Страница 33 из 59
Но специальным знаниям ТУБа все отдавали должное, в космотехнике он разбирался. И слава Квазика стала меркнуть.
Особенно после того, как Плеяда Сафронова — мать ее работала штурманом на «Селене» — принесла на секцию автовизир для определения курса корабля в Малом Космосе. Это был не очень сложный, по тем временам, инструмент. Алешкин упрощенно объяснил его работу и ушел по своим делам. Автовизиром тут же завладел Квазик… и тут же запутался.
Тогда Космика пригласила ТУБа.
Конечно, ТУБ знал автовизир, еще бы! Он сразу определил, под каким углом нужно развернуться, поднимаясь с площадки школы, чтобы попасть на Посадочную Станцию Космодрома. Этого Квазик сделать уже совсем не мог.
Космика торжествовала;
— БДД! — сказала она Квазику и показала ему язык…
Тогда Квазик решил восстановить свою расшатавшуюся репутацию и принес в школу ракету.
Это была большая, почти метровая ракета, он сделал ее по описанию в «Юном Технике», только размеры увеличил, для большего впечатления. Формулу изменения мощности двигателей при изменении размеров ракеты он, конечно, еще не знал…
А так как школьную площадку запрещалось использовать как космодром, он принес ракету конспиративно.
Члены секции были оповещены заранее и собрались за баскетбольной площадкой. Было учтено, что Алешкин в эти часы отсутствует, а Евгения Всеволодовна занимается в оранжерее и не может им помешать.
Космика не могла не прийти.
Запуск ракеты! Это же так интересно… Даже ТУБ такое сделать бы не сумел.
Квазик установил ракету на песчаной горке, привернул провода к пускателю. Солидно — как и полагается Главному Конструктору — заметил Космике:
— Отойди подальше. А то еще под стартовую струю попадешь.
Ребята спрятались за решетчатую баскетбольную стойку. Главный Конструктор положил палец на кнопку пускателя и начал отсчет:
— Десять, девять, восемь… Плеяда, отодвинься за стойку… семь, шесть, пять.
И тогда на площадке появился ТУБ. Ничего не говоря, он прошел мимо ребят, мимо замолчавшего от неожиданности Квазика и быстро отсоединил от ракеты провода.
Квазик кинулся к нему.
— Ты… ты что?
— …ракета… опасно… — сказал ТУБ.
— Дай сюда!
Квазик выдернул у него провода и привернул обратно к ракете.
ТУБ отступил на шаг.
— Шесть… пять… — продолжал Квазик.
Тогда ТУБ быстро протянул руку и выдернул у Квазика пускатель.
— …нельзя… — хрипнул он.
Квазик попытался отобрать у него пускатель, но с таким же успехом он мог бы остановить, скажем, ковш экскаватора. И тогда он разозлился окончательно.
— Идиот метапластиковый!.. Отдай сейчас же!
Это был приказ. ТУБ вернул пускатель.
— Пошел отсюда!
И Квазик пнул ТУБа ботинком.
— Не смей! — закричала Космика. — У него нога больная, а ты по ней пинаешь…
Или Квазик сам нечаянно нажал кнопку пускателя, или от дерганий и толчков замкнулись контакты— из ракеты хлопком вырвался сноп пламени. Она подскочила и тут же завалилась набок. Но двигатели ее продолжали работать, и метровая сигара змеей заметалась по двору, грохоча и разбрасывая искры и клубы зеленого дыма.
Ребята не знали, куда бежать, ракета металась так стремительно. Они спрятались за решетчатую ферму.
Двор мгновенно наполнился чадом и дымом.
Из оранжереи выскочила Евгения Всеволодовна. Но она ничего не могла разглядеть и ничем не могла помочь. На пути мечущейся ракеты встал ТУБ.
Первый его бросок не достиг цели, поврежденная нога замедляла движения, и ракета промчалась мимо, обдав его искрами и жаром пламени. Но что ему могло сделать пламя какой-то игрушечной ракеты! Вот только для детей, прижавшихся возле фермы, оно могло оказаться смертельным…
Ракета пошла прямо на ТУБа, он упал на нее плашмя, ухватил рукой за стабилизатор.
И тут она взорвалась.
Весь двор, все вокруг заволокло пылью, дымом, крупными хлопьями сажи.
Евгения Всеволодовна ощупью пробралась к ферме. Но из ребят никто не был обожжен, только лица и одежды были покрыты пятнами сажи и пыли.
