Гомицидомания

— Да, Офелия тоже.

— Два серийника что ли?

— Пока неясно. По данным она чистая. Но с чего ей быть с Дамьяном? Тоже мутная она, надо пробить их.

— Круто, — закатил глаза Цефей. — Нам ведь так не хватало этих двоих.

— Леви, — шикнула я. — Он хорош в своём деле. От тюрьмы откосил, дурку разгромил. Спец.

— Я не буду его пасти.

— Именно ты и будешь.

— Нет, только за этой… Как ее? Радмила? Какое идиотское имя!

— Леви! — вновь шикнула я. — Это сербское имя, перестань. Она наполовину англичанка, потому в Англии ее документы оформлены на имя Офелии Црнянской. Как я поняла, мать назвала ее Радмилой, а отец дал второе имя — Офелия. В целом она выходит Радмила Офелия Кинг-Црнянская.

Цефей рассмеялся:

— Ебать, прикольно! — Он почесал темя. — Я беру ее.

— Тогда я за Айзеком слежу, — кивнул Трой.

— О’кей, — согласилась я, — мы с Морган по докам и на связи с агентом.

— Ну вот и порешили типа! Когда прилетят?

— Через пять дней.

— ЛЕВИ ЦЕФЕЙ—

СПУСТЯ ДВЕ НЕДЕЛИ

— Да, малыха, привет, — я звонил Кассандре.

— Приветик, пупс, как дела?

— Да ниче, сижу в тачке. Новую купил, теперь на гелике гоняю.

— Прокатишь меня?

— Понятное дело! Иди пирог брей пока, я через часик заеду.

— Он уже бритый, тебя ждёт, пупс, — мурлыкала она. — Я купила классную смазку с перцем, она супер!

— Уже с кем-то попробовала? — нахмурился я.

— Ага, с Келли.

— С той, у которой под сиськами паук набит?

— Это сколопендра, да, с ней. Мы ножничками поиграли перед сном.

— Почему не позвонила?

— Некогда было, она мне куни делала. А потом я.

— Какая прелесть, — цокнул я. — Хоть бы видео сняли для меня.

— А мы сняли! — улыбнулась она. — Ща скину, смотри не кончи в штаны.

— Приберегу для тебя.

Уведомление о сообщении звякнуло перед ухом, и я зашел в чат с Кэсси. Она отправила пятиминутное видео, где Келли со сколопендрой под грудью умело закручивала клитор Кэсс языком. Моя любовница все еще висела на связи и хихикала там с Келли.

Они студентки, делили комнату общежития. Я встретил Кэсс на заправке, когда она покупала мороженое, и сразу понял, что хочу ее.

— Крошки, вы супер, — улыбнулся я. — Сегодня бери красотку Келли и едем ко мне.

— Я уже ревную.

— Тебя я буду драть грубее.

— Договорились. Эй, Леви, купи вина.

— Какого?

— Самого вкусного. С меня поцелуй.

— Тогда куплю самое дорогое ради твоего поцелуя. Кэ… — я замер, увидев силуэт в окне квартиры-мастерской. — Я перезвоню. Буду позже. Не теряюсь.

— Хорошо, пупс.

Тело, тощее и бледное, в одном нижнем белье и со связанными руками. Оно оттолкнулось и взлетело. Красиво и легко, так мне показалось из машины. Если в самоубийстве вообще есть эстетика. Она рухнула на клумбу с пышным кустом, а из окна высунулась голова мужчины с пилой в руке. Он быстро скрылся в потемках комнаты, и скоро выбежал из дома. С той же пилой под мышкой он схватил ее за волосы и потащил обратно в дом.

Я взял пистолет с глушителем и быстро подогнал машину к той милой парочке. Вышел, не закрывая дверь, и язвительно цокнул ее отцу:

— Ай-ай-ай, какие теплые семейные отношения! Ричард, вы замечательный отец, знали об этом?

Он стушевался и задергался, оглядываясь по сторонам.

— Ты кто?

— Да неважно, — улыбнулся я. — Пиздуй-ка ты обратно в свою халупу, пока я тебе мозги не вышиб, хуило.

Он бросил дочь и ускакал галопом в дом, я уверен, что почувствовал запах жидкого говна, стекающего по ногам. Обосрался, гнида. Агент была права, что семья нечистая. Этот Ричард тиран с видом добродушного. Неужто решил прирезать дочь?

Я присел к ней и перевернул лицом к себе, мягко отодвинул запутанные волосы с глаз. Кровь. Много крови. Разбитые губы, из которых шел пар слабого дыхания. Я разрезал проволоку и осмотрел запястья, истерзанные в кровь.

