Учeник

Никогда.

Единственное, что лишало меня сознания с завидным постоянством, это боль наказания от моих же Указов. И то, лишь поначалу.

Не то чтобы я ещё когда-нибудь собирался повторить подобное безумство… Хотя цепочка Домара всё ещё со мной, и я постоянно наматывал её на руку, дополняя ей свои тренировки, но…

Но это всё же моя сильная сторона. Глупо не развивать её в спокойной обстановке, ничем не рискуя.

Здесь не нужно было ничего говорить. Столб Боли начинал действовать, стоило хоть кому-то пересечь выложенную красным камнем черту. И прекращал мучить, только когда человек падал на камни сдаваясь.

И в отличие от предыдущей тренировки, здесь я ещё ни разу не проигрывал.

Может потому что всегда чувствовал грань, за которой я не выдержу?

На очередном шаге я ощутил, как невесомый халат, сшитый из ласкающего кожу шелка, начал раздирать тело. Через три шага стало казаться, будто он сдирает с меня мясо кусками. Камень под ногами давил на ступни так, что мерещилось, сейчас лопнут кости, дрожь, начавшая бить тело, только делала хуже, заставляя трещать суставы и словно отслаивая мясо с костей.

Прикусив губу, я медленно, сдерживая себя, вёл про себя отчёт.

Десять, одиннадцать, двенадцать… шестнадцать… двадцать.

Хватит!

Медленно, стараясь не потерять равновесие и не упасть, сделал шаг назад.

И едва не застонал от облегчения, когда боль резко ослабла.

Теперь мне хватило сил на то, чтобы развернуться.

И сквозь мельтешащие перед глазами красные пятна столкнуться взглядами с Ираей. Что она здесь делает? Ведь ушла вместе с Гилаем.

Когда я перешагнул через красные камни, она покачала головой, ловким движением губ перекинула колос в уголок рта и с участием спросила:

— Может, ты больной? У деда был такой человек в подчинении. На каждой стоянке он уединялся с краю и резал себе руку кинжалом. Раз за разом. Пускал сам себя на кровавые ремни по полночи. А потом медленно, по капле поливал раны лечебным зельем. А ещё улыбался и стонал при этом так, словно лежал на ложе с женщиной.

Я даже передёрнул плечами, будто наяву увидев перекошенную бородатую рожу, на которую бросали тени и свет языки костра. Решительно покачал головой:

— Нет. Я не больной.

С досадой покосился на живую ограду. Почти везде она выше роста человека. Нужно же было садовникам именно здесь сделать её такой невысокой. Словно нарочно выставляя тренирующегося у Столба Боли напоказ.

Она покачала головой:

— У тебя ногти посинели, а сами пальцы белые словно ты окунул их в побелку. Даже странно, что лицо вполне розовое. Стоят ли такие мучения десяти «мечей»?

Невольно я коснулся рукой лица, вернее маски. Вот уж не думал, что эта тренировка может меня выдать. Ирая же пожевала стебель и хмыкнула:

— Ну, твоё дело. Не зря же эту площадку здесь поставили. Но я бы советовала тебе потратиться на лечебную ванну. Меня передёргивает от одной мысли, что там творится у тебя внутри.

Теперь плечами пожал я:

— Ничего. Столб Боли не причиняет никаких повреждений. Это всё ненастоящая боль.

Ирая скользнула взглядом по липнущему к моему телу мокрому от пота халату:

— Как знаешь.

Сложила руки на груди, прижав к себе меч, и пошла прочь по дорожке.

Я несколько мгновений глядел ей вслед, а затем отвернулся. Это не её дело, больной я или нет. Способность терпеть боль не раз меня выручала. А всё происходящее у Столба Боли, не более чем иллюзия, как и в некоторых других тренировочных формациях. Только вот такая осязаемая иллюзия, причиняющая боль.

Но вот мысль о лечебной ванне очень хороша. Я ведь видел этот пункт в списке наград, но даже не задумывался о ней, решив копить «мечи» на новый Молот Монстров. Но сейчас, когда воспоминания о боли ещё отдавались дрожью в коленях, мысль о тёплой воде…

Я могу ей противиться.

