Страница 86 из 104
В гостиной, куда ноги сами её вывели, не водилось ни души, а Шалико вбежал туда из запасной двери, выходившей в сад, и почти сразу же подошёл поближе. Видимо, их отцы всё ещё коротали дневной зной в беседке за домом.
– Что случилось? – спросил он настороженно, а радость от встречи сменилась ожиданием неизбежного. По лицу ведь видно, что где-то провинилась! И губы поджаты, и глаза на мокром месте. – Почему ты так смотришь?
Ещё надеясь на счастливый исход, она накрутила на палец локон и захлопала ресницами. Нужно прощупать почву. Вдруг удастся оттянуть роковой момент? А для этого нужно узнать, успел ли брат рассказать Шалико о ссоре с Саломеей. Теперь от этого зависело всё!..
– А Давид Константинович где? – поинтересовалась она невзначай. Но друг ведь не дурак!.. Обязательно сложит дважды два. – Остался с отцом и Константином Сосоевичем в беседке?
– Да. А я нашёл предлог, чтобы ретироваться, – менее бойко ответил юноша, который не слишком-то обрадовался, услышав имя брата в сложившихся обстоятельствах. – А что это тебя стал интересовать мой дзма?
Нино сглотнула, когда друг посмотрел на неё так пристально, что подкосились коленки. Несколько секунд они промолчали, но потом по лицу Шалико пробежала искорка, которая перечеркнула все её старания: не умеешь врать – не берись!
– Я случайно!.. – воскликнула она в отчаянии, когда приятель схватился за кудрявую голову и застонал от безысходности. Самого главного не прозвучало, но они поняли друг друга и так. – Я правда не хотела – так получилось!..
– Проклятье!..
Шалико зарычал от злости, а Нино, которая всё это время думала, как бы оправдаться, так на это и не решилась. Вид у генацвале был такой, что ей совсем расхотелось лезть на рожон.
– Ты ведь понимаешь, что ты наделала? – всё сильнее гневался парень. Видя его таким, Нино едва ли не расплакалась. – Если всё дойдёт до твоего отца, то конец многолетней дружбе между нашими семьями! Мы превратимся в Монтекки и Капулетти!..
– Нет-нет-нет! – замотала головой княжна. Сложно представить что-то страшнее тех картин, которые она живо увидела в своём воображении. – Моя сестра слишком гордая, чтобы сказать об этом отцу!
Шалико фыркнул, а она взмолилась, чтобы всё поскорее закончилось. Вот бы генацвале больше не злился и стал прежним вежливым и обходительным другом! Когда же он снова посмотрит на неё с прежней нежностью, но и с чертинкой, которую она не до конца понимала, но от которой загоралась сама? Не прошло и двух минут, пока они ссорились, а она уже скучала по нему старому. А теперь он говорил ещё и о вражде между семьями. Ах!.. Как же ей вынести всё это?
– Даже если Саломея Георгиевна смолчит, напряжение между нашими семьями никуда не денется! – безрадостно хмыкнул Шалико, прерывая поток её мыслей. – Ты бы ещё Вано о таком рассказала!
Намереваясь ответить, Нино быстро осеклась. Вот этого она бы точно не допустила!.. Страшно подумать, что сделает брат, если узнает, как и Давид, и сам Пето поступили с его любимой сестрой!..
– Почему?! – Приятель вознёс глаза к небу и сокрушённо шлёпнул себя по лбу. Нино, как пристыженная ученица, молчала. – Ну почему люди вокруг не могут быть хоть чуточку сдержаннее?!
Его последняя вспышка немного обидела княжну, но, в конце концов, он мог бы подобрать и более крутые выражения. Гораздо, гораздо круче!.. Уж она-то знала, как он любил разносить своих сокурсников, если те не проявляли должного усердия. Стало быть, он всё-таки сдерживался. Ради неё?..
– Все не могут быть учёными дипломатами, которые никогда не совершают ошибок! – произнесла она осторожно, с надеждой сыграть на его самомнении. В порыве эмоций Шалико повернулся к ней спиной, и она не смогла оценить его реакции.
– Генацвале, ну пожалуйста-пожалуйста, не злись!..
Решившись на отчаянные меры, она сорвалась с места и крепко-крепко обняла друга, обернув руки вокруг его талии. Прижимаясь как можно сильнее, она поспорила бы на что угодно, что слышала его учащённое сердцебиение даже сзади. Почему-то эта мысль пришлась ей очень по вкусу.