Она, эта таинственная и долгожданная Офелия, оказалась очень легкой. Я уложил ее на кресло сзади и, сняв с себя худи, накрыл грудь. Впервые видел ее вживую.

— «Чертовка», — усмехнулся я.

Скоро «Антихристы» наметили собрание ровно в полночь, и еще одно на рассвете. Я сверкал голым торсом, пока Морган зашивала бровь нашей гостьи. Заметил гантели Троя и решил убить время.

— Слабак, всего по пять кило, — цокнул я, зная, что Трой слышал.

— Леви, — шикнула Морган.

— Да что вы все шикаете-то! — нахмурился я.

— Потому что следи за языком, — пропела Эсфирь, листающая журнал и пьющая зеленый чай с какой то дополнительной травой.

— Ты там полынь пьешь что ли?

— Жасмин. Хорошая замена бурбону, Леви. Ты так сопьешься.

— Я знаю меру, не надо!

— Хорошо, не буду, милый мой, — она отправила воздушный поцелуй. Я его поймал. Подбежал и, обняв ее за шею, поцеловал в нос. — Да, и я тебя люблю, Леви.

Трой усмехнулся и, что удивительно, прыгнул к нам и повалил на диван. Чай впитывался в ковер, пока Немезида хохотала от моей щекотки, а Трой ржал по-лошадинному над ее красным лицом.

— Ребята, да вы издеваетесь! — шикнула недовольно Морган. — Захлопнитесь! У нее все херово, а вы фигней маетесь. Трой, ну ты-то..

— Прости, — сжал губы Стрелок. — Нужна помощь?

— Да, вызывай Ромеро, у нее голеностопный пипец. Таранная кость сломана, точнее, ее шейка. Ребра — труха.

— Пиздец, этот мудила ее чуть не убил, — скривился я.

— Ромеро точно справится в наших условиях? — неспокойно спросила Эсфирь. — Нельзя ее в больницу?

— Нельзя. Ты забыла, кто мы? — покачала головой Морган. — Точно, Ромеро мой наставник. Он мертвого живым сделает. Доктор медицинских наук, что уж тут. Он нас давно чинит, когда я бессильна.

— Хорошо, звоните.

Когда старик Ромеро прибыл, я успел съездить до магазина и купить его любимый алкоголь. Этот врач зашил мое пузо и сложил кишки обратно, когда «ковчеговец» решил меня убить.

— Йоу, Ромеро, мой любимый кореш-корешок, — я обнял его и похлопал по спине. — Держи, это моя благодарность, дружище. — Я протянул подарочный пакет. — Давно хотел заехать, да времени все не хватает.

Мне было известно, что старик, несмотря на профессию, зарабатывал копейки. Ему не хватало временами на оплату отопления или на бензин для старенькой Шевроле. Мне было жаль этого замечательного человека, может, потому что он был похож на моего деда.

— О-хо-хо, — удивился он, смущенно принимая пакет. — Леви, ей-богу, не надо было!

— Бери давай, я от всего сердца.

Да, там лежали сказочные суммы и виски. Я видел, как светлые глаза Ромеро покраснели и как-то неверяще взглянули на меня. Он обнял меня, а я снова глупо похлопал его по спине. Так неловко, когда обнимают искренне.

Оказалось, и Трой подготовил презент: он вручил нашему врачу какие-то элитные наручные часы.

Как и было уготовано, он починил Офелию, выпил с нами чаю и, обняв каждого, уехал чинить движок.

Странно заботиться о ком-то, обо мне никто не заботился. Только его облик гладил меня по спине, и столь знакомый взгляд поедал тело. Он брал меня сзади и говорил, что так делают все дети и их родители.

Я задумался, наверное, надолго. Эсфирь отправила меня чинить байк Морган, и я рассеянно схватился за инструменты.

— Порядок? — спросила Раэна позади меня. — Сам не свой.

— Да, — я привычно натянул идиотскую улыбку. Как она меня раздражала, эта фальшивая ухмылка. Так учила мать: улыбайся, даже если бьют. Кто улыбается, тот сильный. Папа же просто шутит, не говори никому, просто улыбайся, сынок.

— Починишь, а потом? — спросила Морган. Чуть зарделась.

— К Кэсс поеду.

— Вы до сих пор вместе?

— Типа того. А что?

— Да забей, — она махнула рукой, — хорошей ночи.

— Ага, спасибо.

— Эй, она пришла в себя! — прошептала Морган. — Пойдешь?

— Конечно! — я подорвался познакомиться с нашей новенькой. — Малыш, — крикнул я. Я ненавидел свою озорливость и ту напускную беспечность скомороха. Идиот. — Мы банда чертей..