Страница 15 из 40
— Что касается туземцев… — Чарльз Саймон смотрит весело и беззаботно.
— Да, что с туземцами? — сурово спрашивает Артур.
— Это чистая правда. Мы заблудились в джунглях. И тогда я с товарищами смылся, а всю еду прихватил с собой. Ничего личного, просто вопрос сохранения жизни. Ведь беречь свою жизнь — первый долг человека.
— И вы оставили их умирать с голоду? — Анджеле хочется запустить ему в голову чем-то тяжёлым.
— Да, голубушка, — улыбка Саймона походит на волчий оскал.
В глазах у Амелии Миллер ясно читается ужас. Прелестная барышня тоже жалеет несчастных туземцев.
— Вы обрекли их на голодную смерть?
— Вот именно.
Мередит Макадам горбится, будто бы придавленный тяжестью воспоминаний. На искусанных губах заметны капли крови.
— Мелани была моя дочь, — говорит он. — Она влюбилась в какого-то проходимца. Я, конечно, запретил ей встречаться с ним. Настоял, чтобы она вышла замуж за сына моего друга. Но Богом клянусь, я хотел как лучше.
«Я верю, что он и вправду любил свою дочь, искренне хотел как лучше. Но ведь нельзя осчастливить кого-то против его воли», — мыслит Анджела.
— Лучше для неё или для вас? — насмешничает детектив Гилсон. — Насколько мне известно, люди, которым сделали добро, не выпивают яд. И другим способом самоубийство не совершают. Кстати, мистер Андерсон, что вы можете сказать насчёт вашего собственного обвинения? Или может быть, вы предоставите дать объяснение нашей очаровательной даме?
Анджела до боли сжимает пальцы рук.
— Я была гувернанткой этого мальчика, Генри Андерсона, — она едва не плачет. — У нас был конь. Генри любил покататься. Он хотел перепрыгнуть через высокий забор. Я, конечно же, не позволяла. Но однажды… однажды он всё-таки прыгнул… Да, я виновата, но лишь в том, что не смогла его остановить. А Ар… а мистер Андерсон здесь и вовсе ни при чём.
— Вздор, — добавляет Артур, — мисс Эванс не могла желать Генри смерти.
Ведь, защищая её, он защищает себя?
— Ясно как божий день, что нам лучше срочно уехать отсюда, — говорит доктор Картер. — Рассел, есть здесь лодка?
— Нет, сэр. К сожаленью, ни одной.
— А как же вы связываетесь с берегом? — спрашивает доктор.
— С помощью Уотсона, сэр. Он приплывает сюда на лодке каждое утро.
— Значит, уедем завтра утром.
Мередит Макадам, подойдя к столику у двери, наполняет бокал виски. Вновь сев с остальными гостями, он делает глоток…
Вдруг, поперхнувшись, Мередит Макадам начинает кашлять, задыхается. Тщетно хватает ртом воздух. Рыба, вынутая из воды, — вот кого напоминает бедняга. Юная мисс Миллер вскрикивает. Вскоре всё заканчивается… Безжизненное тело соскальзывает со стула на ковёр. Рука с бокалом разжимается.
Гости будто каменеют, не говоря ни слова, смотрят на несчастного, который распростёрся перед ними на полу. В конце концов, доктор Картер подбегает к Макадаму. Или, если вернее, к тому, кто недавно им был.
— Боже праведный, он мёртв! — восклицает Картер.
Все поражены. Ушам своим не верят. Как? Как такое может быть? Умер — вот так, в мгновение ока?
— Разве можно умереть, поперхнувшись виски? — удивляется Фейбер.
— В том-то и дело, что нет, — отвечает Картер с мрачным видом. — Видите ли, он погиб от удушья, но не похоже, что оно было вызвано естественными причинами.
Мисс Миллер закрывает лицо руками.
— Нет, нет, нет, нет, — тихо повторяет барышня.
— Значит, в виски… в виски что-то было подмешано, — шепчет Анджела.
— Какой-то цианид, скорее всего, цианистый калий, — доктор Картер кивает.
— Бедняга! — вздыхает Анджела.
— Боже милостивый! — восклицает мисс Миллер.
— Да, весьма прискорбный инцидент, — произносит мистер Гилсон с совершенно бесстрастным, не выражающим никаких чувств выражением лица.
