Страница 32 из 40
Глава XI. Ошибка
Лоуренс Гилсон наутро не спускается к завтраку. Начинают стучаться к нему — никакого ответа. Толкают дверь — не заперто, когда же входят, выясняется, что хозяин комнаты лежит недвижно на своей постели. Доктор Картер подходит к нему, берёт руку, чтоб нащупать пульс.
— Мистер Гилсон мёртв, — говорит врач. — Вероятно, его отравили. Некоторые яды действуют довольно медленно.
Больше всех, конечно, это поражает Анджелу. Она думала, что детектив Гилсон и есть убийца, и вот теперь он мёртв.
— Несчастный мистер Гилсон! — вздыхает она. — Я была неправа перед ним, думая, что это он убивает.
— Значит, вы подозревали его, — обращается к ней Саймон. — А почему?
— Вспомните пластинку, — отвечает Анджела. — «Что вы можете сказать в своё оправдание?» Мистер Джастис ведь не сразу начал убивать. Сначала он устроил подобие суда. Ему хотелось убедиться, что все те, кого он обвинил, действительно виновны. Но как Джастис может быть уверен, что не ошибается? Ведь против нас нет никаких улик. У мистера Джастиса наверняка есть большой опыт общения с преступниками. И к тому же «кто сражается с чудовищами, тому стоит опасаться, чтобы самому не стать чудовищем. И если долго смотришь в бездну, бездна тоже смотрит в тебя».[8] А на острове есть только лишь один подобный человек. Точнее, был.
День проходит, и вечером их, как и прежде, четверо.
— Пойду спать, — произносит Анджела и тихо добавляет: — Я этого больше не вынесу.
Саймон соглашается с Анджелой.
— Вы правы, — говорит он. — Хотя думаю, никто из нас не сможет сомкнуть глаз.
— Предлагаю завтра собраться в гостиной ровно в девять. Лучше нам из своих комнат лишний раз не выходить, — говорит доктор Картер. — Нам стоит всё время находиться либо в одиночестве, либо всем вместе.
— Я согласен, — отвечает Артур.
— И я тоже, — говорит Анджела. — Впрочем, другим это не очень-то помогло. Убийца в комнаты всё-таки заходил.
— Договорились, доктор, — произносит Саймон.
— Спокойной всем ночи, — доктор Картер угрюм, — надеюсь, завтра нас будет столько же, сколько сейчас.
— Да, мистер Картер, — улыбается Анджела грустно. — Мы все на это надеемся.
Ночь. В небе светит полная луна. Комната покойника. Тело человека накрыто простынёй. Вдруг простыня начинает вздыматься, обнажая лицо мертвеца. Тот открывает глаза и неспешно встаёт… Тут Чарльз Саймон просыпается. «Это только сон, — говорит он самому себе, стараясь справиться со страхом. — Покойники не оживают».
Ни в девять утра, ни в двадцать минут десятого Картера в гостиной нет. Начинают стучаться к нему.
— Картер! Доктор Картер! — кричат они, барабаня в дверь.
Толкают её, а она, как выясняется, открыта. Но вот вопрос: а где хозяин комнаты?
— Я иду искать его, — решает Саймон.
— Я тоже, — говорит Артур, — Анджела, — обращается он к девушке, — запрись в своей комнате и никому не открывай, разве что если мы оба, слышишь — оба — заговорим с тобой.
— Хорошо. Я поняла.
— А с чего это, мистер Андерсон, — заявляет Саймон, — вы вдруг здесь раскомандовались?
Он задет, что Артур вдруг заботится об Анджеле, а она охотно подчиняется.
— Может быть, оттого, мистер Саймон, — Артур смотрит на Саймона с вызовом, — что, кроме меня, о мисс Эванс заботиться некому?
Тут Чарльз Саймон теряет терпение.
— Знаете что, мистер Андерсон? Уж меня-то её безопасность волнует побольше, чем вас!