– Я была глупа. Согласна!.. – пробубнила девушка, не размыкая век. Она не видела его лица, но очень радовалась, воображая себе его шок. – Но мы только что с тобой помирились! Мне очень не хватало тебя. Я ведь так тебя люблю!
– Любишь? – хрипло спросил Шалико.
– Очень-очень люблю! И не хочу, чтобы мы разошлись в плохих отношениях… Тебе ведь скоро уезжать!..
– Да, – безрадостно согласился он и обернулся. Княжна посмотрела на него снизу вверх и не обнаружила в его карих глазах злобы. – Скоро.
Они простояли ещё немного, улыбаясь друг другу и не нарушая тишины. Гнев стал медленно отпускать Шалико, а она с облегчением подумала, что бурю пронесло.
– Когда-нибудь ты научишься держать язык за зубами, – заметил он, смеясь. – Только я до этого дня, похоже, не доживу.
– Но ты меня прощаешь? – надула она губы, по опыту зная, как подобные приёмы действовали на него.
Как же ей нравилось видеть его таким!.. Родным, близким, своим. Смущённая улыбка, горящий взгляд и растрёпанные кудри – вот он снова перед ней, её Шалико. Её сердечный друг, товарищ по детским играм и просто человек, без которого она не представляла своей жизни. Интересно, а он то же самое думал о ней?
– Разве может быть иначе? – вздохнул он тяжело, после чего добавил: – Только вот не я должен тебя прощать, а твоя сестра. В её дела ты вмешалась без спросу.
– Ты хочешь, – безошибочно догадалась девушка, – чтобы я попросила у неё прощения?
– Мне кажется, это было бы уместно.
Нино согласилась, что этот жест сможет вернуть потерянный мир между ней и Саломе. Известные разногласия сильно отравляли княжне душу, и она отчитала себя за то, что не додумалась до этого сама. Почему без Шалико она так глупела? А с ним, наоборот, ощущала за спиной крылья?
Молодые люди проболтали ещё немного, обсуждая тяжёлую обстановку в собственных семьях, и только после этого отправились в спальню Саломеи. Она, вероятно, не покидала своей комнаты с тех пор, как все разошлись по разным частям дома, а Вано куда-то уехал, никому ничего не объяснив.
– Ты говоришь, он уехал? – нахмурил лоб Шалико, дёрнул её за пояс платья и не позволил убежать вперёд по коридору. – Почему же он только что промчался мимо, как разъярённый тигр?
Нино пожала плечами, предположив, что брат, должно быть, уже вернулся, куда бы он ни уезжал. Его взбешённый вид и её, по правде, насторожил, но что же могло так разозлить добродушного дзму? Она терялась в догадках.
– Он шёл к Саломе, – осознала она вдруг и навострила уши. – Слышишь? Дверь хлопнула.
Звук и правда был оглушительный, и юные князья, отличавшиеся неуёмным любопытством, не упустили такой возможности. Если они держали путь в том же направлении, то что им мешало… подслушать?
Что-то подсказывало, что греть уши под чьей-то дверью нехорошо, поэтому каждый шаг до покоев Саломеи давался им с трудом. Они ощущали приближение чего-то разрушающего и необъяснимого, а неведомая сила тянула их туда как магнитом. Кто они такие, чтобы противостоять этой силе, которую Шалико сравнил с законом всемирного тяготения Ньютона? Лишь жалкие песчинки в масштабе Вселенной.
– Саломе! – истошно кричал Вано по ту сторону двери. – Объясни мне сейчас же, почему твой супруг лобзается с мужчиной?!
Светло-зелёные глаза Нино округлились до размеров ньютоновского яблока, а Шалико увидел в её огромных зрачках отражение собственного замешательства, которое с каждой минутой только увеличивалось.
– Что значит «мужеложник»? – спросила она изумлённо, а друг шикнул на неё, приложив палец к губам.
***
Корцили51 назначали на пятницу, 21 сентября 1877 года. Священники не советовали венчаться в пятничный день, называя такой выбор плохим предзнаменованием, но Пето, да и остальные Ломинадзе в один голос назвали эти предостережения причудами старых церковников и, сославшись на бесчисленных гостей, которые уже получили приглашения, так и не стали ничего менять. Переписывать свои планы – да и планы стольких людей! – они не захотели, а поскольку организацией свадьбы занималась прежде всего семья жениха – но расходы они почему-то поделили поровну, – Георгию Шакроевичу только и оставалось, что недовольно ворчать в стороне.
51
Корцили (груз.) – свадьба