Страница 15 из 22
— По какому праву меня привезли в дурдом! Я свободная творческая личность. Я требую адвоката! Свободу универсальным строителям, олицетворяющим собой самые прогрессивные творческие течения в литературе! Да здравствуют свободные сообщества и коммерческие проекты в искусстве! — не обратив никакого внимания на слова врача, стал сумбурно выкрикивать слова пациент, тщетно пытаясь выпутаться из смирительного кокона. Но, не тут-то было; смирительная рубашка одетая на его распухшее от пьянство тело, мастерами своего дела, для верности ещё и опутанная сыромятными ремнями держалась крепко. Вряд ли бы и сам Дэвид Копперфильд, фокусник с мировым именем, попав в руки питерских эскулапов мог бы им что-то противопоставить. Самое разумное, что можно было сделать пациенту в этой ситуации смириться со своей участью и ждать удобного момента, чтобы прикинувшись выздоравливающим, при первой возможности, накинуться на врача и откусить тому нос.
Пациент некоторое время ещё повошкался и убедившись, что путы ему не по зубам, стал успокаиваться, медленно приходя к осознанию своего положения и к той мысли, что автор высказал выше.
— Ну, вот и хорошо батенька, вот и ладненько, я думаю, что мы теперь можем с Вами мирно побеседовать? — убедившись, что пациент надёжно зафиксирован, начал ворковать врач, стараясь подобрать ключик к временно (как он думал) помутневшему сознанию пациента. — Как Вы себя батенька чувствует, ничего не болит? Нет? Странно, Вы ведь вывалились с криком «Спасайтесь кто может — Алики идут!!» с десятого этажа. Правда Вам несказанно повезло, что дворник запил и не убрал сугроб в который вы благополучно приземлились. И всё же десятый этаж… Не ужели так ничего и не болит? И кто такие Алики, от которых нам всем надо спасаться? Не просветите, если конечно это не государственная тайна?
В последних словах врача явно сквозило ирония, но пациент не понял её и услышав имя побудившее его броситься вниз, задёргался, пустил слюну, но ответил на удивление спокойно и на полном серьёзе:
— Сволочь он редкая. Украинский автор, Алик Данилкин, пишет что он хюйдожник баталист-маринист, народный мастер, заслуженный деятель культуру, ивалид советской армии, но гадом буду — врёт, как сивый мерин, скорее всего приспешник бандероских укроповских националистов, засланный на литсайтах казачёк и русофоб княжеских кровей.- кончив низвергать свой словесный понос пациент замолк, но потом видимо, что-то в его отравленных алкоголем мозгах перемкнуло, он глубоко вздохнул и забившись в судорогах заорал. — Отпусти меня коновал!! Добром прошу — дай мне до него добраться!! Я ему живо вырву его лживый язык!!Порежу тварь на ремешки!!
— Санитары, санитары!! — испугавшись не на шутку пациента, закричал врач, и окончательно теряя самообладание, приказал вбежавшим в его кабинет трём ражим, откормленным на казённых харчах, мордоворотам. — Вколите этому дегенерату лошадиную дозу люминала и галоперидола. Пусть немного успокоиться.
— Будь спок док, ща сделаем всё по высшему разряду.- вгоняя шприц с желтоватой жидкостью в голую задницу буяну сказал один из них. — Не впервой. Его, как — до состояния овоща колоть или вы с ним хотите ещё побеседовать?
— Как вам удобнее — особой цены он социуму не представляет, а там, как получится.
— Хорошо, док, он сейчас успокоится, если конечно после такой лошадиной дозы, не откинет копыта, (шучу) и Вы с ним сможете продолжить беседу.
— Спасибо. И всё же вы от кабинета далеко не отходите. Мало ли чего.
— Да не переживайте Вы так док. Можете пойти по своим делам. Он отсюда никуда не денется. Проспится за это время и сможете с ним беседовать дальше. Кстати, что за фрукт?
— Ничего особого — по всей видимости полунищий спивающийся от страха на волне украинофобии полуинтеллигент.
— А почему полу?
