Соблазнительный

Один из посетителей в проходе напротив группы Доминика поднимает руку. Я беру меню и подхожу.

Я обслуживаю любой стол, за которым находится группа, но никогда их. Смотреть издалека безопасно. Если я подойду ближе, я чувствую, что меня затянет на орбиту Доминика, и выхода не будет.

Мужчина, которому на вид за пятьдесят, берет меню. Я киваю и возвращаюсь. По дороге я улавливаю глубокий, слегка хрипловатый голос Доминика. У меня сводит пальцы на ногах. Я не знаю, почему у меня такая реакция на него. Добавьте этот четкий британский акцент, и мне конец, по сути.

“У вас вчера был замечательный праздник”, - говорит он одному из своих друзей. “Ты должен снова организовать его”.

Я фыркаю. Вот оно. Начало очередной серии манипуляций.

За прилавком я нахожу свою коллегу Нэнси, болтающую по телефону. У нее мягкие розовые волосы и огромные голубые глаза. Женщина из группы Доминика поднимает руку.

Нэнси подталкивает меня локтем. “Вперед”.

Я качаю головой и вместо этого толкаю ее.

Нэнси пожимает плечами и неторопливо подходит к ним. Я оцениваю реакцию Доминика на нее, но он только улыбается. В его улыбке есть что-то особенное. Я называю это полным дерьмом. Именно такую улыбку голливудские актеры дарят камере все чертово время. Хотя это ослепительно и ярко, это полностью подделка.

Он полностью фальшивый.

Какого черта я так увлечена им?

Потому что он может вырвать тебя из твоего безопасного образа паиньки. Он может стать твоим приключением.

Я отключил этого маленького демона на моем левом плече.

Никакое приключение не стоит того, чтобы связываться с опасным человеком. Маленький ангел на моем правом плече говорит, и я киваю.

Но я приехала сюда за приключением, извини .

Расстроенная от прослушивания гипотетических демона и ангела, я тащусь обратно в хранилище. Группа Доминика попросила счет, и все они будут въезжать на своих ослепительных автомобилях в лондонский трафик.

Если мне повезет, я, возможно, увижу их завтра. О, это выходные.

Мои губы кривятся. Мне нужно почитать какую-нибудь художественную литературу по психологии или что-нибудь еще, чтобы отвлечься от этого.

Это становится опасной навязчивой идеей.

Я вздыхаю и возвращаюсь к укладке коробок. Я надеваю наушники, включаю Coldplay и напеваю, поднимая коробки.

Волосы у меня на затылке встают дыбом. Точно так же, как каждый раз, когда он заходит в кофейню. Я сглатываю, и это слышно даже с музыкой в моих ушах.

Я медленно поворачиваюсь, снимая наушники. Мой желудок сжимается, когда я смотрю в глубокие карие глаза Доминика.

“Привет, Камилла”.

Глава третья

Доминик здесь.

Неудивительно, что он в кофейне, учитывая, что он был постоянным посетителем еще до того, как я появилась. Странно то, что он здесь, в этой маленькой кладовке, разговаривает со мной.

Вблизи от него пахнет гвоздикой и глубоким мужским ароматом, от которого у меня подгибаются колени. Его черный пиджак натягивается на широкие плечи, как вторая кожа. Он нависает надо мной, как властное присутствие, блокируя выход – и любые рациональные мысли. Его поза прямая, но не скованная. Он ведет себя с бесконечной непринужденностью, как будто ему принадлежит это место и все в нем. Если кто-то не подчинится, он разорвет их на куски просто потому, что может.

Мне требуется секунда – или несколько – чтобы закрыть мой разинутый рот и вернуть голос. “Откуда ты знаешь мое имя?”

Он указывает на бейдж с именем на моем фартуке, и я не могу не проследить за его тонким пальцем.

Я ненадолго закрываю глаза и проклинаю свою глупость. “Правильно. Что я могу для вас сделать?”

Возможно, он хотел узнать какое-то направление в кофейне. Хотя он, вероятно, знает это место лучше, чем я.

