Учeник

Я, который не раз слышал подобное из уст Рейки, вечно клянущей мою торопливость и желание решить всё просто голой силой и техникой посильней, улыбнулся. Но с трудом. Уж слишком тяжело отказываться от вещей, которые уже словно вросли в саму мою суть.

Слишком много тайн скрывает в себе моё тело.

Но и с этими тайнами я уже не раз обжигался.

Орден же уже много мне дал. Большая площадка медитаций, где собирались по утрам и вечерам ученики всех Павильонов, была разделена на пять секторов. В каждом из них сложена целая гора ядер нужной стихии.

Спустя две недели после прибытия в Академию нас проверили на артефакте Возвышения, который показал, что я Мастер четвёртой звезды.

Всего за две недели медитаций, как завистливо шептал за спиной в тот день наглый Митай, мой собрат по стихии.

Наверное, он думал, что если бы у меня была четвёртая звезда до поступления, то я бы не преминул всем об этом говорить. Интересно, что бы он шептал, если бы знал, что я и не думал проверять, сколько там у меня звёзд?

У меня был свой способ проверки успехов.

И главным достижением этих двух недель медитации я считал то, что сумел провести стихию по шестидесяти одному узлу Единения. И моя татуировка стала в два раза больше. Теперь она делала меня ещё сильней и быстрей, но при этом стала ощутимо поглощать нити стихии.

А ещё, освоив второе созвездие этой Формы, я научился отменять её действие и гасить узор татуировки на теле. Потому сегодня и не опасался взгляда Ираи на моё плечо.

Но что с остальным? С тьмой в моей голове, со сгустком силы Виостия?

С возрастом моего тела, который вполне может определить хороший лекарь, даже не погружаясь в меня духовным зрением?

Так что да, мне предстоит сделать сейчас очень опасный шаг, и я…

Попечитель вскинул ладони перед собой, коротко хохотнул:

— Оу-оу, полегче, Римило. Меня сейчас в спину так резануло сталью, что я вспомнил горячие деньки молодости.

Позади раздалось сдавленное проклятие. Обернувшись, я встретился глазами с послушником, в руке которого уже блестел обнажённый меч. Попечитель тут же рявкнул, едва не заставив меня схватиться за кисет:

— Замерли! Все замерли! — уже спокойней добавил. — Иритим, спрячь меч. Благодарю тебя, что привёл нашего ученика. Думаю, Римило ещё не привык быть одним из нас, а потому горяч. Оставь нас, я всё решу.

У послушника дёрнулся уголок рта, словно он хотел что-то сказать, но сдержался. Спустя вдох он с поклоном закрыл за собой дверь, оставив нас в комнате вдвоём.

Я же тоже постарался вернуть на губы улыбку. Что это я? Неужели и впрямь в моих мыслях мелькнула идея ударить Когтём попечителя, если он что-то поймёт обо мне? Что-то я слишком расслабился за этот месяц в Академии. Хорош бы я был, если бы всем направо и налево в мыслях угрожал.

Тем более, в стенах Академии, где собираюсь исправно и усердно учиться.

Попечитель тем временем негромко произнёс:

— В наши стены приходят самые разные люди. У них за спиной может быть совершенно удивительное прошлое. Иногда смешное, иногда страшное, — мгновением позже попечитель повторил слова, которые я уже слышал от попечителя Ксилима. — Но стены Ордена открыты для всех, кроме преступников, которых разыскивают в Поясе. А ты не преступник, Римило. Даже не знаю, что послужило причиной твоего намерения. Моё желание осмотреть тебя?

Я решил, что хватит молчать, чуть склонил голову, сложил руки в приветствии идущих:

— Старший. Вы всё верно сказали, но, кроме смешного или страшного прошлого, есть прошлое, которое просто хочется оставить позади. Или просто не хочется оглашать. Старший, прошу простить меня за наглость, которая толкнула меня представить в мыслях схватку с вами. Но вы правы, я предпочёл бы обойтись без осмотра.

