Штамповка 2067

– Вероятнее всего, компания располагает информацией, исключающей внезапное исчезновение. Скорее всего, он уволился. Я уточню в управлении по работе с персоналом.

– Его мать с ума сходит. Он не звонит сам и не отвечает на её звонки.

– Возможно, у него есть на это причины. Например, юношеский бунт.

– А разве я сказал, сколько ему лет?

Сайд не может сдержаться – довольная ухмылка сама наползает на лицо. Трейч не подаёт вида, что попался.

– Я сделал предположение о возрасте господина Леннинга исходя из вашего интереса к нему. Вы печётесь о нём как о близком друге. – Трейч смотрит на Сайда с подозрением. – Кем он вам приходится?

– Никем.

Сайд замолкает, опасаясь новых вопросов. Трейч кажется достаточно подкованным в риторике, и он уже ждёт, что начальник спросит, не преследует ли Сайд здесь свои личные интересы. Но Трейч бросает уже подхваченную нить.

– Коль скоро вы сами не пропали, давайте перейдём к основной теме, – он слегка касается руки Марисы, и Сайд едва не взрывается. – Мы с вашей очаровательной спутницей уже начали говорить о применении мнемоконструирования в организации труда, и я хотел бы углубиться…

– Не сегодня, – обрывает Сайд. – На самом деле мне нехорошо. Меня поэтому и не было так долго – застрял в туалете.

– Вас проводить к врачу? – с наигранным беспокойством спрашивает Трейч. – Что с вами?

– Меня тошнит, – отвечает Сайд. – Я поеду домой. Выход сам найду.

Мариса не двигается с места.

– Ты со мной? – спрашивает Сайд.

Она долго думает. Очень долго.

– Я остаюсь. Иди без меня. Поправляйся.

Сайд долго молчит, глядит ей в глаза, пытаясь уловить там что-то знакомое, тот особенный взгляд, выражение, с которым смотрят только на самого близкого человека. Её лицо холодно как мрамор.

– Я позвоню, – произносит Сайд. – Нам надо поговорить.

Он круто разворачивается и уходит, не прощаясь. Его подмывает обернуться, но он себе запрещает. Лицо полыхает, ноги несут его вперёд, руки горят желанием ломать, колотить, крушить. Тело требует действия.

***

Дома его начинает отпускать. В крови по-прежнему полно адреналина, но теперь голова соображает лучше. Уже вечер, и Мариса наверняка дома, но, прежде чем ей звонить, стоит успокоиться окончательно.

Сайд берёт с полки ридер. Несколько минут он просто бегает взглядом по строчкам, но постепенно погружается в приключения бравого попаданца.

– Время платить по счетам! – выкрикнул Артём, ворвавшись в тронный зал.

Барон Гнесис вскочил с трона, выхватывая свой тепловой меч. Он был уже облачён в свой боевой доспех, чёрный как самая тёмная ночь. Доспех топорщился шипами на плечах, голову барона венчал рогатый шлем – всё для того, чтобы внушать ужас любому, кто осмелится бросить вызов тирану.

Но Артём был далеко не из пугливых. Совсем нет. Верный меч в руке, надёжная броня и непоколебимая уверенность – вот всё, что понадобится ему, чтобы повергнуть супостата в прах. Скорострельный мушкет отброшен в сторону. В этом бою – рука против руки, отвага против подлости, свет против тьмы.

– Смерть! – взревел Гнесис, подняв меч и бросаясь в атаку. Артём, заранее готовый ко всему, ушёл от удара изящным пируэтом и провёл пробную серию.

Барон сражался изо всех сил. Воздух гудел от взмахов, клинки сталкивались в сокрушительных ударах. Воины сходились и расходились в смертельном танце, в конце которого на ногах останется только один.

– Тебе не победить! – орал Гнесис, осыпая Артёма ударами. – Она моя! Принцесса моя! И столица моя! Пророчество – ложь!