— О да, — с сарказмом замечает Артур. — Более надёжного защитника, чем вы, и не придумаешь! Да вы всегда заботились только о собственной шкуре! Чужие жизни вас не волновали, да и не волнуют! И между прочим, вы сами без стыда признались в этом!
— Ну да, мистер Андерсон, — в тон ему отвечает Чарльз Саймон, — куда мне до вас! Вы же у нас безукоризненный джентльмен! Да большего лицемера я в жизни не видел! Использовать девушку, которая любит, а потом бросить — до этого надо додуматься!
«Судя по всему, — думает он, — Андерсон стал изображать из себя воплощённую добродетель, сделал вид, что он ни при чём. Что вовсе не хотел случившегося, что в смерти племянника виновата только коварная гувернантка, которая ради их счастья сумела пожертвовать человеческой жизнью. Я-то, во всяком случае, честен. В отличие от него».
Анджела наконец не выдерживает.
— Так, прекратите оба, — произносит она тоном строгой гувернантки. — Вы оба ведёте себя как последние идиоты. Вам должно быть стыдно: взрослые мужчины, а хуже мальчишек, которые не поделили игрушку! Не хватало нам ещё ваших ссор.
Несколько пристыженные, Артур и Саймон какое-то время молчат.
— Прости, Анджела, — говорит наконец Артур. — Вы тоже извините, мистер Саймон.
— Вы правы, мисс Эванс, — произносит Чарльз Саймон, — ссориться нам ни к чему.
— Ну то-то же, — Анджела решает сменить гнев на милость. — Прошу вас, не ссорьтесь, пожалуйста.
Мужчины начинают поиски, оставив Анджелу сходить с ума от страха. Но не за себя она боится. За Артура, которого так любит.
Что, если Артура убьют? Если так случится, то и ей пытаться выжить незачем. Не должен… Он не должен умереть! Не находя себе места, она ходит по комнате. Тревога ледяной рукой сжимает сердце; давит душу будто бы железным обручем, мучает кошмарными виде́ньями.
Пусть Артур и дальше её ненавидит, пусть думает, что по её вине погиб его племянник. Пусть. Лишь бы остался жив, лишь бы смог выбраться с этого жуткого острова! Да, даже если они с Артуром выживут, то, скорее всего, вновь расстанутся. Да, им не суждено быть вместе. Да, её самолюбие оскорблено. Она не заслужила таких гадких подозрений. И что самое обидное, Артур ведь любит её. Она знает, чувствует, что любит. Но она смирилась бы с этим. Простила бы Артуру это мерзкое чувство, жгущее душу калёным железом. Чувство, что он считает её последнею тварью, способной погубить ребёнка. Сумела бы выдержать рвущую душу на части боль от разлуки с любимым.
Как медленно текут минуты ожидания. Они мнятся Анджеле часами. О боже, боже, как её пугает эта неизвестность!
***
Артур и миссис Андерсон сидели в уютной столовой за круглым столом с белоснежною скатертью. Они пили чай из фарфоровых кружек с изображёнными на них сердечками. Решение Артура не на шутку удивило женщину.
— Артур, ты это серьёзно? — она пристально смотрела на деверя своими ласковыми, добрыми глазами.
— Серьёзней не бывает, Хелен, — заверял Артур, беря себе печенье из вазочки, стоящей на столе.
— Ты действительно хочешь отдать мне половину наследства? Действительно? — продолжала Хелен Андерсон.
Чёрное платье подчёркивало жемчужную белизну её кожи и стройность изящной фигуры.
— Да, — произнёс он. — И поверь мне, своего решения я не изменю.
Глаза у миссис Андерсон синие, словно бы море.
— Послушай, это, конечно, очень мило с твоей стороны, ты добрый человек, но… — она долила в чашку Артура чаю.
— Что «но»? — спрашивал Артур.
«Ты не понимала, кого наняла в гувернантки Генри, — думал он с горечью. — И я не расскажу тебе. Я не хочу взваливать на твои плечи ещё и это. Ты не должна страдать, как страдаю я».
— Но я не могу взять этих денег, — сказала миссис Андерсон. — Они твои.