Сделка с дьяволом

Глава 8

Я вступаю в выходные со страхом, заползающим в мой желудок. Когда-то писательство было моим любимым занятием в мире, а теперь это проклятие моего существования, то, что я откладываю на потом, разгадывая кроссворды и сплетни о знаменитостях, о которых никогда не слышала в «Дейли мейл». Теперь я знаю о Хэмише и Делии из сериала «Остров соблазнов» больше, чем любой взрослый должен знать.

Есть два звонка от Хейса по поводу проблем с расписанием в субботу утром, но, учитывая, что я ожидала гораздо худшего (дом разрушен. Построй новый. Кроме того, нужно больше смокинга), я чувствую, что легко отделалась.

В конце концов, я заставляю себя сесть за ноутбук. История заканчивается, когда все действительно идет наперекосяк — Эйслинг обнаруживает, что дыра, через которую они пролезли, сужается, но, когда она идет в замок за Юэном, двери заперты. Ей нужно будет обзавестись собственной магией, иначе они оба останутся там в ловушке навсегда.

Это должно быть интересно… но мне скучно. Я пыталась написать главу, в которой Эйслинг обретает магию. Я пыталась составить план ее нападения на замок. Я пыталась пропустить эпилог, в котором она и Юэн поженились и вернулись домой.

Но независимо от того, сколько слов я выплюну, я не могу сделать книгу такой, которую мне захотелось бы прочитать. Итак, что происходит в сентябре, когда должна быть написана рукопись? Должна ли я сдать дымящуюся кучу собачьего дерьма и надеяться, что они не заметят, или я верну то, что смогу, из аванса и проведу остаток своей жизни, оплачивая пребывание Шарлотты в Фэрфилде? Это вопросы, которые не дают мне спать по ночам, заставляют меня скользить в кроссовках после наступления темноты, зная, что иначе я не смогу заснуть.

Было время, когда вдохновение пришло после того, как я заснула, но в эти выходные мои сны не приносят ответов. Это просто я стою в бальном зале, и опасный человек шепчет мне на ухо.

Этот сон все еще крутится у меня в голове в понедельник утром, когда я прихожу и обнаруживаю, что Хейс в черной рубашке и брюках играет с сатаной по полной. Опасный вид ему идет — никаких сюрпризов. Я пробегаю глазами по его груди — его рубашка сидит достаточно хорошо, чтобы облегать его фигуристую верхнюю часть тела, и на мгновение я снова представляю все это — его руки на моих руках, его дыхание мне в ухо. Тепло разливается по моей коже, и мои кости, кажется, расшатываются прежде, чем я останавливаюсь.

Что я делаю? Я мысленно блокирую этот безумный сон и отправляю его в какой-то темный уголок моего мозга. Надеюсь, больше никогда не увидеть и не услышать его.

Покачав головой, я перевожу взгляд с его груди на его лицо. Он кажется отдохнувшим и ни разу не с похмелья. Джонатан предупредил меня, что серьезно относится к операционным дням. Наверное, я просто не могла представить, что Хейс серьезно относится к чему-либо, кроме себя.

—Кто-то по имени Пайпер написал смс, — говорю я ему. — Она сказала, что хочет сама убедиться, «такой ли он большой, как все говорят».

—Мой член, — говорит он, как будто это неясно. —И что.

— Я позволю тебе самому сообщить ей, — отвечаю я, протягивая ему телефон.

Он игнорирует это, склонив голову, чтобы наблюдать за мной.

— Если ты не актриса, — говорит он, — почему ты в Лос-Анджелесе? Моделирование?

Я смеюсь. — Модель? Мне пять-четыре. Для кого я буду моделью?

— Детская одежда? — Он предлагает. — Или линию одежды для пигмеев?

Улыбка мелькает на моем лице. — Если карликовая фотомодель действительно нужна, я немедленно подам в отставку.

Он откидывается на спинку сиденья, наблюдая за мной. — Ты все еще не ответила на мой вопрос.

И я не хочу. Я просматриваю его расписание, чтобы избежать его взгляда. Все это слишком угнетает, потому что ничего из того, на что я надеялась, не сбывается.