— ТУБ! — плача твердила Космика. — ТУБ…
Дым осел, и тут все увидели поднявшуюся с земли массивную фигуру. В руках он держал стабилизатор — все что осталось от взорвавшейся ракеты. Что мог сделать его броневому корпусу какой-то игрушечный взрыв…
Побледневший Квазик стирал с лица жирные пятна копоти.
ТУБ протянул ему обломок стабилизатора.
— …двигатели слабые… — сказал он.
Ребята молча и восторженно смотрели на ТУБа. Космика ухватила его за ногу. И только Квазик повернулся к нему спиной…
Ему попало, конечно, но не очень. За Квазика заступился Алешкин. Все хорошо, что хорошо кончается, и Алешкин в какой-то мере был даже доволен. По вине Квазика ТУБ сумел показать себя с самой лучшей стороны. История получила огласку, популярность ТУБа росла. Росла и его известность в пределах Космогородка.
Это было хорошо. И плохо… Следовало ожидать Инспектора комиссии по Кибернетике. Алешкин к этому был готов.
И вдруг ТУБ начал падать…
8
Он не падал на ровном месте.
Пока он ходил по двору, по коридорам школы, по узким дорожкам оранжереи — все шло хорошо.
Он падал только на лестнице.
Ни с того ни с сего… и вдруг сто пятьдесят килограммов метапластика с грохотом катились по лестнице, оставляя на ступеньках выбоины.
Алешкин знал, что в нормальной обстановке, в нормальных условиях ТУБ не падает никогда. Слишком много устройств надежно следит за его равновесием, чтобы сбить с ног, нужно, по меньшей мере, ударить его бульдозером.
— Почему ты упал? — расспрашивал его Алешкин.
ТУБ показывал на ступеньки лестницы:
— …запнулся…
— Но как ты мог запнуться, ступенька гладкая?
Вот этого ТУБ объяснить не мог.
Алешкин проверил автощетки, выскакивающие из-под ступенек. Нет, зацепиться за них ногой, чтобы упасть, было невозможно. Тем более такой махине, как ТУБ. Алешкин забрался под лестницу, проверил все механизмы автощеток — там тоже все было в порядке.
Может быть, подводила поврежденная нога?
Он забрал ТУБа домой, долго и тщательно проверял функциональную проводку и тоже ничего не нашел. Если повреждение и есть, то оно находится где-то в командных цепях киберлогики, но об этом Алешкин не хотел даже и думать. В киберлогику ему дороги не было. Он вернулся с ТУБом в школу и целый день гонял его по лестнице. Вверх!.. Вниз!.. А сам следил за его ногами. За все время испытаний тот ни разу не ступил неуверенно, даже ни разу не покачнулся.
Алешкин приказал ему всегда придерживаться за перила лестницы. Это был далеко не лучший выход из трудного положения, но ничего другого придумать он не мог. Он понимал, что над ТУБом повисла угроза — с поврежденными цепями киберлогики работать он не может, тем более в школе.
Бухов вызвал Алешкина по видео.
— Что это твоя уборщица на лестницах падает?
— Кто тебе сказал?
— Сынок сообщил.
— Уже успел.
— А что, неверно?
Алешкин помолчал.
Ему очень не хотелось говорить Бухову о своих подозрениях, в конце концов начальник техслужбы Космодрома в первую очередь отвечал бы за выдачу в эксплуатацию списанного робота.
Бухов его понял.
— Знаешь, — сказал он с обидой, — а ведь мы с тобой вместе еще на Венеру летали.
И тогда Алешкину стало стыдно.
— Падает, — вздохнул он. — Все исправно, а падает.
— Значит, киберлогика?
— Не похоже. А то я и сам бы от него отказался… Проверить не могу, тестер нужен, с обратной связью. Не смог бы достать?
— Что ты, это же контрольный прибор, сам знаешь. Только на заводе. А что я им скажу?
Алешкин понимал, вопрос оставили пока открытым. ТУБ ходил по лестницам, держась за перила. Настроение в школе было тревожным, выжидающим.
Так прошло еще несколько дней. Без происшествий.
На этот раз ТУБ упал уже не в школе. Он упал в оранжерее.
Вход в оранжерею находился под окнами комнаты преподавателей. Кабинет директора был рядом. Алешкин услыхал знакомый грохот, как будто по ступенькам скатился пустой грузовой контейнер.