Турнир

— Это, — Реган повёл рукой, — чтобы младшие не распускали уши и не стали свидетелями спора между старшими.

Я кивнул, неплохая штука. Я даже лиц не могу разобрать у тех, кто остался снаружи. И не слышу их.

Повторил:

— Ты забываешь добавлять в разговоре — старший.

Реган кивнул:

— Виноват. Мне это нелегко даётся, но ты прав, старший, я буду стараться, чтобы соблюсти внешние приличия.

Помедлив, я кивнул:

— Хорошо, — мотнул подбородком в сторону тех, кто остался по ту сторону формации. — Верни всех этих стражников на место, они лишь мешаются под ногами.

— С чего бы? Я же сказал, теперь ты пойдёшь под прикрытием их спин, старший.

Я недоумённо переспросил:

— Да что с тобой не так? Ты себя слышишь? Какое ещё прикрытие? Я — Предводитель.

Реган поджал губы, а через несколько мгновений процедил:

— Одно название. Предводитель, силы которого я даже не ощущаю? Предводитель, который пропустил нападение на себя? Предводитель бы ощутил этого убийцу за полсотни шагов и не допустил бы смертей стражников. Занимайся Указами и контрактами, старший, не лезь туда, где ничего не понимаешь.

Я поджал губы.

Упрёки... Были справедливыми.

Я не совсем понимал, что он имеет в виду под «ощутил бы убийцу». Возможно, боевую медитацию, которую следовало бы растянуть на весь отряд, возможно, то самое странное умение, которое помогло мне быстро отыскать сбежавшую в городе Рассвета Аледо, но упрёки были справедливыми. Эти четыре стражника могли бы остаться живыми, действуй я по-другому.

Поэтому я лишь коротко объяснился:

— Я стал Предводителем лишь пару недель назад и ещё не успел освоиться со своими силами.

Реган процедил:

— Так и передам их семьям.

Я смерил его взглядом и ужалил в ответ:

— Лучше передай, что это ты сам не остановил их самоубийственную атаку. Тебе нужно было лишь дать мне вдох, чтобы я успел заглянуть в проход и приказать убийце замереть. Они не знали, но ты-то знал, что я мастер Указов и убийца будет послушен моей воле.

Реган скрипнул зубами:

— Я виноват и приму наказание.

— Для начала просто отправь их обратно.

— Нет. Если я потеряю мастера Указов, выращивая которого Орден потратил множество ресурсов, то никогда не смогу оправдать свою вину.

Мне это надоело и я улыбнулся:

— Значит, ты считаешь, что я слабак.

— Я так не говорил, старший.

Взгляд, да и тон, которым он проговорил своё «старший», говорили сами за себя.

Поэтому я вздохнул и предупредил:

— Когда досчитаю до трёх, то нападу. Защищайся.

Реган оскалился:

— Осторожно, мастер Указов, мне ещё возвращать вас к старшему Шандри.

Впрочем, время он не терял, одним движением выхватив из кисета и надев на шею амулет. Знакомой формы. Защита от Указов. Думает, что я воспользуюсь ими?

Глупец.

— Раз, два, три.

Шаг вперёд Поступью. Вбить кулак в грудь Регана, отшвыривая его на стенку купола.

Поступь. Ударить левой, опрокидывая его, правой, поднимая снова на ноги. Пнуть.

Пинок он отбил. Я согласился:

— Не совсем безнадёжен.

Реган хотел было что-то сказать, но я ещё был слишком зол для разговора.

Он не сумел отбить и половины ударов.

Упасть я так ему и не дал.

Ухватил за ворот халата, спросил:

— Такого доказательства силы достаточно?

Мгновение он прожигал меня злым взглядом, затем зажмурился и кивнул:

— Достаточно. Прошу простить меня, старший.

На этот раз тон был тот, что нужно.

Отпустив его, я устало поинтересовался:

— Что на тебя нашло?

Он ответил, не поднимая глаз:

— Простите, старший, я ещё никогда не терял столько подчинённых в один день.

— Подчинённых? Вы же вроде из разных отделений.

