Три гроба

О'Рорк, с беспокойством разглядывавший веревку, вынул трубку изо рта и кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Не хочу вмешиваться, джентльмены, — заговорил он доверительным тоном, — но, по-моему, все это чепуха.

Хэдли резко повернулся:

— Чепуха? Вы что-то об этом знаете?

О'Рорк взмахнул трубкой:

— Готов биться об заклад, что эта штуковина принадлежала Чокнутому Флею. Дайте ее мне на секунду… Конечно, я не могу поклясться, что прав — в этом логове полно странных вещей, — но…

Взяв веревку, он пробежал по ней пальцами до середины, потом удовлетворенно кивнул, быстро завертел пальцами и внезапно развел руки в разные стороны, как фокусник. Веревка разделилась надвое.

— Ага! Я так и думал, что это одна из трюковых веревок Чокнутого. Видите — на одном из разъединяющихся концов резьба, а на другом винтик. Места соединения не видно — можете сколько угодно обследовать и дергать веревку, и она не распадется. Вам понятен принцип? Зрители связывают иллюзиониста в его шкафу. Место соединения веревки проходит через его руки. Наблюдающие снаружи могут крепко держать концы веревки, чтобы иллюзионист не мог освободиться. Но он развинчивает веревку зубами, придерживая ее коленями, и в шкафу происходит чудо. Одни кричат, что это мистификация, другие называют это величайшим шоу в мире! — О'Рорк вставил трубку в рот и глубоко затянулся. — Да, держу пари, это одна из веревок Чокнутого.

— Я в этом не сомневаюсь, — отозвался Хэдли. — Но как насчет присоски?

О'Рорк снова слегка откинулся назад, освобождая место для жестикуляции.

— Ну, Чокнутый был скрытным парнем, как и все фокусники, но и я тоже не слепой… Не поймите меня неправильно — его трюки были хорошими, но достаточно известными. Однако он работал над новым фокусом… Вы ведь слышали об индийском трюке с веревкой, не так ли? Факир подбрасывает веревку в воздух, она вытягивается вертикально, мальчик взбирается по ней — и исчезает! Вот так! — Он выпустил облачко дыма и тут же разогнал его нетерпеливым жестом.

— Я также слышал, — сказал доктор Фелл, — что никто не видел исполнения этого трюка.

— То-то и оно! Вот почему Чокнутый пытался придумать способ, чтобы его проделать. Один Бог знает, нашел ли он его. Думаю, эта присоска должна была удерживать подброшенную веревку. Но не спрашивайте меня каким образом.

— А кто-то должен был взбираться по ней и исчезать? — осведомился Хэдли.

— Может быть, мальчик… — О'Рорк отмахнулся от этой идеи. — Взрослого бы эта штука не выдержала в любом случае. Я бы мог продемонстрировать вам это, выпрыгнув из окна, но не хочу сломать шею, тем более что мое запястье и так сломано.

— Думаю, у нас достаточно улик, — сказал Хэдли. — Говорите, этот тип сбежал, Сомерс? У вас имеется его описание?

Сомерс удовлетворенно кивнул:

— С этим у нас не было проблем, сэр. Он фигурировал под именем Джером Бернеби — вероятно, фальшивым, но описали его достаточно четко. К тому же он хромает.

Глава 14

КЛЮЧ В ВИДЕ ЦЕРКОВНЫХ КОЛОКОЛОВ

Следующим звуком был не просто смех, а громкий хохот доктора Фелла. Сидя на тревожно поскрипывающем красно-желтом диване, он хохотал, стуча тростью по полу.

— Вот это да! — задыхался доктор. — Хе-хе-хе! Призрак и доказательства идут ко всем чертям!

— Что вы имеете в виду? — осведомился Хэдли. — Не вижу ничего смешного в том, что мы нашли убийцу. Разве это не убеждает вас в виновности Бернеби?

— Это полностью убеждает меня в его невиновности. — Доктор Фелл достал красный платок и вытер им глаза. — Я боялся, что мы обнаружим именно это при виде второй комнаты. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Бернеби — сфинкс без загадки, преступник без преступления; по крайней мере, без преступления такого рода.