— А где ты здесь видел истых интеллигентов? Не знал что тебя это заинтересует сейчас попробую ответить, как можно подробнее, хотя придётся для этого влезть в энциклопедию. Итак:
«Полуинтеллигент есть человек весьма типичный для нашего времени. Он не имеет законченного образования, но наслушался и начитался достаточно, чтобы
импонировать другим «умственною словесностью». В сущности, он не знает и не
имеет ничего, но отнюдь не знает, где кончается его знание и умение. Он не
имеет своих мыслей, но застращивает себя и других чужими, штампованными
формулами; а когда он пытается высказать что-нибудь самостоятельное, то
сразу обнаруживает свое убожество. Сложность и утонченность мира, как
Предмета, совершенно недоступна ему: для него все просто, все доступно, все
решается с плеча и с апломбом. Главный орган его — это чувственное
восприятие, обработанное плоским рассудком. Духа он не ведает; над религией
посмеивается; в совесть не верит; честность есть для него «понятие относительное». Зато он верит в технику, в силу лжи и интриги, в позволенность порока.» — Тебе понятно?? — кончив читать, спросил у санитара врач.
— Понятно. Ваша правда док. Редкий гад — кивнул санитар выходя со своей братвой из кабинета.
Врач подошёл к окну, открыл форточку и достав с кармана пиджака от Armani Collezioni пачку сигарет неторопливо выбрал самую сухую и подкурив её от зажигалки ZIPPO Zipper с серебристым корпусом, декорированным гравировкой в виде зиппера (молнии), стал прохаживаться по кабинету размышляя над вывертами судьбы.
Он сразу узнал в пациенте, валявшемся на полу в обоссаных штанах, своего старого знакомца прораба, который лет десять назад строил ему, с бригадой шабашников молдаван, небольшую дачку в Царском селе. Они тогда кинули его неопытного в стройке врача на довольно крупную сумму денег. Прораб, вышел сухим из воды, переведя все стрелки на молдаван.
Теперь пришло его время рассчитываться по долгам. Прощать никого Бармендаль не собирался. Это было не в его правилах. Это были те единственные ценности в которые он верил. После того, как умер его учитель профессор Преображенский, он бросил врачебную практику и посвятил всё своё время изобретению бальзама долголетия. Благодаря своему таланту он смог его изобрести и стал практически бессмертным. От нечего делать он устроился в Кащенко, открыл частный пансионат, в котором и проводил свои эксперименты по выведению новых видов живых существ..
ГЛАВА ВТОРАЯ
Бармендалю надо было придумать идеальный план: и не столько мести, сколько возможности вернуть свои кровные накопления с процентами. Были у прораба деньги или их у него не было — это меньше вчерашнего беспокоило врача. Главное, что у того, судя по паспорту с пропиской, в Питере была квартира. «Значица ты пассажир, попал на бабки» — завершил свои раздумья врач и вызвав бригаду скорой помощи попросил отвезти больного в один из своих частных психоневрологических санаториев, коих наросло во времена разгула дикого капитализма в России великое множество. И если во времена Совдепии медицина занимала 23-е место в мире, то сейчас благодаря стараниям реформаторов скатилась на 150-е и что самое интересное — продолжает стремительно откатываться дальше. Но и тем не менее, частные платные санатории процветали. Всегда найдутся желающие пристроить болящего или чем-то мешающего родственника под бдительное око карательно-воспитательной психиатрической медицины.
Как вы понимаете за то, чтобы полноценно кого-то там лечить речь идти не может. Если больной выздоровеет, кто же за него платить лекарям будет? Намного выгоднее упокоить пациента со всеми почестями и получить свою честную долю со страховки. Ну, а пока пациент жив и здоров ему найдётся что делать — даром бока пролёживать ему никто не даст, ибо — кто не работает, тот не только не ест, но и подвергается медикаментозному наказанию, в виде болезненных уколов серы в ягодицы и под лопатки. Отличное средство, в простонародье именуемое «вертолётом» — пациент с температурой под сорок градусов, ощущая во всём своем теле расплавленный металл, не ходит, а парит — если конечно вообще может подняться сутки с постели, а то так в неё ходит всё это время, по малой и большой нужде. После такого «лечения», пациенты санаториев, сами изъявляют желание принимать участие в физиотерапии.