Страница 52 из 83
— Что ж… Никогда не поздно признать свои ошибки — разве не так ваше величество? — Фон Веттин пожал плечами, явно ничуть не смутившись. — Я давал клятву служить вашему отцу — и собираюсь выполнить ее, хоть и чуть позже, чем следовало бы.
— Людям свойственно ошибаться. — отозвалась Хельга. — Но верность и честь всегда в цене — и особенно сейчас… И я не забуду тех, кто поможет вернуть наследие моих предков.
— Трон ваш по праву, моя госпожа. Одно ваше слово — и Саксония тут же откажется признавать власть рейхстага и его главы. Я могу привести под ваши знамена Бранденбург, Силезию и даже Ганновер… — Фон Веттин чуть склонил голову, изображая смирение — и тут же снова выпрямился. — Но куда больше меня беспокоит не настоящее, а будущее Империи — то, что будет дальше! Стране понадобится хозяин… понадобится наследник правящего рода — рано или поздно. И когда эта чертова война, наконец, закончится, курфюрсты северных земель будут настаивать… Нет, ваше величество, — Фон Веттин с улыбкой шагнул вперед и вцепился в руку Хельги длинными тонкими пальцами, — мы будем требовать…
Не знаю, как остальные — но я терпеть подобное уж точно не собирался.
— При всем уважении, курфюрст — вы не в том положении, чтобы требовать чего бы то ни было. — Я сложил руки на груди. — Ни сейчас, ни когда-либо позже. Государь повелевает — а князья исполняют приказы. И не в вашей или моей власти менять подобный порядок.
Фон Веттин вряд ли ожидал от кого-то из присутствующих такой прыти — но мое выступление его едва ли смутило. Роста мы с ним были примерно одного, и все же он каким-то образом смог посмотреть на меня сверху вниз. Не как на равного по положению или достойного соперника — скорее таким взглядом курфюрст привык одаривать мелкую прислугу — и теперь указывал мне мое место.
По залу прокатилась волна Дара — и все вокруг тут же в ужасе притихли. Вряд ли кто-то всерьез собирался пускать в ход силу — но даже ненавязчивая ее демонстрация внушала князькам и графам оторопь. Фон Веттину уже наверняка приходилось участвовать в подобных стычках — и родовая мощь позволяла всякий раз выходить победителем.
До этого дня.
По силе Дара мы с ним были примерно равны — только для курфюрста магия была лишь инструментом для запугивания мягкотелых придворных болванов. А для меня — совершеннейшим оружие аристократа, которые я неоднократно пускал на полную мощь. Сбивал дирижабли, жег немецкие панцеры и обращал в пепел солдат и офицеров.
Эта странная игра в гляделки длилась всего несколько мгновений — но и их задиристому курфюрсту хватило понять: случись нам вдруг сцепиться по-настоящему — я размазал бы его по полу торжественного зала Папского дворца ровным слоем.
— Что ж… пожалуй, вы правы — я погорячился. — Фон Веттин попятился, натягивая на лицо неровную улыбку. — Но мы непременно вернемся к нашей беседе позже, ваше величество!
Долговязая фигура развернулась и тут же исчезла в толпе. Курфюрст получил отпор и бежал с поля боя, но что-то подсказывало: он непременно вернется — и на этот раз подготовится куда лучше. И нам придется его терпеть… хотя бы потому, что такими союзниками не разбрасываются.
Уж точно не сейчас.
— Скользкий тип, — проворчал я себе под нос, когда Хельга отвернулась к очередному гостю. — Никогда не доверял тем, кто так легко меняет свои… взгляды.
— Не могу не согласиться, князь. — Фон Лихтенштейн устало вздохнул, вытирая со лба выступивший пот. — И все же фон Веттин может быть полезен.
— Увы, — вздохнул я. — Думаю, за ним стоит приглядывать. Одному Богу известно, что еще может выкинуть такой человек.
— Верно… И все же в одном он прав. Империи рано или поздно понадобится наследник. И нужна крепкая рука — уже сейчас. — Фон Лихтенштейн вдруг посмотрел мне прямо в глаза. — Вы могли бы стать блестящей партией для ее величества.
— Я?!
— А почему нет? Подобный брак укрепит союз ваших держав и обеспечит мир на долгие годы. Ее величество молода и хороша собой, — улыбнулся фон Лихтенштейн. — А место на троне рядом с ней даст такому человеку, как вы, впятеро больше того, что может предложить даже сам император Павел.
— Может быть. — Я пожал плечами. — Но быть консортом, то ли пугалом, то ли украшением при венценосной супруге… Нет уж, князь. Это определенно не то, к чему я стремлюсь.
— Возможно, вы правы, князь… К сожалению, — вздохнул фон Лихтенштейн. — Но от этого мне едва ли легче. Ведь девочка любит вас.
— Что? — Я чуть не вздрогнул от неожиданности. — Едва ли… Иногда кажется, что она меня терпеть не может.
— О-о-о, друг мой… Вы блестящий политик и — если слухи не врут — не менее блестящий военный и полководец. Но ничего, — Фон Лихтенштейн протянул руку и по-отечески похлопал меня по плечу, — ровным счетом ничего не смыслите в женщинах.