— Сегодня они все подчиняются мне, и я был в ответе за всех них.

— Ясно, — помедлив, я добавил. — Мне жаль.

Не то чтобы мне действительно было жаль этих глупых и безрассудных парней. Но они выполняли свой долг, пусть и делали это плохо. Вместо того чтобы закрыться в защите и засыпать коридор техниками, зачем-то полезли вперёд, сражаться сталью с тем, кого даже не видели. Но они ведь всё равно оставались послушниками моего Ордена, да и что такое потери я очень хорошо знал.

Вздохнув, я произнёс:

— Давай постараемся, чтобы они стали сегодня последними.

— Хорошо, старший.

Реган вырвал флаг из пола, снимая искажающий барьер. Один из стражников хрипло и недоумённо спросил:

— С-старшие?

Ну у них и лица у всех. Барьер-то искажал детали, не позволяя прочесть разговор по губам, но мы-то говорили кулаками.

Реган глянул на них так, что они невольно попятились:

— Забудьте о том, что видели и не распускайте языки.

— Д-да, старший, к-конечно.

— Возвращаемся, быстрей.

Там, где всё это началось, уже убрали тела и натоптали ещё сильней, но я уверенно зачерпнул второй след чашей у одного из оставленных мечей, быстро его отыскав.

Реган покосился на меня, но приказал тем, кто вернулся с нами:

— Ждать здесь, — а затем сорвался за мной.

На этот раз я, наученный опытом, шёл по следам быстрей, используя и Поступь, и Рывок. Дважды мы проходили через посты стражников. Живых, настороженно, с оружием в руках взирающих на следы. Им повезло, что убийца прошёл здесь до того, как я использовал чашу. Невидимый и незаметный, не знающий ещё, что его ищут и по его следу скоро пойдут.

Но время удачи остальных стражников истекало.

Реган за спиной закричал:

— Он идёт к десятой ложе шестого яруса. Быстрей, мы должны успеть!

Как будто мне что-то говорило это название. Но следы-то всё ещё горели передо мной.

Рывок.

Я буквально вбил себя под потолок коридора, в самый верх лестницы.

Поступью по ступеням, едва их касаясь.

Лестница завернула, выводя меня в квадратный зал с тремя проходами.

Влево Рывком, до поворота, на звук мечей и смерти.

Рявкнул, не разбираясь в том, что происходит впереди, накрывая весь зал Указом:

— Замрите.

Снова Рывок.

Оказываюсь прямо посреди застывшего сражения: тела, кровь, замершие на середине движения стражники.

И застывшие в пустоте печати. Пульсирующие, пылающие. Двухцветные.

— Сон!

Невидимка рухнул, засыпая и заставляя свои печати угаснуть.

Спустя мгновение рядом со мной уже стоял Реган. Выждав несколько вдохов, чтобы стражники сумели разглядеть его лицо, я снял свою печать с них, позволяя им шевелиться, а ему объясняться. Раненых ядом вроде нет, а мёртвым я помочь не в силах.

Поэтому вытащил Крушитель и осторожно попытался вспороть халат невидимке, а следом подцепить артефакты на его груди и разрезать их шнурки или цепочки, что там у него было?

Оказалось, и то, и то.

Невидимость спала, открывая обычного мужчину, лет тридцати, может быть, сорока на вид. Одет, как горожанин невысокого достатка, не любящий ярких красок, не запоминающееся лицо. Ни шрамов, ни цветных прядей в коротких волосах.

Рядом с ним присел Реган, пропустил его волосы сквозь пальцы и буркнул:

— Покрашены.

Я молча кивнул, а Реган потребовал:

— А что скажете вы, старший? Что говорит вам ваш талант? Кто его послал?

Справедливое требование. Я перевёл взгляд туда, где тлели Указы и занялся привычной работой. Нащупать что-то вроде единства от печати, влить в неё свою силу, подчиняя себе, и заставить развернуться символы Древнего языка.

Зачитал:

— Я, Туарук, клянусь своей жизнью держать в секрете тайны гильдии Теней.

— Ублюдки.