Гомицидомания

— Ладно, — Цефей вдруг лишился той идиотской улыбки и заговорщически заговорил: — Мутно это все. Походу Ковчег нас травит чем-то. Я знаю, чем вы занимаетесь ночами. Это пиздец.

— Иуда, — прошелестела тихо Оф. — Ты следишь за нами? Зачем? Кому доносишь?

— Да угомонись ты. Я, блять, за вас беспокоюсь. Заходил однажды в гости. Охуеть можно. Вы же ненормальные вещи творите! Я бы даже дрочить на такое не стал.

— Например?

— Оф, ты, блин, жрала Троя. Просто скакала на его хуе и кусала его за шею. Ну-ка, покажи! — Цефей оттянул ворот водолазки на мне, и все мы увидели рану в форме укуса. Я знал о ней, чувствовал, как она горела под одеждой, как пульсировала. — Да тут куска мяса нет. Ебать, Оф, да ты человека сожрать пыталась!

— Я не помню… — Она виновато посмотрела на меня. — Прости.

— Все нормально.

— А ты, уебок, ее всю обкончал. Если залетит? — Леви дал мне затрещину. — Чтобы сегодня купил противозачаточные, понял? Что же вы как дети-то, а! А сейчас валите отсюда!

Я кивнул ему и сорвался прочь. Мы сели в такси и умчались домой. Там я уложил Оф в постель, а сам ушел в душ. Ледяная вода ударила, как мечом. Странно, но мне впервые было больно. Каждый волос на теле взвыл, словно меня ударило током. Я простонал, завалившись на плитку пола.

Хотелось пить. Я был голоден и истощен. Но не понимал, чего хотел. Вода не утоляла жажду, только жгла пищевод. Я заплакал. Болело все тело. Ломало кости, горели мышцы, будто мне содрали кожу и бросили под палящее солнце.

Да, со мной было что-то не так.

Глава 26. Фауст

— Нейтан, я люблю тебя,

сказала Морган.

— Прости, но ничего не выйдет.

— РАДМИЛА—

Я не знаю, куда меня везли. Только каждый визг машины снаружи сверлом ввинчивался мне в уши. Каждая тряска чувствовалась кувалдой, дробящей кости. Я кричала и умоляла помочь. Было больно даже дышать.

Свет, чей-то голос, меня несли на руках, а я помню вой. Мой вой. Тело страдало, и я рыдала на руках кого-то. Так жалобно и противно, что хотелось вырезать себе голосовые связки.

—..эй, ты слышишь меня?

Я что-то промычала.

—..те… б… я… на… чали… ко… ми..

В ушах двоилось и троилось, гудел белый шум, становящийся столь громким, что мне казалось, что бежала кровь по мочкам. Я была глухой, но всё внутри истязало слух. Биение сердца взрывало барабанные перепонки. Стреляло.

Я не знаю, сколько времени прошло. Но оно тянулось слишком медленно. Я умоляла кого-то, кто говорил со мной, убить меня. Тяжела была эта ноша. Я не хотела бороться с болью, чтобы после снова жить. Оно того не стоило. Я плакала тому человеку, даже не понимая, кто он, чтобы наконец меня зарезали.

Я не могла открыть глаза и взглянуть на мир. Их жгло даже закрытыми. Я хотела пить. Я хотела чего-то, но не знала чего. Что-то требовало мое тело.

— Эй, Офелия, ты слышишь меня? — мужской незнакомый голос.

Я смогла открыть глаза. Его лицо плыло, но я смогла разглядеть голубые глаза.

Я кивнула.

— Меня зовут Нейт. Ты могла уже слышать обо мне. Фауст, «Вампир», «Дракула». Я бывший член Антихристов.

—..ты же мертв, — просипела я.

— Не совсем. Слушай, тебя знатно накачали наркотой. Что-то мощное, пока сам не понимаю, чем конкретно. Я буду держать тебя здесь, пока ломка не пройдет. Терпи. Неделя прошла, может, еще через одну ты придешь в себя.

И на том я снова осталась наедине с той болью. Это и есть наркотическая ломка? Я готова была умереть, чтобы не чувствовать более ничего.

***

Когда прошли дни, и я стала приходить в себя, то Нейт стал говорить со мной чаще. Он был высоким и подтянутым, со шрамом вдоль глаза и брови. Он походил на сатаниста той символикой на одежде, и имел необычно длинные клыки. Мантия-балахон, как у члена Ку-Клукс-Клана, цепь с головой козла и серьги с крестами. Он был так непохож на остальных. Вампир во плоти, совершающий темные таинства во имя Дьявола на кладбищах.

