое-то движение краем глаза, потому что в классе тут же начало становиться тише. Последние шаги мужчина утонули в полнейшей тишине, будто кто-то убавил громкость до минимума.

– Одиннадцатый «Б», я правильно понимаю? – произнёс он низким приятным голосом, продолжая оглядывать лица перед собой.

– Да, – ответили разом несколько человек, в том числе и Марина, которая сидела, закинув локоть на спинку своего стула, и с некоторым удивлением смотрела на вошедшего мужчину. Её голос среди всех других показался Егору самым звонким и узнаваемым, хоть она и произнесла это тихо-тихо, практически на грани шёпота.

– Алеся Кирилловна сегодня не сможет провести ваш урок, – вновь сказал мужчина, и Егор расслышал, как одноклассники вокруг него заулыбались и радостно вздохнули, но бородач тут же продолжил, заставив всех снова немножко приуныть, – поэтому меня попросили заменить её.

После этого последовала небольшая пауза, в течение которой он вглядывался в реакцию студентов. Она, по всей видимости, показалась ему забавной, потому что в слегка сощуренных пронзительных глазах блеснуло несколько весёлых искорок.

– Но, если быть до конца честным, у меня есть свои дела, которые мне нужно закончить, и, если вы не против, я бы мог отпустить вас по домам. У вас же последний урок?

Студенты активно закивали головами, с надеждой в глазах уставившись на мужчину, обрадованные перспективой смыться из школы поскорее.

Он надежду студентов уловил и улыбнулся шире, и теперь Егор точно различил среди всех эмоций на его лице яркую хитринку. Приятный мужчина, подумалось Рембезу, и он ухмыльнулся, наблюдая, как гость сцепляет руки перед собой на уровне живота и слегка наклоняется вперёд, к выпускникам:

– Что ж, тогда я желаю вам приятных выходных. Алеся Кирилловна скинет задание старосте по электронной почте. Староста кто?

Егору не нужно было поворачивать голову, чтобы убедиться, что Марина среагировала как следует. Он кожей лица почувствовал лёгкое колебание воздуха, когда девушка, сидящая по левую сторону от него, вскинулась и подняла руку вверх, привлекая внимание мужчины.

– Я староста.

Тот, в свою очередь, тут же повернулся к ней корпусом и слегка кивнул, улыбнувшись.

– Чудно. Тогда проследите, пожалуйста, чтобы ваши одноклассники действительно ушли по домам и не болтались по школе, – и мотнул головой в сторону студентов, что начали активно собираться, переговариваясь между собой и запихивая учебники и тетради в сумки.

– Конечно, – ответила Марина. Егор различил в мелодичном голосе девушки улыбку, которая, он бился об заклад, растягивала её губы прямо сейчас.

Да все были рады свалившейся на голову удаче в виде маленькой халявы, это и ежу понятно.

Солнечный свет, что проникал в класс сквозь большие окна, не прикрытые жалюзи, показался ещё ярче, чем он был, и настроение сразу поднялось по шкале вверх на несколько делений. Мужчина мягко ухмыльнулся, наблюдая за копошениями старшеклассников, и подошёл к учительскому столу, забирая с него ключи от кабинета. Вежливо прощаясь со студентами, одним тесным потоком выплывающими из светлого помещения, ещё наполненного атмосферой искренней радости и мягких разговоров.

Пятница однозначно стала самым хорошим днём из всей бесконечно долгой недели, что сейчас уже осталась за плечами, слава богам. Время всегда тянулось невыносимо медленно, когда до каникул оставалось всего ничего. В их случае – неделя, а то и меньше. В следующую пятницу они уже не учились. Планировался праздник, к которому сейчас так активно готовилась Марина и остальные, поэтому Егор снова подумал о том, как же всё-таки хороша пятница.

Он встал и вышел из-за стола, задвигая за собой стул, и накинул сумку на плечо, кинув взгляд на Марину, что как раз обходила парту с другой стороны, у окна, не прекращая о чём-то щебетать с подружкой. Паша тоже поднялся, оказываясь рядом с Егором, и, заговорщически переглядываясь с ним, покачал головой, с ухмылкой наблюдая за девушками.

Они, кажется, даже не замечали хитрых взглядов молодых людей. Или просто предпочли игнорировать. Под ручки прошли мимо, и Егору с Пашей ничего не оставалось, кроме как последовать за ними, не преминув снова красноречиво переглянуться.

Они вышли из класса последними. Мужчина выскользнул следом. Егор услышал, как щёлкнул паз, а потом ключи с характерным звуком были извлечены из двери, и дальше раздались тихие плавные шаги, которые в скором времени затерялись в голосах девушек, что бодро вышагивали прямо перед молодыми людьми. Беседа была негромкой, разбавленной мягкими смешками и восклицаниями, но Рембез не прислушивался к ним, скупо оглядываясь по сторонам.