Страница 50 из 195
Мирабо, желая освободиться от данной им клятвы, позволяет препроводить его в крепость и 16 января бежит из нее.
Вначале, чтобы сбить с пути тех, кто его преследует, он добирается до Швейцарии, а затем возвращается и прячется в Понтарлье. С 13 декабря его жизнь связана с жизнью Софи, и он не может разлучиться с ней.
Но, измученная мужем, которому обо всем донесли, Софи вынуждена бежать. 25 января 1776 года она приезжает в Дижон и просит крова в родительском доме.
Мирабо устремляется туда вслед за ней; но сразу по прибытии он выдан матерью Софи, арестован и препровожден в Дижонский замок.
Двадцать пятого мая он бежит из Дижонского замка, как прежде бежал из крепости Жу, и во второй раз добирается до Швейцарии.
Пока он находился в заключении, Софи препроводили обратно в Понтарлье.
На этот раз уже Софи бежит вслед за Мирабо, как прежде Мирабо бежал вслед за ней: 23 августа 1776 года, ночью, она с помощью приставной лестницы перелезает через стену своего сада и на другой день присоединяется к Мирабо в Веррьере.
Семнадцатого сентября они вместе уезжают в Голландию, ибо маркизу удалось получить приказ о заключении сына в крепость Мон-Сен-Мишель, которая кажется ему достаточно надежной тюрьмой, хотя Монтгомери и бежал оттуда.
Двадцать шестого сентября они прибывают в Роттердам, а 7 октября останавливаются в Амстердаме и поселяются в доме портного.
Однако нужно зарабатывать на жизнь, и зарабатывать приходится тем самым пером, которое, по словам бальи, истребляет бумагу. К счастью, «Очерк о деспотизме» уже напечатан в Нёвшателе, и Мирабо имеет некоторую известность в Голландии.
Трудясь с шести часов утра до девяти часов вечера, Мирабо в конечном счете начинает зарабатывать по одному луидору в день.
Тем временем ведется судебное следствие против Мирабо и против г-жи де Моннье.
Десятого мая 1777 года решением судебного округа Понтарлье граф де Мирабо объявлен виновным в похищении и совращении и приговорен к смертной казни через отсечение головы, однако казнь эта будет осуществлена заочно, над его портретным изображением; кроме того, он приговорен к штрафу в пять ливров в пользу короля и к взысканию в пользу маркиза де Моннье сорока тысяч ливров в возмещение его убытков и судебных издержек.
Что же касается Софи, то она приговорена к пожизненному заключению в смирительном доме в Безансоне, где она должна быть наголо обрита и заклеймена позором, как это делают с прелюбодейками.
Четырнадцатого мая 1777 года Мирабо и Софи арестованы. Для маркиза де Мирабо это уже третий член его семьи, которого он заключает в тюрьму; по его собственным словам, полицейские розыски обошлись ему в двадцать тысяч ливров.
Теперь он доволен и счастлив. Он пишет бальи:
«Пока у меня будут сохраняться здоровье и воля, я останусь Радаманфом, ибо к этому приговорил меня Господь. Четыре дня тому назад я встретил Монпеза́, с которым мы не виделись лет двадцать. "Ваш судебный процесс с госпожой маркизой уже закончен?" — спросил он меня. "Да, и я его выиграл". — "И где она теперь?" — "В монастыре". — "А госпожа де Кабри, ваша дочь, где она?” — "В монастыре". — "А граф де Мирабо, ваш сын, где он?" — "В монастыре". — "Выходит, вы взялись населять монастыри?” — "Да, сударь, и, будь вы моим сыном, вы бы уже давно там были"».
Софи препровождена в Париж, в исправительный дом на улице Шаронн.
Мирабо заключен в донжон Венсенского замка.
Восемнадцатого ноября 1778 года он просит г-на де Морепа отправить его воевать в Америку.
Однако эта просьба остается даже без ответа.
Во время своего тюремного заключения Мирабо теряет одновременно сына, которого родила от него жена, и дочь, которую родила от него Софи.