— Почему я не могу просто захотеть быть помощником? — спрашиваю я. — Или барменом?

— Потому что ты выглядишь как человек, предназначенный для большего, — тихо говорит он.

Моя голова дергается. Я просматриваю его лицо в поисках сарказма и вместо этого нахожу что-то другое… интерес, интригу. Если бы он знал меня лучше, я думаю, любая интрига умерла бы быстрой смертью. Потому что когда-то я думала, что мне суждено добиться большего, благодаря писательским конкурсам и похвалам в колледже, и время определенно доказывает обратное.

Наклеиваю на лицо равнодушную улыбку. —Я вышла из утробы, желая стать барменом. Что делает нас подходящими, поскольку ты, вероятно, вышел из утробы и попросил хорошего виски.

— Макаллан, — любезно соглашается он. — На самом деле это было мое первое слово. Кофе был вторым.

Я ухмыляюсь. — У меня есть несколько догадок, каким было третье слово. Оно начинается с буквы «п».

Он смеется, поднимаясь со стула, звук низкий, теплый и неожиданный. Это заставляет меня чувствовать, что я что-то выиграла. Он сделал два шага к двери, когда остановился и снова повернулся ко мне.

—Чем бы ты на самом деле ни хотела заниматься… ты слишком молода, чтобы уже отказаться от этого. И кажется непохожим на тебя сдаться без боя.

— Ты знаешь меня неделю. Откуда ты знаешь, борюсь ли я за вещи или нет?

—Ну, — говорит он, — ты теперь со мной ссоришься, да?

Когда он уходит, я признаюсь себе, что он может быть прав. Я слишком долго держала в голове слова Мэтта, говорящего мне, что я получила контракт на книгу только из-за него. Он говорил мне, что я никогда не закончу.

Но Мэтта нет уже год. Даже если он все еще говорит, возможно, мне пора перестать слушать.

Я опускаюсь в плюшевый белый стул в своем кабинете и включаю компьютер, пока, игнорируя записку, которую Хейс оставил с просьбой починить гидромассажную ванну и зеркало в спальне. Я возвращаю сообщения за выходные и корректирую расписание, и только после того, как я выполнила все последние задачи, я морщу нос и поднимаюсь наверх, чтобы осмотреть ущерб.

Если в этой гидромассажной ванне есть засор, держу пари, это что-то, что рифмуется с… шипением.

Марта еще не вошла, так что его комната все еще выглядит как место преступления. На полу валяется одежда, стулья опрокинуты, а ярко-красная шпилька мертво втиснута в центр массивного зеркала. Мол, как это вообще происходит? Это был сумасшедший стриптиз? Они пытались разбить зеркало? Это кажется возможным с Хейсом и его, мм, друзьями.

Я прохожу мимо него на террасу рядом со спальней Хейса, где обнаруживаю, что вода в утопленной гидромассажной ванне тревожно обесцвечена и полна бутылок из-под шампанского, одна из которых, похоже, застряла в фильтре. Я, вероятно, могла бы «исправить» проблему, просто протянув руку и вытащив бутылку, но, черт возьми. В мире недостаточно хлора, чтобы я осмелилась погрузить руку в такое количество бактерий.

Я вызываю ремонтников для обоих, и пока я жду их, мои мысли возвращаются к книге и тому, что Хейс сказал сегодня утром. Что происходит, когда я признаюсь издателю, что не могу закончить и потратила аванс? Даже с тем, что я заработаю на этой работе, мне не хватит, чтобы полностью его погасить. Мои кредитные карты почти исчерпаны, а Шарлотта еще должна заплатить за три месяца лечения в Фэрфилде.

Может быть, я просто сбилась с курса и мне нужно второе мнение, но у кого я могу спросить совета? Не мой редактор, так как это означало бы признать, что книга закончена только наполовину. Ни мои профессора в Нью-Йоркском университете, ни мои бывшие однокурсники — я могу только представить, как они хихикают над фантастическим романом, в то время как они орудуют тихой блестящей прозой о мирском.