Турнир

Разряженный нахмурился:

— С чего ты так решил? Я не должен тебе отвечать, но видя, что ты сейчас не в себе от крови своих товарищей, отвечу — я заглянул сюда к своим знакомым, а сейчас решил узнать, как изменились ставки на победу фракций после начала схваток и вашей победы. Доволен?

Реган хмыкнул:

— Более чем, — и тут же рявкнул. — Шаг назад, гость! Шаг назад, пока ещё меня сдерживает гостеприимство и долг Ордену!

Разряженный отшатнулся. И видно не только от крика, уж очень выразительным жестом он ухватился за кисет, уж очень знакомо пригнулся, готовясь отпрыгнуть от опасности.

— Ты в своём уме, орде...

— На нашей Арене нет Дома Ставок, — Реган презрительно ухмыльнулся и процедил, — гость. Шаг назад. Если ты пришёл сюда к знакомым, так проведи с ними время до конца турнира, гость.

Разряженный поджал губы и сделал ещё шаг назад. Реган мотнул головой, и стражники тут же захлопнули дверь.

Один из них, в синем халате служителя с красными полосами стражи, негромко спросил:

— Старший, вы думаете, что он заодно с убийцами?

— Этот дурак? — Реган мотнул головой. — Нет. Но вот сумели его сюда отправить те, кто явно знали, что неприятности должны были случиться, — вздохнув, Реган повёл рукой. — Не смейте поворачиваться спиной к этим дверям. Лучше перестраховаться.

— Слушаемся, старший.

Реган внимательно проследил, как стражники меняют места, довольно кивнул и повернулся ко мне. Негромко спросил:

— Старший, ваша очередь. Как вы там должны мне помочь?

Я не заметил в его голосе особой почтительности, пусть он и именовал меня старшим, но решил не обращать на это внимания. Не в такое время, не после такого разговора. У него, небось, сейчас едва кровь не кипит от злости.

Поэтому я молча достал чашу и ядро.

Уже привычные действия и под ноги проливается алая волна, в миг затапливая немалую комнату и оставляя после себя сотни следов.

Действительно, сотни. Возможно, даже тысячи.

Я чуть присел, чтобы лучше видеть наслоения следов. Самые свежие мне сейчас не помогут. Самые свежие следы — это следы меня и Регана. Вот этот слой тех, кто осматривал побоище, помогал выжившим, сменил мёртвых на страже.

А вот это, немного ниже, именно то, что мне нужно.

Следы сражающихся.

Пришлось покружиться, прежде чем я разобрался в петлях и наслоениях, отсеял следы стражников от следов тех, кто их убивал.

Сообщил Регану, который пусть и не приседал, но явно пытался разобраться в наслоениях светящихся отпечатков:

— Я нашёл следы троих. Но в один момент времени могу идти только по одному следу.

Он рявкнул:

— Вперёд, бери любой!

Я подхватил с пола меч, вбил его в пол, отмечая один из следов, повторил то же самое во втором месте, предупредил стражников:

— Не трогайте их.

А затем зачерпнул чашей третий след.

Тысячи отпечатков истаяли, оставляя лишь один, который сначала пришёл в эту комнату, а затем покинул её.

Реган рявкнул:

— Живо, вперёд!

По следу нас мчалось два десятка, Реган прихватил с собой целый отряд стражников, глазеющих на эти следы на ближайшем перекрёстке. Я спросил на бегу:

— А есть возможность оповестить все посты, чтобы они знали, что означают появившиеся возле них следы?

— Нет, — Реган мотнул головой. — Я могу объявить только тревогу для всех, но это уже давно сделано.

— Повторить?

— Нет.

Я поджал губы, принимая это. Жаль, конечно, что у Ордена нет амулетов, которые бы позволили передавать голос всем стражникам. Но даже к комтурам Реган пришёл лично, а не послал голос по амулету. Всё же Орден — это фракция славящаяся своими формациями, а не артефактами. Вероятно, дорого. Это обычно самая распространённая причина, по которой нельзя создать много отличных вещей.

За спиной один из стражников пробормотал:

— И петляет, и петляет, чего он кружит?