Наконец, 13 декабря 1780 года, после трех лет заточения, Мирабо, благодаря просьбам матери и ходатайствам сестры, выходит из Венсенского замка. За этот отрезок времени им написаны и опубликованы:
«Письма к Софи»,
«Эротическая библия»,
«Мое обращение»,
«Рубикон»,
«Знатный развратник»,
«О тайных приказах об аресте и о государственных тюрьмах».
Остается испросить королевский указ о снятии судимости.
— Этого будет нетрудно добиться, — заявляет маркиз. — Все кабинеты мягкие, как масло, а власти — как латунь.
К несчастью, для получения указа о снятии судимости необходимо содействие Мирабо, а Мирабо наотрез отказывается содействовать в этом родным. Софи должна быть оправдана вместе с ним, или он останется под обвинением.
Со стороны бывшего узника такое поведение было тем более благородным, что он полагал себя вправе кое в чем упрекнуть Софи после двух первых лет ее пребывания в монастыре Сент-Клер в Жьене.
Госпоже де Моннье было позволено принимать у себя в келье несколько персон, и ей наносил визиты некий г-н Ранкур, возбудивший в Мирабо сильнейшую ревность.
Так что Мирабо настаивал, чтобы эти визиты прекратились, однако они не прекращались.
И потому, выйдя из Венсенского замка, Мирабо хочет немедленно объясниться с Софи. Он во весь опор мчится в Ножан-сюр-Верниссон, добывает там одежду и заплечный короб бродячего торговца и в этом маскарадном наряде беспрепятственно проникает в павильон уединенного сада, а затем в монастырь, где его ждет Софи.
Там и происходит их объяснение, и в результате этого объяснения, весьма бурного, любовники, претерпевшие столько несчастий из-за своей любви, замечают, что их любовь угасла.
В марте 1783 года умирает г-н де Моннье, и Софи становится свободной.
Мирабо в это время находится в Лондоне и публикует там свои «Рассуждения по поводу ордена Цинцинната» и «Сомнения в отношения свободы судоходства по Шельде».
Он покинул Париж, исполненный обид на жену и на правительство.
Причины его обид на жену мы обнаруживаем упомянутыми в одной из статей «Тайных записок»:
«20 апреля 1784 года.
Следует признать, что "Жалоба госпожи де Мирабо", которая подписана только ею и к которой присоединено заключение шести адвокатов, опубликованное в Эксе 6 апреля 1783 года, не содержит сколько-нибудь доказанных серьезных претензий.
Графиня представляет там всю жизнь своего мужа как повод для развода с ним.
По ее словам, он никогда не имел чувства долга, насмехался над понятиями чести, правдивости, добродетели и не чтил ни кровных уз, ни физических.
Он посягал на чужую собственность, и его свирепый характер нес в себе угрозу для общества.
Обесчещенный указами властей, судебными расследованиями и постыдными приговорами, он постоянно пребывал в исправительных домах или в руках правосудия; он подписал позорное соглашение, исключавшее всякую мысль об освобождении от наказания.
Он был плохим сыном, плохим супругом, плохим гражданином, опасным подданным.
Плохой сын, он посягал на честь своего отца гнусными пасквилями.
Плохой муж, он унижал свою жену подозрениями и действиями и осквернял святость брака преступлениями.
Плохой отец, он не оставил своему сына ничего, кроме дурного примера и опозоренного имени.
Плохой гражданин, опасный подданный, он опозорен и обесчещен.
Наконец, заключение адвокатов гласит, что человек, который соединил в себе все эти пороки, который ничего не чтит и, покрытый бесчестием и позором, хочет поделиться ими со своей женой, не имеет права предъявлять на нее требования».
Как видим, жалоба не отличается мягкостью.
Правда, как сказано выше, шесть адвокатов собрались вместе, чтобы ее написать.
О темное, темное будущее, которое никто, ни один человек не может прозреть: как удивились бы эти шесть адвокатов из адвокатской коллегии Экса, одной из самых знаменитых во Франции, как удивились бы они, если бы кто-нибудь сказал им тогда, что спустя всего восемь лет воодушевление всей Франции породит замысел Пантеона как единственной гробницы, достойной заключать в себе прах этого плохого сына, плохого супруга, плохого отца и опасного подданного.