Учeник

Улыбка Ксилима стала шире:

— Доказать, что для тебя Академия не только место, где ты что-то получаешь. Доказать, что ты будешь приносить пользу Академии.

Его слова неожиданно задели меня. Сколько можно твердить одно и тоже? Надоело. Сказать ему прямо, что я Страж, шэн, которого прислали сюда учиться? Пусть учат, пусть помогают стать сильней, да спроваживают в Третий пояс. Или гонят взашей. Раз уж им мастера Указов и не нужны.

Я уже открыл было рот, когда Ксилим фыркнул:

— Ладно. Давай так. Со дня на день вернётся глава Шандри, а затем вы все отправитесь на своё первое внешнее задание. Ты же не против получить задание гораздо сложней остальных? Ты ведь и просишь много? Справишься и получишь свою квоту на добычу.

Я усмехнулся и восторженно воскликнул:

— Лишь верность, сила и отвага служителей позволяют сиять славе Ордена! Попечитель, скажите, что должен сделать этот служитель?!

Ксилим дёрнул уголком рта, процедил:

— Для начала отправишься на уборку домов своих старших соучеников. Подумать над своим поведением и над тем, сколько яда ты вкладываешь в свои слова. Завтра твои соученики выходят из уединённой медитации, и я не должен услышать ни единой жалобы на порядок в их домах. Ты меня услышал?

Я убрал улыбку с губ и поклонился:

— Слушаюсь, заместитель главы Ксилим.

За столбами входа меня дожидался Берек:

— Наконец-то. Прошлую неделю ты от меня где-то прятался, последние два дня опять тебя не найдёшь. Я тут такую формацию учить начал, ты себе не представляешь!

Я отмахнулся:

— Сегодня тебе придётся рассказать о ней кому-то другому. Ксилим отправил меня на уборку домов старших.

Берек скорчил понимающую физиономию:

— Что? Опять дерзил ему? — Я лишь отмахнулся, не желая давать повод для нового разговора, и Берек меня понял. Вздохнул. — Ну, удачи. Придётся мне тогда искать слушателя среди Павильона Основания.

И отвернувшись, сорвался с места техникой. А я двинул в другую сторону. В сторону домов учеников второго года обучения. Мне уже довелось там побывать и убираться. Работу тогда проверял пожилой послушник Академии, который, конечно, обращался ко мне уважительно, но заглядывал в каждый уголок домиков в поисках пыли. Тогда мне легко удалось заработать свои «мечи» и рейтинг Стелы. Боюсь, сегодня так просто не выйдет.

Так и вышло. Уже знакомый послушник повторил то, что сказал мне заместитель главы Ксилим: «Завтра старшие ученики выходят из затворничества в Ущелье Пяти Стихий. Их дома должны быть вымыты, уважаемый ученик.»

Да уж. Лучше, лучше оттирайте грязь, уважаемый ученик.

Если нас, младших учеников первого года обучения было сорок два, то старших учеников — семьдесят семь. Именно столько домиков мне нужно убрать. К счастью, не все, что прячутся здесь среди деревьев и живых изгородей. Только те, над входом в которые есть полотнища с именами.

Я покосился на метёлку для пыли в одной руке, на ведро с тряпкой в другой руке. Затем на небо, где солнце уже начало опускаться и скоро уйдёт за гору и Меч. Прощай сегодняшние тренировки и библиотека. Прощай и завтрашние тренировки и медитации на площадках стихий. Но делать нечего. Я шагнул вперёд. И не преминул громко воскликнуть:

— Ордену — слава!

Я провёл в этих дарсовых домиках даже ночь. Казалось, что с тех пор, как я смахивал в них пыль месяц назад, этим здесь больше никто не занимался. Всё, буквально всё заросло грязью. А сам я полы не мыл с тех самых пор, как вышел за ворота Школы Ордена Морозной Гряды. Теперь вот — пришлось.

И снова я понимал, в чём причина такого урока от заместителя Ксилима. Но это совсем не облегчало происходящее. Ладно.

В шкафы я, как всегда, даже не заглядывал. Не моё это дело. И не стал бы заглядывать, даже если бы рядом, иногда едва не лезя под руку, не крутилась знакомая мне печать. Та самая, что сначала на пути в лагерь Питонов стала моей, а затем на воротной площади Академии вновь стала лишь орденской.

