Порченная кровь (ЛП)

У Райнера отвисла челюсть. Он знал, что Манфред тот еще манипулятор и не слишком церемонится с нижестоящими и теми, кого считает предателями, но таких амбиций за ним до сих пор не замечал. А его готовность сокрушить равно виновных и ни в чем не повинных, если они встанут у него на пути, — это просто преступно! Райнер забыл о выпивке и вернулся в постель. Он зажег лампу и читал до самого утра.

— Мы не одни, это уж точно. — Герт просунул подзорную трубу сквозь занавески холодной комнаты на втором этаже заброшенного особняка на Проспекте Героев — как раз напротив роскошной резиденции лорда Родика Унтерна, где Райнер пытался следить за леди Магдой.

Найти заброшенный дом по соседству оказалось на удивление легко. Многие благородные семейства бежали от напасти в менее пострадавшие районы Озер и Данкеруда. Из всех зол они предпочли наименьшее.

Райнер выглянул из другого окна, осматривая улицу.

— Верно, — сказал он, — вон там трое на углу одеты как служители Таала, и тот, что покрепче, — часом, не один ли из лейтенантов фон Пфальцена?

— Ага, — хохотнул Герт. — Из-под мантии выпирает кираса. — Он показал налево. — А молодой рыцарь, который уже час возится с уздечкой своего коня? Это человек лорда Данцигера, он бился вместе с нами в канализации.

— Точно. Смотри, у него повязка на пальцах правой руки.

— А те два щеголя, что идут мимо двери леди Магды? Точно чьи-то шпионы.

— В горчичном и фиалковом? Знакомое сочетание цветов. Кажется, лорд Шарнхольт. В Талабхейме, похоже, не принято работать сообща.

— Ну да, вспомни вчерашнее. Никто не хочет делиться славой.

— Жучок с семью лапками, — пробормотал Дариус из дальнего угла комнаты. Он поднял что-то кончиками хирургического зажима; оно извивалось, пытаясь освободиться. — Даже на насекомых действует.

Райнер оглянулся:

— Положи его, книжник. Зигмар знает, что он может с тобой сделать.

Дариус со вздохом отшвырнул насекомое.

— Зачем я здесь? — мрачно спросил он. — Ученый вам явно не нужен. В бою я абсолютно бесполезен. Шпионить тоже не обучен. Я не колдун, хоть вы так и думаете. Костер словом зажечь не смогу. Если б вам понадобилось определить род растения по листьям или корневищу, я бы с легкостью это сделал, но что-то я сомневаюсь, что такое предвидится.

— А что, тебе хотелось бы назад в тюрьму, а потом и в петлю? — поинтересовался Райнер.

Дариус пожал плечами.

— Ты же сам вчера сказал милорду Вальденхейму: страх смерти слабеет, если жизнь не стоит того, чтобы ее прожить.

По коридору прозвучали шаги, и влетел Халс, одетый в крестьянскую рубаху, с соломенной шляпой на голове. Райнер вопросительно поднял бровь.

Халс покачал головой:

— Ничего, капитан. Я прихватил ту тачку с тыквами и пореем, которую мы украли от кухонных ворот, как ты просил, и, когда вышла кухарка, поболтал с ней — так вот, она ничего не знает. — Он швырнул шляпу на стул и утер пот с лысины. — Хозяйки нет дома. Хозяина тоже, он там с безумцами воюет. И не кухаркино дело спрашивать их об ихних делах. — Он выудил из кармана серебряную монету и ухмыльнулся. — Продал ей шесть стеблей порея и две тыквы, какая-никакая выгода.

— Гм-м-м, — сказал Райнер. — Хотя да, ведь отряд здоровых мужиков не накормишь тыквами да пореем, значит, Магда не солгала и Родика правда нет дома. Однако же сама она здесь, что бы ни наплела тебе кухарка. Мы видели ее в окне наверху.

Дверь снова открылась, и вошли Франка, Павел и Дитер.

— Ну? — спросил Райнер.

Павел пожал плечами.

— Я прошел за тем лакеем до мастерской сапожника, в книжную лавку и в дома трех разных лордов. Двум из них он у ворот отдал письма. К третьему прокрался через задний двор и играет в поцелуйчики с горничной.

— И как зовут лордов, которым он отнес письма?

— Имен не расслышал, но могу тебе показать, где это.

— Хорошо. Франка?

— Кухонная девчонка и камеристка леди вместе ходили на рынок, к портному, к свечнику и в лавку сладостей, а потом вернулись. Говорили только с торговцами.