Но решительно повернул на выход из Сада тренировочных формаций.

Есть у меня одна мысль, которая запала мне в память ещё в день присяги на верность Ордену. Что там заместитель главы Ксилим говорил про: «поделишься ими с Орденом?»

Тем более, несколько дней назад я случайно заметил Гилая на одной из площадок, что слева от наших Павильонов, у подножия Меча. И он там был не один, а с главой нашего Павильона стариком Урием. И всё бы ничего, куда хочет, туда и тратит заработанные «мечи», если бы я не заметил его там и на следующий день.

А на одну тысячу «мечей» два урока у старика Урия не получить.

И этому у меня есть только одно объяснение.

Правда, добравшись до Павильона Наград, зашёл я издалека. И мысль о ванне с лечебными травами оказалась как никогда кстати.

Послушник Павильона Наград, причём послушник немалой силы, сильней всех моих соучеников Павильона Меча, пришедших из Школы, внимательно меня выслушал и предложил:

— Уважаемый ученик Римило, вы у нас первый раз, поэтому я не могу по своему желанию назначить для вас набор отваров, нужно, чтобы вас осмотрел глава Павильона и дал мне указания, — заметив мой взгляд, пояснил. — Так результат будет лучше, ведь каждый из идущих в чём-то уникален, хотя бы в ранах и меридианах.

Послушник передо мной с красными прядями в волосах. Понятно, что ему нужен совет лекаря. Переспросил:

— Именно глава? Не служитель Изара?

— Нет, уважаемый ученик Римило, первый осмотр всегда делает глава.

Я, который как раз и думал, как напроситься на встречу с главой Павильона наград, довольно кивнул:

— Отлично, — спохватившись, уточнил. — Эти ванны ведь не алхимия Возвышения?

— Нет, что вы. Некоторые отвары требуют участия алхимика высокого ранга, но лишь для того, чтобы сохранить все полезные свойства небесного растения. Многие наши ученики беспокоятся о побочных эффектах зелий Возвышения. Лечебные ванны полностью безопасны. Тело идущего впитывает отвары, отдавая взамен через поры грязь и шлаки. Эта процедура положительно сказывается на мышцах, костях и меридианах. Я вообще рекомендую использовать её самое редкое раз в неделю, — взгляд послушника скользнул по моему разбитому плечу. — Особенно, если ученик интенсивно погружается в тренировки. Даже невзирая на её цену.

Я хмыкнул, шагнул вслед за послушником. Он недолго вёл меня по коридорам павильона. Замерев у очередной двери, негромко произнёс:

— Старший, новый ученик на осмотр.

— Да, входите.

Послушник толкнул дверь, коротким движением руки предложил входить первым.

Я так и сделал, а пройдя пять шагов, склонился в приветствии идущих:

— Старший.

За столом, обложенный десятками книг и свитков, с кистью в руке сидел пожилой идущий. В красном халате. Да ещё и Возвышением не меньше, чем пятая или даже шестая звезда. Ведь глубина его силы была мне видна. Ну, какой бы он ни был силы, не дело простому ученику обращаться к третьему рангу в Ордене на равных. Пусть даже между нами всего ранг разницы. Так было в Ордене Морозной Гряды, так есть в Ордене Небесного Меча.

Попечитель отложил кисть на особую подставку, откинулся, оглядывая меня, я ответил тем же самым.

Он не носил усов или бороды, на вид я бы дал ему лет шестьдесят. И тёмные волосы с зеленью стихии, и брови его уже седы. Бледные губы сжаты в ровную линию, но вместе с чуть оплывшими чертами лица создавалось ощущение лёгкой, всё понимающей и всепрощающей улыбки. Может быть, улыбку я видел в его серых, выцветших глазах?

Спустя пару вдохов он довольно прищурился:

— Ах, какое наслаждение видеть в рядах учеников новые лица. Да ещё и с таким хорошим талантом. Осмотр значит? Верное решение, Римило. Разве может лекарь назначить верное лечение, если даже не видел пациента?