— Что ж, — спокойно говорит мисс Далтон, — на всё, что происходит, воля Божья.
— Яд был в бокале? — c профессиональным хладнокровием интересуется детектив Гилсон.
Картер нюхает бокал, затем содержимое бутылок с выпивкой.
— Да.
— Но как эта отрава попала туда? — спрашивает Артур. — Неужели он сам добавил яд в свой бокал?
— По какому резону ему взбрело в голову покончить с собой? — спрашивает Блер.
— Разве есть другое объяснение? — отвечает доктор Картер.
— Какой ужасный грех, — качает головой непорочная Эванджелина Далтон.
— Не понимаю, — говорит Эдгар Фейбер, — с чего ему вздумалось умирать.
Тело Мередита Макадама переносят в его комнату, кладут на кровать с алым балдахином, накрывают простынёй. Затем все возвращаются в гостиную. Они перепуганы, многих буквально трясёт.
— Прошу простить меня, дамы и господа, — говорит Джордж Стивен, — но мне очень хочется спать. Спокойной всем ночи.
Он направляется в свою спальню. Вскоре остальные неохотно следуют его примеру. Артур и Анджела идут спать последними.
— Надо же, Артур, это было так великодушно с твоей стороны, — ехидничает Анджела, когда они с Артуром остаются наедине.
— Что же именно? — задаёт он вопрос, думая, как сильно она испугана и расстроена.
— А то, что ты не поделился своими подозрениями насчёт меня со всеми.
— Вот только не думай, моя милая, что я сделал это ради тебя.
— А ради кого, интересно? — Анджела притворяется, будто бы удивлена.
— Ради самого себя, — заверяет Артур. — Если бы я рассказал, что у нас с тобой был роман, все, конечно, посчитали бы, что у меня была причина избавиться от Генри. А мне вовсе ни к чему, чтобы обо мне так думали.
— Понятно. Значит, боишься, как бы не замарать своё доброе имя?
— Да, именно так, милая. А ты что думала? Что мне есть до тебя дело? Что я испугался, услышав, как тебя обвинили в убийстве?
— Значит, я тебе совершенно безразлична? — Анджела с трудом сдерживает гнев.
— Да. Представь себе, дорогая, — говорит Артур, мысленно упрекая себя, что снова любуется ей.
— И ты нисколько не беспокоишься обо мне?
— А хотел бы я знать, с чего бы мне о тебе беспокоиться? — отвечает Артур. — Довольна?
— Нет, — холодным тоном произносит Анджела. — Я разочарована. Мне жаль, что я любила того, кто так ничтожен.
После того, что случилось, им боязно остаться в одиночестве. Каждый машинально запирается на ключ. Сон к ним нейдёт, слишком все потрясены обвинениями, смертью Мередита Макадама. Почему он вдруг захотел умереть? Разумеется, это самоубийство, других объяснений здесь быть не может, но почему он ни с того ни с сего захотел умереть? Да ещё и покончил с собой при всех?
Что вселяет в них ужас, так то, что в глубине души все они невольно понимают: что-то здесь не так. И смерть Мередита Макадама — только начало чего-то такого, что ещё более страшно. Но об этом им думать нисколько не хочется.
Но двоих из них уже ничто не потревожит.
***
У Анджелы никак не получается уснуть. В белой ночной сорочке, закутавшись в одеяло, она лежит в постели и тщетно пытается отогнать от себя тревожные мысли. Ей жаль мистера Макадама, и к состраданию примешивается смутный, липкий страх. То и дело ей мерещится искажённое лицо этого несчастного, посиневшее в бесплодных попытках сделать вдох.
А те гнусные, отвратительные обвинения… кто ещё, кроме Артура, мог обвинить её в подобном? А потом Макадам выпил виски и погиб. Что же с ним случилось? Что должно произойти с человеком, чтобы он больше не хотел жить? Неужели же он был в таком отчаянии? Да, быть может, дело в том, что ему напомнили: дочь погибла по его вине. Наверное, его все эти годы терзали муки совести. Макадам не предполагал, что его решение приведёт к таким чудовищным последствиям. Конечно же, самоубийство дочери стало для него ударом. И всё-таки не верится, что этот мужчина мог покончить с собой, причём прямо за столом, в компании людей. А также смущает цианистый калий. Ведь едва ли кто-то станет носить такую вещь с собой.