Три гроба

Подумав, Хэдли принял решение относительно дальнейшего курса.

— Как вы можете догадаться, наша самая большая проблема в данный момент — это невозможная ситуация. Полагаю, вы видели сегодняшние газеты?

— Да. — О'Рорк прищурился. — А почему вы меня об этом спрашиваете?

— Должно быть, для убийства этих двух людей использовали какой-то трюк или иллюзию. Вы говорите, что знаете фокусников, использующих трюки с исчезновением. Можете припомнить трюк, объясняющий, как все это проделали?

О'Рорк засмеялся, сверкнув зубами под лихо закрученными усами. Морщинки вокруг его глаз стали глубже.

— Это совсем другое дело! Скажу вам прямо. Когда я предложил прыгнуть из окна на этой веревке, то боялся, что эта идея придется вам по вкусу. Но можете об этом забыть. Нужно быть волшебником, чтобы проделать такое, даже имея веревку и умея ходить так, чтобы не оставлять следов. Но что касается последнего… — Нахмурившись, он провел по усам черенком трубки. — В этой области я не авторитет. Я мало об этом знаю, а о том, что знаю, предпочитаю помалкивать. Нечто вроде профессионального этикета, если вы меня понимаете. А что касается исчезновения из запертых ящиков и тому подобных фокусов, то я зарекся даже говорить об этом.

— Почему?

— Потому что большинство людей разочаровываются, когда узнают секрет. Либо трюк настолько прост, что они не могут поверить, что их сумели одурачить, и говорят: «Не болтайте вздор! Я бы разгадал это за секунду!» Либо фокус проделывается с помощником, и это разочаровывает их еще сильнее. «Ну, если у вас был помощник…» — заявляют они, словно в таком случае можно проделать все, что угодно.

Он задумчиво затянулся трубкой.

— Публика — странный народ! Они приходят смотреть иллюзию, им говорят, что демонстрируется иллюзия, и они платят за это деньги. Но по какой-то непонятной причине их сердит, что это не настоящая магия. Когда они слышат объяснения, как кто-то выбрался из запертого сундука или завязанного мешка, который сами обследовали, то злятся, потому что увидели фокус. Они говорят, что это слишком притянуто за уши. Но чтобы разработать любой из самых простых трюков, нужны мозги. И нужно быть хорошим артистом — хладнокровным, сильным, опытным и быстрым, как молния. Но зрители не думают о том, сколько требуется ума, чтобы их одурачить. По-моему, они бы предпочли, чтобы секрет заключался в подлинном волшебстве. Но ни один человек не в состоянии стать тонким, как почтовая открытка, и пролезть в щель или выбраться через замочную скважину или сквозь деревянную стенку. Хотите, приведу вам пример?

— Продолжайте, — сказал Хэдли, с любопытством глядя на него.

— Хорошо. Для начала возьмем трюк с завязанным и запечатанным мешком.[33] Артист выходит на сцену — если хотите, среди группы людей — с легким мешком из черного муслина или сатина, достаточно большим, чтобы поместиться в нем стоя, и влезает внутрь. Его ассистент поднимает края мешка и туго завязывает длинным платком. Потом зрители, если хотят, могут добавить еще несколько узлов и запечатать их сургучом или воском. После этого фокусника закрывают ширмой, а через полминуты он выходит, неся на руке мешок с нетронутыми узлами и печатями. Опля!

— Ну?

О'Рорк усмехнулся, снова подкрутил усы и откинулся на спинку дивана.

— А теперь, джентльмены, слушайте внимательно. Для трюка нужны два одинаковых мешка. Один из них артист складывает и прячет под жилет. Забираясь в первый мешок, он потихоньку вытаскивает дубликат, и ассистент вытягивает его дюймов на шесть выше первого мешка. Потом ассистент честно завязывает горловину дубликата, а зрители добавляют другие-узлы и печати. Края первого мешка прижаты ко второму так тесно, что заметить их невозможно. Когда фокусника закрывают ширмой, ему остается только вытолкнуть дубликат из первого мешка, вылезти из него самому и выйти, неся завязанный и запечатанный дубликат. Понимаете? Все легко и просто, но зрители ломают голову, пытаясь разобраться в том, как это проделано. А когда им объясняют, они говорят: «Ну, с помощником!..» — Он сделал выразительный жест.