“Ты француженка ”. Его глубокий голос с хрипотцой творит странные вещи в глубине моего желудка. Мне всегда нравился британский акцент – в конце концов, я англофил до глубины души, но у него это в десять раз более греховно и заставляет меня думать о том, что он говорит грязные вещи.

Я прижимаю к груди одну из коробочек с кофейными зернами, чтобы сосредоточиться на чем угодно, только не на нем. И чтобы скрыть сводящий с ума ритм моего сердцебиения. “Да”.

Его указательный палец поглаживает нижнюю губу, пока он, кажется, погружен в свои мысли. Я приостанавливаю свою задачу. Как, черт возьми, я должна концентрироваться на чем-либо, кроме движения его указательного пальца по губам взад-вперед? Тепло пробегает по моей спине. Когда в маленькой кладовке стало так жарко?

Дерьмо. Я слишком долго пялилась.

Я поднимаю на него глаза. У меня перехватывает дыхание от того, как он на меня смотрит. Его глубокие карие глаза темнеют от интереса и чего-то еще, что я не могу точно определить. Мое тело вытягивается по стойке смирно, и я едва удерживаю свой вес на ногах.

Его указательный палец отрывается от губ, и я проклинаю его и его за то, что он запретил мне участвовать в шоу.

“Встретимся во время ланча”.

Это не просьба или приказ. Это простое заявление, как будто он все выяснил, и все, что мне нужно было сделать, это согласиться.

Так устроены социопаты. Они просто очаровывают людей своим природным обаянием и подавляющей уверенностью. Следующее, что я знаю, я буду бороться за то, чтобы сохранить свою жизнь – или, что еще хуже, остаться в живых.

Доминик, возможно, с самого начала втянул меня, как дьявол в ад, но если он думает, что я одна из тех доверчивых девушек, которые неосознанно поддаются его обаянию, то он ошибается.

Я ставлю коробку на место и смотрю на него. Если есть одна вещь, которой папа всегда учил меня, то это никогда не убегать и смотреть правде в глаза.

“Что заставляет тебя думать, что я хочу встретиться с тобой в обеденный перерыв?” Я так рада, что мой голос звучит ровно.

“Предчувствие”.

“Предчувствие?”

“Ты наблюдала за мной, Камилла”.

Жар приливает к моим щекам. Он знал все это время? Я думала, что была достаточно осторожна.

“Я наблюдала за вашей группой”. Я стою на своем.

“Почему?” Его вопрос застает меня врасплох.

“Что ты имеешь в виду?”

“Почему ты наблюдала за нами?”

“Все в кофейне так делают. Богатые, молодые и симпатичные привлекают внимание.” Я горжусь тем, как я выбралась из этого.

“Возможно”. Он приближается, и его близость включает отопление в маленьком пространстве. Меня так и подмывает наклониться поближе и глубоко вдохнуть его головокружительный аромат в свои легкие - и, возможно, в свои воспоминания.

“То, как ты смотришь, отличается”. Он оценивает меня сверху донизу. Я только в шортах и майке без рукавов, прикрытой фартуком, не подчеркивающим достоинства кофейни. Хотя его взгляд ничего не выдает, я не могу удержаться от того, чтобы поежиться.

Его глубокий, дестабилизирующий взгляд снова встречается с моим. “Ты не похожа на тот тип, которого привлекает то, что интересует остальных”.

“Откуда ты это знаешь?”

“Предчувствие”.

“Ты всегда полагаешься на свою интуицию?”

“Возможно . А возможно, нет.” Он одаривает меня этой дерьмовой ухмылкой. “Встретимся за ланчем, чтобы выяснить”.

Он меня подначивает.

Это работает.

Сказать, что мне было любопытно узнать о нем, было бы преуменьшением долбаного века. Я хочу вонзить в него зубы и высосать все, что он может предложить, как какой-нибудь вампир.

О боже. Это жутко.

Но я действительно хочу знать больше. Я читала о его типе только в книгах и некоторых реалистичных фильмах. Это первый раз, когда я встречаюсь с социопатом, и, вероятно, псевдопсихопатом в реальной жизни.