Соблазнительный

Я сбежала из дома, чтобы попасть в это приключение.

Всего … один взгляд в эти затуманенные карие глаза, и я знаю, что он может разорвать меня на части. Я могу и пожалел бы об этом.

Что такое приключение без риска?

“Согласна”, - говорю я, затем быстро добавляю: “Я имею в виду, хорошо”.

У него снова эта дерьмовая ухмылка. Я уверена, он думает, что просто получил то, что хотел, как обычно. Нет необходимости сообщать ему, что я в курсе, кто он такой. Это может пробудить его безжалостную, ориентированную на завоевания сторону.

Я просто буду считать его своим приключением. У меня кружится голова при мысли о том, какие уловки у него припрятаны в рукавах, и смогу ли я их обнаружить.

Он подходит ближе, так что я оказываюсь между ним и полкой. Тепло его тела переполняет мое, и у меня перехватывает дыхание. Он кладет листок бумаги в мой фартук.

“Что это?” Я спрашиваю.

“Адрес”.

Его указательный палец тянется ко мне, и он потирает мою нижнюю губу точно так же, как он делал со своей раньше.

Как будто кто-то поджег мое тело. Стон застревает в глубине моего горла. Мне требуется вся моя сила, чтобы не открыть рот и не засосать его палец внутрь.

Мои глаза встречаются с его. Между нами проскакивает вспышка энергии, и я сглатываю. Его указательный палец перестает водить взад-вперед, но он не убирает его с моей губы. Доминик, кажется, захвачен моментом так же сильно, как и я. Или, возможно, он играет свою роль? Со сколькими он делал это раньше? У них тоже вот так разлетаются мысли?

После долгого, подавляющего молчания он говорит: “Не переодевайся”.

“Почему?”

Все еще держа палец на моих губах, он наклоняется. Его горячее дыхание щекочет мою кожу, и по всему телу пробегают мурашки. Его губы касаются мочки моего уха, и я вздрагиваю.

Его глубокий, властный тон сковывает мои мышцы. “Потому что я так сказал, Камилла”.

Глава четвертая

Я смотрю на его спину, очерченную облегающей курткой, когда он выходит из кладовки. Его шаги размеренны, уверенны и чертовски властны.

Мой рот все еще открыт, а внутри покалывает.

Потому что я так сказал, Камилла.

Какого черта это меня так заводит? Я несколько раз моргаю, чтобы сориентироваться.

Вся встреча, должно быть, была сном.

Моя одержимость Домиником достигла уровня галлюцинации.

Мне нужен психотерапевт. У них был бы отличный день со мной.

“Каааам!” Нэнси врывается в кладовую. Ее розовая челка разлетается по всему лицу, когда она подпрыгивает с самым возбужденным выражением. “Что здесь делал долбаный Доминик Джонсон?”

Хорошо. Значит, это был не сон.

Или Нэнси сумасшедшая, как я. Что правдоподобно, учитывая то, как она прыгает, как будто она на таблетке счастья - или наркотиках.

Я пожимаю плечами. “Он хотел пригласить меня на свидание… Я думаю.”

Это звучит супер странно, когда я говорю это вслух. Доминик пригласил меня на свидание, потому что знал, что я наблюдаю за ним.

На самом деле, теперь, когда я не отвлекаюсь на его близость, все это действительно опасно.

Это правда, что социопатам нравится внимание, но это должно быть на их условиях. Нежелательное внимание – как и мое нездоровое любопытство - не приветствуется. Может быть, он приглашает меня на свидание, чтобы как-то заставить меня замолчать.

Как он намерен это сделать? Если бы он хотел похитить меня, было бы проще не связываться со мной. Может быть, он хочет сначала поиграть с моей головой.

Черт возьми. Теперь я действительно хочу знать, что он приготовил для меня.

Нэнси перестает прыгать и размахивать руками. Она остается застывшей на месте. Даже ее глаза почти вылезают из орбит.

“Нэнси…?” Я провожу рукой перед ее лицом, беспокоясь о ней.

Она делает долгий вдох, затем выпаливает. “Он пригласил тебя на свидание? Как на встречу? Как будто он чертовски заинтересован в тебе?”