Я бы не стал открывать шкафы не только потому, что это не моё дело, убирать их за старшими учениками, а потому, что часть домиков принадлежала девушкам. Боюсь даже представить, что у них там может лежать. Мне хватило того, что я пару раз обнаружил на полках. Хорошо, что у меня была сестра, хорошо, что я привык убирать и мамины вещи, когда мы жили в деревне. Хорошо, что у меня не так давно были долгие недели жизни наедине вместе с Рейкой.

Я открыл дверь очередного домика, оглядел его, привычно и уже негромко произнёс свою присказку:

— Ордену — слава.

А затем поставил за порог ведро с водой.

Полдень застал меня в последнем, семьдесят седьмом домике. С трудом его нашёл. У самой стены бамбуковой рощи, под кроной здоровенного клёна, словно спрятанный от чужих глаз. На полотнище знакомое имя.

Тола.

Трудно не запомнить имя, которое видишь каждый день на самом верху Стелы.

Первый ученик Академии. Сто двадцать три тысячи «мечей» рейтинга.

Сам домик внутри оказался едва ли не самым бедно обставленным. В нём не нашлось места для десятка вышитых халатов или полусотни горшков с цветами, которые нужно было бы ещё и полить. Не высились стопки книг и свитков. Не валялись черепа и шкуры Зверей. Полки и стол оказались пусты.

Лишь над кроватью висели два меча. Лезвие одного было выщерблено, а второй и вовсе оказался сломан надвое. Но всё же Тола не выкинул эти клинки, видимо, они очень многое для него значили.

И мне очень понравилась то, что я увидел на этой стене.

В конце концов, разве не найдётся у меня оружия, с которым меня связывает очень и очень многое? Моё первое настоящее оружие, прошедшее со мной множество сражений. И что ему скрываться в кисете? Нет, понятно что, уходя из Академии, я не оставлю его здесь, но вот лежать на кровати, перебирать в голове события прошедшего дня и видеть над собой Пронзатель… Отличная идея.

Я ещё немного постоял, оглядывая комнату, не остался ли где-то пыльный след. Нет, пусть послушник сколько угодно пытается найти недостатки в моей работе, но их здесь нет. Можно и не ждать его проверки.

Скользнув напоследок взглядом по мечам, я развернулся, собираясь уходить.

И понял, что в шаге от меня, заслоняя собой вход, кто-то стоит.

Невольно отпрянул.

— Какого дарса?!

Как этот человек вообще сумел оказаться за моей спиной? Впрочем, голубые пряди в волосах без слов ответили на мой вопрос. Вуаль Ветра или подобная техника.

Незнакомец тем временем хмыкнул:

— Младший ученик?

Широкоплечий, с гордо поднятой головой он притягивал к себе взгляд. Коротко остриженные волосы растрёпаны, приятная улыбка. Широкая, открытая, она освещала всё его лицо. Вот уж кому, наверное, в день экзамена орали все девушки на площади.

Спохватившись, я склонил голову и приложил кулак к ладони:

— Верно, старший Тола. Этот младший приветствует тебя.

Он махнул рукой:

— Ну и достаточно кланяться, — глаза его смеялись, когда он обвёл взглядом комнату. — Как удивительно быстро летит время. Вот уже и я старший, а ученик первого года убирает мой дом, готовя его к моему приходу. Так, ты… — он прищурился на миг и пощёлкал пальцами. — Гилай.

Боюсь, моя улыбка вышла кривой:

— Нет, старший. Моё имя Римило.

Он нахмурился, изогнув широкие брови:

— Этого не может быть. Традиция Академии такова, что подготовкой домов старших после уединённой медитации занимается сильнейший из младших.

На этот раз я точно ощутил, как моё лицо стянуло в ничего незначащей безразличной гримасе. Вот как? Так значит, я бы занялся уборкой, даже если бы не подошёл к Ксилиму с просьбой и даже если бы не дерзил? И как меня назначили сильнейшим, если я только вчера проиграл и лишился пяти тысяч «мечей»?