Райнер рассмеялся.

— Гори весь город огнем, но миледи получит свои сладости. А ты, мастер-тень?

Дитер вытянул ноги на декоративном столике.

— Ну, я вошел-таки внутрь. Залез на крышу, потом спустился в слуховое окно. Можно сказать, видел все, с чердака до подвала. — Он ухмыльнулся. — Три раза прошмыгнул на цыпочках за спиной у графини. Камня там нет. И Родика с его людьми тоже. Она одна, не считая слуг и охраны. — Он покривился. — И крыс. В погребе не помешали бы ловушки.

— Капитан, — просиял Халс, — какой шанс! Мы можем...

Райнер покачал головой:

— Нет. Мы не посмеем. По крайней мере, пока камень не найден.

— Мы можем прижать ее, — холодно сказала Франка. — А потом убить. Она и не такого заслуживает.

— Ну да, — сказал Райнер, — но свобода так близка, что меня не волнует перспектива пытать и убить какую-то жену графининого кузена. Все равно как если бы Манфред освободил нас от яда — и тут же сдал палачу за преступления, совершенные на службе у него же.

— Но, капитан... — начал было Павел, но его прервали голоса в коридоре.

— Стой по ветру, чтоб тебя, — орал Август, — от тебя несет, как от лежанки нищего.

— Сам бы был такой, — стенал Румпольт, — если бы я толкнул тебя.

Дверь распахнулась, и влетел Йерген с каким-то странным выражением обычно невозмутимого лица. За ним следовали Август и Румпольт. Молодой стрелок-аркебузир был весь в чем-то мокром и буром, в комнате тут же завоняло испражнениями. Они закашлялись, прикрывая лица.

— Что это, во имя Зигмара? — прокашлял Райнер.

— Глупый малец свалился в канализацию, — с хохотом ответил Август.

— Ты меня толкнул! — взвыл Румпольт.

— Я тебя поймать пытался, дурень!

— Да заткнитесь вы оба! — заорал Райнер и встал. — Румпольт, марш отмываться у желоба! Мать вашу, и надо ж было сюда припереться!

— Так я же знал, что он соврет про...

— Плевать! Иди, и все тут! — прикрикнул на него Райнер. — Бегом.

Румпольт обиженно скривился и поспешил прочь.

Герт поморщился.

— Ох, смерть Зигмара, он тут наследил!

— Пошли, — сказал Райнер, — перебазируемся в гостиную. Я это убирать не намерен.

Когда они устроились за овальным обеденным столом двумя этажами ниже, Райнер обратился к Августу:

— Ну, что там внизу?

Август покачал головой.

— Ничего. Никаких тайных ходов в дом. Никаких подвалов и крипт. Мы даже проверили канал — этот дурень шмякнулся туда и лично убедился. Ничего не нашел...

Все немного развеселились.

— Я тоже не нашел внутри потайных дверей, — подтвердил Дитер.

Райнер вздохнул.

— Чтоб ее, эту женщину. Где она его спрятала? Придется проверить лордов с письмами, хотя сомневаюсь, что она проявила бы такую неосмотрительность.

— Думаешь, это она, а не ее муж? — усомнился Дариус. — Мне он показался ушлым типом.

Райнер улыбнулся.

— Ты не знаешь леди Магду так, как знают ее некоторые из нас. Она стоит десяти Родиков. Вообще-то это ей надо сказать спасибо за то, что мы под властью Манфреда. Если бы она не разожгла амбиции его младшего брата Альбрехта, он бы не послал нас за этим треклятым знаменем и мы бы не были вынуждены искать защиты у графа.

— А графу было бы не управиться с братцем, не отрави он нас, — с горечью заметила Франка.

Халс сплюнул через плечо.

— Знал я, что она стерва, еще до той стычки в монастыре.

— Неправда! — сказал Павел. — Иначе мы бы всю дорогу слушали, как ты об этом трезвонишь! Тебя провели, как и остальных...

— Монастырь! — воскликнул Райнер, прерывая его. — Зигмар тебя благослови, копейщик! Монастырь Шалльи!

Все повернулись и растерянно посмотрели на него.

Райнер откинулся на стуле.

— Видимо, леди Магда не говорила никому в Талабхейме, что некогда была послушницей Шалльи. Она больше не носит орденские одеяния, даже ожерелье с голубиным крылом. Никто бы не заподозрил ее хоть в каком-то отношении к религии. Никто, кроме нас. — Он повернулся к Августу. — Кольбейн, это твой город. Где тут храм Шалльи?