Страница 47 из 74
— Спасибо, — прошептала я.
— Да пожалуйста, — отмахнулся он, демонстративно потирая предплечье. — Хотя ты очень странно выражаешь благодарность: толкаешься, взглядом пепелишь. Я ведь и обидеться могу.
— Мало толкнула, — фыркнула я, осознав, что синеглазый наглец снова надо мной издевается. — Следующий раз предупреждай, прежде чем руки распускать.
— Ой, ладно! Чуть-чуть пощупал императрицу, что такого? Тебе жалко, что ли?
— Дурак! — возмутилась я, ткнув его локтем в бок.
— Все-все! — отстранившись, Рем поднял руки в примирительном жесте. — Уже и пошутить нельзя. Где твое чувство юмора, принцесса?
— Умерло, изведенное твоими гадкими выходками, — отозвалась я.
— Мои соболезнования. Теперь станешь чопорной занудой, и я перестану с тобой водиться. А жаль. Ты мне даже нравилась.
— Рем, — вновь становясь серьезной, позвала я.
— Слушаю, моя госпожа, — дурачился маг, подражая моему тону.
— Помоги мне сбежать! — снова взмолилась я.
— Процесс необратим, ты уже немножко зануда, — печально вздохнул он. — Сказано же — нет. Я дал тебе меч, чтобы ты смогла защитить себя, если вдруг… Да мало ли что вдруг: медведь на тебя нападет! Не вздумай вытворить что-нибудь эдакое! Будь умницей.
Мне вдруг пришло в голову, что я действительно могу не вырваться из плена. Тогда Эрдану придется надеяться лишь на силу хранителя.
— Пожалуйста, защити его! — вырвалось у меня прежде, чем до меня дошло, о чем я прошу пусть и очень сильного, но рядового мага — помочь хранителю, который сам должен всех защищать.
Но Рем, к моему удивлению, не стал смеяться над моими словами или смотреть с осуждением. Напротив, взгляд его синих глаз сделался теплым и понимающим.
— Не бойся, я, как и все остальные, готов отдать за него жизнь, — проговорил он и шутливо добавил: — Хотя я бы предпочел погибнуть, спасая какую-нибудь невероятную красотку из лап монстра. Может, кто-нибудь даже сложил бы об этом балладу, чтобы мой подвиг смог жить в веках.
— Ты кошмарный человек, — вздохнула я, испытывая тем не менее огромную благодарность: от того, с какой легкостью Рем обсуждал самые серьезные темы, становилось легче.
Тем временем мы минули замковые ворота и оказались на широкой дороге. Путь нам преградила уже знакомая мне по путешествию на север повозка, запряженная лошадьми, и пара подготовленных для верховой езды скакунов.
— Все будет хорошо, — пообещал Рем, помогая мне, а затем и Элли забраться внутрь. — Ничего не бойся.
— Я и не боюсь, — честно призналась я. — Даже не думай, что я так просто смирюсь с заточением. Вот увидишь: я сбегу раньше, чем ты испустишь дух, спасая свою воображаемую красотку! Вам не удастся так просто от меня избавиться!
— Ты на нее похожа, — усмехнулся Рем, и по его тону я сразу поняла, что он говорил о Кристине. — Упрямая и самоуверенная. Но поверь: оно того не стоит. Будь в безопасности. Скоро мы снова встретимся.
Я не нашлась, что на это ответить. Слишком глубоко в душу рыжеволосого мага впечаталась боль от потери возлюбленной. Я выбрала промолчать. Меньше знает — крепче спит. Потом сам все увидит.
— О, погоди! — вдруг окликнул маг, и дверца повозки распахнулась шире. — Вот, ты чуть не забыла!
Он торопливо просунул к моим ногам уродливый гобелен и, послав воздушный поцелуй, захлопнул дверцу. Я не знала, чего мне в этот момент хотелось больше: рассмеяться или надеть ненавистный гобелен на шею противному рыжему магу вместо бусиков и уж тогда посмеяться. Оборвав мои рассуждения, повозка тронулась, Рем остался на обочине, а гобелен — у моих ног.
Теперь нас конвоировали всего два мага, и я всерьез подумывала поискать способ их безопасного оглушения. Однако прежде, чем я перешла к делу, впереди мелькнула широкая, оплетенная черными лозами рама.
«Портал!» — со смесью разочарования и страха подумала я.
Неужели Эрдан решил отправить меня настолько далеко?
Белый свет поглотил нас раньше, чем я успела решить, что делать дальше. В этот самый миг миллион чужих голосов ворвался в мою голову, и я потеряла сознание.
Когда я открыла глаза, придя в себя, надо мной склонился настоящий ангел. Его голубые глаза казались участливыми и добрыми, на губах застыла улыбка всепрощения.
— Привет, сестрица, — поприветствовал Ал.
Недолго думая, я замахнулась и влепила Ангелиусу звонкую пощечину.