— Если вы не возражаете объяснить…

— Отнюдь не возражаю, — отозвался доктор. — Оглядитесь вокруг, Хэдли, и скажите, что вам напоминает это место. Вы когда-нибудь знали взломщика или вообще преступника, который придавал бы своему тайному убежищу столь эффектный романтический облик? С отмычками, разложенными на столе, микроскопом, зловещими химикалиями и всем прочим? Настоящий преступник позаботился бы о том, чтобы его жилище выглядело респектабельнее дома церковного старосты. Эта обстановка не наводит на мысль даже о человеке, играющем во взломщика. Но если вы подумаете, то вспомните, что она вам напоминает по сотням книг и фильмов. Я знаю это, так как сам люблю театральную атмосферу… Она напоминает кого-то, играющего в детектива.

Хэдли задумчиво потирал подбородок.

— Когда вы были ребенком, — продолжал доктор Фелл, — то разве не мечтали о потайном ходе в вашем доме, не притворялись, будто какая-нибудь дыра на чердаке и есть такой ход, и не залезали в нее со свечой, едва не устроив пожар? Не воображали себя великим сыщиком и не хотели найти тайное убежище на какой-нибудь тихой улочке, где могли бы производить опасные эксперименты под вымышленным именем? Разве кто-то не говорил, что Бернеби — страстный криминалист-любитель? Может быть, он пишет книгу. Как бы то ни было, ему хватает времени и денег для того, чтобы проделывать более изощренным способом то, о чем мечтают многие взрослые дети. Он тайком создал свое alter ego,[32] так как друзья подняли бы его на смех, узнав об этом. Неутомимые ищейки Скотленд-Ярда раскрыли его секрет, который оказался шуткой.

— Но, сэр… — запротестовал Сомерс.

— Погодите! — Знаком велев ему умолкнуть, суперинтендент с сомнением окинул взглядом комнату. — Признаю, что обстановка действительно напоминает декорации. Но как насчет крови и веревки? Не забывайте, что веревка принадлежала Флею. А кровь…

— Хмф, да, — кивнул доктор Фелл. — Не поймите меня превратно. Я не говорю, что эти комнаты не играют никакой роли в деле, а просто предупреждаю, чтобы вы не слишком полагались на зловещую двойную жизнь Бернеби.

— Скоро мы это выясним, — проворчал Хэдли. — И если этот тип — убийца, мне плевать, насколько невинной может быть его вторая жизнь в роли взломщика. Сомерс!

— Сэр?

— Отправляйтесь в квартиру мистера Джерома Бернеби — я имею в виду его другую квартиру по адресу… хм… Блумсбери-сквер, 13А, второй этаж. Приведите его сюда под любым предлогом. Не отвечайте ни на какие вопросы. Понятно? А когда спуститесь, постарайтесь поторопить домохозяйку.

Озадаченный Сомерс удалился, а Хэдли стал расхаживать по комнате, натыкаясь на мебель. О'Рорк, разглядывавший их с дружелюбным интересом, взмахнул трубкой.

— Мне нравится смотреть на гончих, бегущих по следу, — сказал он. — Не знаю, кто такой этот Бернеби, но вам он, похоже, уже известен. У вас еще вопросы ко мне? Я рассказал все, что знаю о Чокнутом, сержанту… или какой там у него чин?.. Сомерсу.

Глубоко вздохнув, Хэдли порылся в портфеле, достал лист бумаги и пробежал его глазами.

— Это ваши показания. У вас есть, что добавить к ним? Вы уверены, что он сказал, будто его брат проживает на этой улице?

— Да, сэр. Он сказал, что видел его околачивающимся здесь.

Хэдли резко вскинул голову:

— Это не одно и то же. Что именно он говорил?

Очевидно, О'Рорку это казалось придиркой.

— Ну, Чокнутый сказал что-то вроде «У него там комната. Я видел, как он околачивается поблизости». Это истинная правда!

— Но точно вы не уверены? — настаивал Хэдли. — Подумайте как следует!

— Я думаю, черт побери! — сердито отозвался О'Рорк. — Сами попробовали бы! Кто-то что-то сболтнул, а потом вам задают об этом вопросы и считают, что вы лжете, если не можете повторить все слово в слово. Простите, сэр, но на большее я не способен.

— А что вы знаете о его брате? Он до вчерашнего вечера говорил вам что-нибудь о нем?

— Ни словечка! Поймите меня правильно. Когда я сказал, что знал Чокнутого лучше других, это не означало, будто я знал что-то о нем. Никто не знал. Если бы видели его, то поняли бы, что он не из тех, которые после нескольких порций выпивки начинают рассказывать о себе. Это все равно что попытаться разговорить Дракулу с помощью пары кружек пива. Я имею в виду человека, который выглядит как Дракула. По-своему Чокнутый был неплохим парнем.

32

Другое «я» (лат.).