Это было ещё мягко сказано. Мы то поднимались, то опускались по лестницам, направо, налево и снова налево. Оставалось ясным только одно — мы так и бегали по одной и той же стороне Арены. Между ложами комтуров и магистра, то приближаясь к зрителям, то ныряя в паутину переходов.

Снова поворот.

Я завернул, привычно проследил взглядом цепочку уходящих вдаль светящихся следов и выругался. Впереди лежали тела. Послушники.

За спиной процедили:

— Ублюдок.

Я на бегу предупредил:

— Нужно брать живым.

Реган огрызнулся:

— Поучи меня ещё, — спохватившись, добавил, — старший.

Вышло с явно различимой паузой. Да и тон...

Я предупредил:

— Побольше почтения.

Он послушно склонил голову:

— Прошу простить меня, старший.

Я тоже кивнул, принимая его извинения и тут слева и сзади дохнуло жаром опасности. Я толкнулся ногой, прыжком уходя в сторону и тут же за спиной жахнуло огнём.

Извернулся, чтобы не упасть, крутнулся на месте.

Мне нужно увидеть, куда отправлять Указ.

Куда там. Позади полыхало огнём до потолка.

— Взять его!

Миг и я пробил пламя Рывком, оказываясь на той стороне. Без толку.

В узкий боковой проход уже вломились стражники, своими спинами закрывая мне убийцу.

Я рванул за плечо одного, толкнул другого и тут шум схватки смолк, сталь умолкла, оставив после себя только стоны раненых.

Четверо мёртвых. Четверо мёртвых стражников. Ещё один, с синеющими на глазах губами зажимает рану на груди.

Я шагнул к нему, рванул в сторону его руки, халат, открывая чёрный, сочащийся какой-то пеной разрез.

Шаг назад, вскинуть ладони, в последний миг напомнив себе: не стоит направо и налево показывать, что я могу использовать ещё и техники без обращений.

С левой руки простой Очищающий Рассвет человеческого ранга, с правой Небесную Реку.

Спустя десять вдохов стало ясно, что Рассвет бесполезен. Так я и думал в общем, но всё же.

Мне понадобилось полсотни вдохов, чтобы справиться с ядом в его теле. Во всяком случае, до той степени, что я уже мог не опасаться за его жизнь. Воины слишком уж беззащитны перед стихийными ядами.

Поэтому повёл взглядом по остальным раненым.

— Все справились с ядом?

— Да, старший. Да.

Ну, хотя бы запасы хорошей алхимии у них есть.

Правда, это не отменяет того, что мне, Предводителю и мастеру Указов не дали даже возможности использовать свои силы. Да и справился с убийцей Реган, а не стражники.

Ну, как справился. Убил. Просто и без затей.

Я не видел печатей, хотя видел лужу крови расползающуюся на полу, и цепочку ещё горящих следов, которая в ней обрывалась.

Реган осторожно вытянул руку с мечом, коротко и резко повёл запястьем.

В стену ударилась целая связка амулетов.

Я со вздохом оглядел возникшее из воздуха тело и спросил:

— И что это было?

Реган вскинул бровь:

— Засада. Он ведь тоже видит эти горящие штуки, верно? Сделал круг и засел возле тропы, как Зверь, попытался убить тебя. Человек со странной чашей в руках, идущий первым, тут любой бы догадался. Теперь пойдёшь в середине отряда.

Я поджал губы, процедил:

— Где я пойду, буду решать я сам. Я спросил — зачем ты убил его?

— Он умер сам.

— Со смертельной раной?

— Я бил наверняка, чтобы он не сумел уйти. Уж прости, но трудно целиться в то, что не видишь, а уж три вдоха до зелья он протянул бы и с такой раной. Уверен, лекарь скажет, что он уничтожил себе сердце.

— Ты забываешь добавлять — старший.

Реган вздохнул и достал из кисета какой-то флаг. Небольшое древко, высотой всего лишь ему по пояс, с узким треугольным флажком на вершине. Вбил его рядом с ногой в пол и нас с ним тут же накрыл небольшой купол, словно сделанный из мутного дешёвого стекла.