“Я предполагаю”. Я действительно не уверена. Его трудно читать.

“БОЖЕ! БОЖЕ!” Она возвращается к прыжкам, только на этот раз она бросается на меня с объятиями. “Иди и получи это, девочка! Когда ты

переспишь с ним, я хочу знать все грязные подробности. Мне так любопытно, какой он в постели.”

Это Нэнси. Без фильтра.

Я отстраняюсь. Я хочу сказать ей, что еще рано говорить о том, чтобы переспать с ним, но кого я обманываю? Скорее всего, это то, чего он от меня хочет. Судя по тому, как он оценивал меня и как он сказал: ‘Потому что я так сказал’ он очень скоро перейдет к сексуальной части.

Жар подкрадывается к моим щекам, потому что… Я могла бы позволить ему.

“Хочешь, я одолжу тебе одно из моих платьев?” Спрашивает Нэнси.

“Нет. Я в порядке.” И это не потому, что он сказал мне не переодеваться , а потому, что я отказываюсь становиться хамелеоном для кого бы то ни было. Вероятно, поэтому мой школьный парень Пьер бросил меня.

Я слишком вспыльчивая, сказал он. Я не иду на компромиссы. Мне нравится все контролировать.

Мне надоело, Camille. Были его последние слова.

Тогда было так больно. Я была так привязана к нему, и он сказал мне, что сыт мной по горло. После того разбитого сердца я решила никогда больше не подвергать себя подобной уязвимости. Я провела два года в колледже, отказываясь от каких-либо увлечений и просто сосредоточилась на учебе.

Доминик другой. Я сомневаюсь, что он предложил бы какой-либо тип отношений. Я смотрю в зеркало напротив кладовки. Мои щеки раскраснелись, а зеленые глаза, которые я унаследовала от папы, сияют улыбкой.

После двух недель в Лондоне я, наконец, нашла свое приключение.

Я так взволнована и немного напугана тем, что Доминик может со мной сделать.

Место, в котором Доминик попросил меня встретиться с ним, - подпольный паб отеля. Инфраструктура, кажется,создавалась десятилетиями, и я рада, что это не один из тех смехотворно дорогих отелей. Это тоже недешево, но золотая середина.

Я не могу перестать удивляться, почему он выбрал это место. Это для того, чтобы я чувствовала себя более непринужденно и, следовательно, он мог заставить меня согласиться на что угодно?

Для этого ему не нужно нужное настроение. Его личность достаточно властная.

Я сажусь на табурет у бара и заказываю кофе. Я пролила сок на шорты на работе, поэтому переоделась в джинсовую юбку до середины бедра. Мне всегда нравилось носить короткие вещи. Я думаю, это влияние мамы. Она говорит, что мои ноги слишком подтянутые и красивые, их стыдно скрывать.

Ни грамма косметики не покрывает мое лицо. Я никогда этим не увлекался и не начну из-за Доминика.

Я уже пообедала, поэтому он не будет чувствовать себя обязанным кормить меня. В любом случае, я здесь не за едой. Чем скорее мы доберемся до того, чего он хочет, тем лучше.

И я уверен, что он чего-то хочет. Такие, как он, всегда чего-то хотят.

У меня смена через два часа, так что это хороший повод сбежать.

Все мои средства защиты готовы. Теперь мне просто нужно дождаться его хода. У меня кружится голова при одной мысли об этом.

Это чувство похоже на то, когда я играл в шахматы с папой. У него сильный стратегический склад ума, и почти невозможно предсказать его следующий ход. Тем не менее, я все еще чувствовала возбуждение и накал каждый раз, когда пыталась его прочитать.

Если бы я не сбежала из дома, папа был бы чертовски горд мной, если бы узнал, что я обнаружила социопата. Только … ну, он только научил меня разбираться в людях, чтобы я избегала типа Доминика, а не становилась одержимой ими.

Бармен, который выглядит ненамного старше меня, улыбается, ставя передо мной чашку кофе. Предоставьте британцам возможность пить кофе в их пабах. Это одна из лучших вещей, которые они когда-либо делали.