Легко отпрыгнув в своей стокилограммовой защите, Артём на секунду остановился. Внезапное озарение поразило его. Пророчество, которое поведала ему принцесса Иллидания, стало ему предельно ясно. Он – действительно тот самый, Предсказанный, Великий Герой с Далёких Звёзд. Он всегда верил в себя, но сейчас настало время поверить и в пророчество. Оказаться здесь – его судьба. Преисполнившись горячей решимости, Артём без колебаний бросился на врага.

Сайд хмурится, откладывает ридер и смотрит на телефон. Звонить Марисе одновременно хочется и не хочется. Разговор будет трудным. Он откладывает телефон и берётся за ридер с чётким ощущением, что меняет одно неприятное дело на другое.

Доспех Артёма сиял как солнце, броня Гнесиса же, напротив, будто бы поглощала свет. Столкнувшиеся в клинче, они олицетворяли собой вечное противостояние добра и зла. Пылающий священной яростью Артём воплощал всё лучшее, что только может быть в человеке. Чёрный Гнесис был истинным средоточием зла, хаоса, разрушения.

Барон был силён как буйвол, но сила сыграла с ним злую шутку: взмахи его меча были хоть и убийственными, но медленными. Артём уходил от них, кружа как пёрышко, не чувствуя огромного веса своего доспеха. Увесистая броня будто бы стала сотканной из света, нисколько не мешая ему, и, напротив, придавая сил. А вот у Гнесиса силы явно заканчивались.

Барон сделал ещё один взмах – особенно яростный и сокрушительный. Его жуткий меч должен был развалить Артёма пополам, но рассёк только воздух. Гнесис споткнулся, а Артём, продолжая движение, выученное ещё на Земле, в школе фехтования, наступил на клинок противника.

Рукоять вывернулась из цепких пальцев узурпатора. Он выпрямился в изумлении.

Меч Артёма пронзил нагрудник барона – легендарный, доселе несокрушимый чёрный доспех уступил натиску праведного клинка. Оружие Артёма пронзило сердце Гнесиса.

– Не может быть, – прохрипел барон.

Это были его последние слова. Он умер.

Артём коротким движением выдернул меч из груди барона. Заливаясь кровью, бездыханное тело свалилось на пол.

– Чего боялся, на то и нарвался, – отвесил Артём, убирая оружие в ножны. Всё было кончено.

Сайду хочется плюнуть прямо на пол. Раздражение нарастает, превращается в зуд где-то в груди. Уже через силу он продолжает читать.

– Артём! – раздался девичий возглас.

Принцесса выбежала из покоев, где её держал Гнесис. Она была ослепительна, хоть её белоснежная кожа и побледнела от слёз и долгих дней, проведённых в заточении.

– Мой спаситель!

Она бросилась ему на шею, осыпая поцелуями.

– Я прошёл через настоящий ад ради тебя, – выдохнул Артём. – Я пришёл за тобой.

– Не только меня ты обретёшь здесь, – сказала принцесса. – Ты герой пророчества, победитель. Ты одолел Гнесиса, захватившего власть, и освободил меня. По нашим законам ты – новый король.

Выругавшись про себя, Сайд смотрит, сколько ещё осталось до конца. Он пропускает пару страниц, зацепившись взглядом за слова «губы», «бёдра», «груди». Очевидно, в финале нашлось место ещё одной постельной сцене. Долистав до предпоследней страницы, Сайд наугад выбирает абзац.

Коронация прошла в тот же день. Иллидания едва успела переодеться к церемонии и теперь стояла рядом с Артёмом в умопомрачительно красивом платье. Сам он облачился в расшитый золотом камзол.

Толпа, заполнившая зал, взирала на него в ожидании. Он глядел на них с тронного пьедестала сверху вниз, возвышаясь над ними.

– Полководец, освободитель, герой! – воскликнул церемониймейстер. – Ты покончил с гнётом тирании и освободил нашу страну, нашу принцессу и всех нас. Согласен ли ты принять эту корону?

Массивная корона из чистого золота сияла в его руках. Артём несколько секунд раздумывал, а потом рубанул рукой воздух.