И снова это ощущение. Попечитель просто смотрел на меня, но мне казалось, что улыбка его стала лишь шире и печальней, словно он готов подняться из-за стола и начать меня утешать. Что за дарсово наваждение? Да его губы даже не дрогнули…

Дрогнули. Попечитель вздохнул и заговорил:

— Юноша, ты пробыл в стенах Ордена всего ничего, позволь мне объяснить. Орден — это семья. А любая семья держится на единстве и доверии. Семья принимает своих членов такими, какие они есть. С их достоинствами и недостатками. С их тайнами и странностями. Оглянись. Ты в самом сердце нашего Ордена, в месте, которое и дало ему название, на горе, откуда начал свой путь основатель Ордена Дарен и его последователи, наши предки, которые и создали нашу семью. Чего ты опасаешься? Того, что твоя тайна так страшна, что мы выбросим тебя за стены Академии?

Поняв, что попечитель ждёт ответа, я солгал:

— Нет, не боюсь.

Про себя же добавил, что ни в чём не виновен. Даже больше. Если я был тем камешком, что стронул лавину Бедствия на земли Саул, то помощью Нарашу в сражении с Предводителем Воинов, а главное, добычей того Поглотителя Душ я бы заслужил прощение, даже если бы лично спёр эту дарсову печать Врат.

Попечитель кивнул, правда, я так и не понял, мог ли он ощущать ложь или я зря опасался и перечислял про себя доводы.

— Никто бы и не стал этого делать. Ты ведь не какой-то там внешний ученик или послушник, что едва ли не просил принять его в Орден. Ты будущая основа Ордена, талант, которых во всех окрестных землях набралось в этом году едва сорок человек.

Слушая его, я невольно хмыкнул в мыслях. Да, не просил. Только во сне. А ещё поправил про себя попечителя: «Сорок два. И речь, скорее, про земли самого Ордена, да двух беглецов, которые, по совпадению, в этом году все с очень далёких земель.»

Попечитель тем временем повёл рукой:

— Это в других местах ты мог скрывать какие-то тайны тела, здесь в этом нет нужды. Орден примет тебя таким, какой ты есть. Он не позарится на твои тайны, ему это ни к чему. Он не какая-то худородная семья, всё богатство которой это три поколения удачи и выкупленные на аукционах техники. Орден добровольно пришёл из Четвёртого пояса и наше наследие богаче, чем у кого бы то ни было во Втором поясе. Техники, Формы, знания.

Попечитель вздохнул и спросил:

— Не убедил?

Я невольно хмыкнул:

— И что вы хотите, чтобы я вам ответил, старший? Старший, давайте вы…

Он вскинул руку с поднятым пальцем, заставляя меня замолчать:

— Конечно, ничего из этого Орден не даст просто так. То, что просто достаётся, не ценится. Да и сам Орден должен понять, что его новый член желает остаться в Ордене, желает делать Орден сильней. Но это работает в обе стороны. То, что мы даём в награду ученикам Академии, делает их настолько сильными, что они и не думают покидать Орден. Пойми, — попечитель развёл руки в стороны, изобразив из себя весы, а затем одновременно начав поднимать ладони вверх. — Чем сильней ты, тем сильней Орден. Но ты должен хоть в чём-то доверять нам. Давай начнём с малого, Римило. Ты ведь пришёл в Орден из чужих земель? Орден щедро платит за неизвестные ему техники. Даже если они всего лишь самые простые. Давай попробуем оценить твои техники?

Я устало вздохнул. Правильные слова. Но… Чтобы я делал, если бы был простым идущим, не обладающим своим талантом? Поверил бы? Открылся? Кто знает…

Но мне проще. Эти долгие речи не только дали мне время подчинить себе его двухцветный Указ Верности. Точь-в-точь такой, как над всеми в Академии. И полностью изменить его. Если что-то пойдёт не так, то… У меня будет шанс на то, чтобы всё исправить.

И всё же, насколько мне было бы сейчас легче, скажи мне Клатир и Виостий прямо, что я могу, а что не могу делать в этом дарсовом Ордене Небесного Меча. Что значит, тебе там понравится, что значит, путь Ордена правильный, что значит, помоги Ордену? Что значит, сделай Орден сильней?