Хэдли был заинтересован, несмотря на профессиональную бесстрастность, а доктор Фелл слушал, разинув рот, как мальчишка.

— Да, понятно, — заговорил суперинтендент, словно продолжая спор. — Но человек, совершивший эти два убийства, не мог иметь сообщника! Кроме того, это не трюк с исчезновением…

— Ладно. — О'Рорк сдвинул шляпу набекрень. — Приведу вам пример трюка с исчезновением. Не забывайте, что это сценическая иллюзия, но ее можно исполнить и на открытой эстраде, где нет ни люков, ни проводов от колосников, ни реквизита, — даже просто на участке земли. Иллюзионист выезжает в великолепной голубой униформе на великолепной белой лошади. Рядом с ним группа ассистентов в белой униформе. Они становятся в круг, и двое из них раскрывают огромное белое опахало, которое — только на миг — скрывает всадника. Потом опахало закрывают и бросают зрителям, дабы те убедились, что все о'кей, но человек на лошади исчезает посреди ноля размером в десять акров. Опля!

— И как же ему это удается? — осведомился доктор Фелл.

— Очень легко! Артист не покидал поля. Но вы не видите его, потому что великолепная голубая униформа сделана из бумаги, скрывающей настоящую, белую униформу. Как только раскрывается опахало, он срывает голубую униформу и прячет ее под белую, потом спрыгивает с лошади и присоединяется к группе ассистентов в белой униформе. Никто из зрителей не удосуживается заранее пересчитать ассистентов, которые спокойно удаляются. В этом основа большинства трюков. Вы смотрите на то, чего не видите, или клянетесь, что видели то, чего не было в действительности. Результат — величайшее шоу на земле!

В душной нарядной комнате стало тихо. Только окна тарахтели от ветра, а вдалеке слышались звон церковных колоколов и гудок проезжающего такси. Хэдли взмахнул записной книжкой.

— Мы сбились со следа, — сказал он. — Все это очень умно, но как это применить к нашей проблеме?

— Никак, — признал О'Рорк, который как будто содрогался от беззвучного смеха. — Я рассказал вам это в ответ на вашу просьбу. И чтобы продемонстрировать, с чем вы имеете дело. Не хочу обескураживать вас, мистер суперинтендент, но предупреждаю: если ваш противник — опытный иллюзионист, у вас меньше шансов, чем у снежинки в пекле. — Он щелкнул пальцами. — Они съели на этом собаку. Это их бизнес. На свете нет тюрьмы, способной их удержать.

Подбородок Хэдли напрягся.

— Об этом мы позаботимся, когда придет время. Меня беспокоит, почему Флей послал своего брата совершить убийство, когда иллюзионистом был он сам. Или его брат занимался тем же?

— Понятия не имею. По крайней мере, я никогда не видел его имени на афишах. Но…

Его прервал доктор Фелл. Дыша с присвистом, он поднялся с дивана и резко сказал:

— Освободите палубу для боевых действий, Хэдли. Минуты через две у нас будут посетители. Посмотрите туда — только не подходите к окну.

Он указал тростью. Внизу, там, где переулок извивался между пустыми окнами домов, двигались две фигуры. Вот они свернули с Гилфорд-стрит и нагнули голову, сопротивляясь ветру. В одной из них Рэмпоул узнал Розетт Гримо. Рядом шел высокий мужчина, он опирался на трость; его левая нога была кривой, а правый ботинок — неестественно толстым.

— Выключите свет в других комнатах, — быстро приказал Хэдли и повернулся к О'Рорку: — Прошу вас об услуге. Спуститесь вниз и не давайте хозяйке ни подниматься, ни говорить что-либо посетителям, пока я вас не позову. И закройте за собой дверь!

Он уже вышел в узкий коридор, погасив свет. Доктор Фелл выглядел слегка растерянным.

— Вы ведь не собираетесь прятаться и подслушивать страшные тайны? — осведомился он. — Я не обладаю тем, что Миллс назвал бы подходящей анатомической структурой для подобных нелепых занятий. Кроме того, они сразу нас заметят. Это место полно дыма от табака О'Рорка.

33

См. восхитительную книгу мистера Дж. С. Кэннелла. (Примеч. авт.)