Но он был добр ко мне. Не сосчитать, сколько раз он держал меня за руку, пока я рыдала от боли, сколько раз он менял повязку на лбу. Я не видела в нем врага.

Я просидела три недели в его странном жилище отшельника. Это была хибара лесника за городом, где пахло стариком и прахом. На стенах висели чучела из волков и лис, а главным трофеем возвышалось ружье. Дом времен восемьнадцатого века, где жили многие деды, ходившие на зверя.

Нейт принес мне суп и сел на табурет.

— Ну, я в норме. Рассказывай, — попросила я.

— Инсценировка. Кто-то был предатель. Мы шли на задание. Я, Немезида, Морган, Кирк и Цефей. Там никого не должно было быть по сведениям, но в итоге все сбежали, а я остался с целой армией ковчеговцев наедине. Я пытался вызнать, кто именно дал указание уходить, оставив меня одного, но это не так легко. А теперь есть ты, и тебя тоже хотят убить.

— С чего ты вообще взял, что тебя пытались убить? Просто вы попали в западню.

— Странно, что попал в нее только я один. И меня как раз направили именно туда, где я и погиб бы. Но самое главное то, что я слышал, что они сказали. «Как и обещали Антихристы. Отлично справились».

— То есть тебя отдали в руки Ковчегу?

— Да. У них был какой-то уговор, и меня должны были убить. Но я просто подорвал из всех, а сам сбежал.

— Не могу поверить..

— Я тоже не верил. Но меня тоже пичкали наркотой, чтобы я не был в силах вынюхивать. Я начал сомневаться во всей группе, следить за ними, но в итоге кто-то стал травить меня амфетамином. А последняя миссия должна была меня убрать. А теперь и ты на моем месте. Что задумала?

— Сбежать из группы.

— Ясно. Но они тебя живой не выпустят. Раз пошла наркота, то скоро тебя вовсе пришьют.

— Нейт… Я… Мне нужно просто сбежать. Ты знаешь про Дамьяна?

— Слышал. У них сейчас идет война из-за этого типа. А тебя уберут, как только извлекут выгоду.

— И что мне делать?

— Быстрее ловить Дамьяна и валить отсюда.

— Но это почти невозможно! К Яну не дают подступиться.

— Антихристы и не дают. Это вполне реально. Тебя загоняют в рамки и держат в узде. Ты просто не видишь. Я с этим Дамьяном дважды пересекался на улице. Так что устроить вам встречу реально. Никто его так не охраняет, как тебе кажется.

— Как? Помоги мне!

— Надо понять, кто предатель. И убить. Тогда можно будет не бояться уходить. Все решится, когда чертов ублюдок сдохнет! Если это Цефей… То я отрежу ему хер, твою мать!

— Вы же были друзья?

— Братья. Не по крови, но факт остается фактом. Я лично убью его, если окажется, что Иуда он.

— И какой план?

— Ты вернешься в группу и скажешь, что тебя поймал Ковчег. Скажешь, что сбежала. А там следи за ними изнутри.

— Это нереально. Я не смогу следить за каждым.

— Стрелок сразу минус. Он тоже под наркотой, значит, чистый. Леви, Эсфирь и Морган. Смотри за ними.

— У тебя есть хоть какие-то зацепки?

— Может, Морган. Она хорошо разбирается в медикаментах. И часто сама возит еду в группу, прикрываясь заботой. Могла подмешать что-то в еду.

— Зачем ей это?

— Я бы обрадовался, если бы знал мотив. Тогда было бы сразу ясно, кто. Может, двойной агент? Работает на других?

— Звучит так фантастически, — вздохнула я. — Все скучают по тебе. Морган до сих пор плачет.

Натаниэль поджал губы и отвернулся. Ножичком ковырнул край стола и снова взглянул на меня.

— Ты бы знала, как я хочу вернуться к ним. Это моя семья. Но я не могу, пока не узнаю, кто из них решил меня убрать.

— А после чего ты начал подозревать их в измене?

— Денег приходить стало вдвое меньше, мы стали ругаться между собой. Как будто этот урод специально нас провоцировал. Да и чувствовал, что что-то не то творится.

— Морган последний раз говорила, что общалась с Кузнецом. Они могли сговориться?

— Все возможно. Не хочу ее подозревать, но не имею на это права. Я ведь люблю ее.

— А мне сказали, что ты любил какую-то студентку меда..