Страница 4 из 8
Сверхъестественные способности мутантов из серии «Люди Икс» (взять хотя Шторм, управляющую погодой, или Циклопа, стреляющего лазерами из глаз) – это чистой воды фантазия. Но другие признаки (например светящаяся зеленая кожа) с использованием уже существующих технологий вполне возможно «перенести» на людей. В 2020 году бразильский художник-модернист в сотрудничестве с французским генетиком создали генетически модифицированного кролика по кличке «ЗФБ-кролик». ЗФБ расшифровывается как «зеленый флуоресцирующий белок»; при добавлении ДНК медуз его без труда синтезирует большинство организмов. Поскольку базовая структура людей близка к кроликам, можно было бы сравнительно легко создать ЗФБ-людей с необычным зеленым свечением.
Ученые выявили ряд генов, которыми в принципе можно было бы управлять. Например, теми, которые связаны с цветом кожи и глаз. Федор Урнов, американо-русский эксперт по редактированию генов, заявил, что с точки зрения биологии возможно создать солдат или спортсменов с повышенной выносливостью, скоростью и мышечной массой. Генетические «улучшения» сопряжены с серьезным риском для здоровья, но военачальники давно пренебрегают здоровьем и благополучием своих солдат. Такая же дурная репутация и у клиник по лечению бесплодия: как у организаций, ориентированных на прибыль и готовых продавать парам дорогие и научно неподтвержденные методы лечения. Так, ЭКО-клиника New Hope Fertility Center на Манхэттене уже рекламирует новую методику: в скором времени будущие родители смогут создавать «дизайнерских детей» с помощью CRISPR8.
Пока ученые теоретизируют о страшных военных сценариях и будущем без расизма, а рыночные силы с головокружительной скоростью приносят клиникам новые генетические технологии, наступает момент, когда необходимо сбавить скорость и четко прописать правила дорожного движения. Необоснованные попытки улучшить человеческий вид уже приводили к зверствам. Вспомнить хотя быть нацистские лагеря смерти, которые систематически «очищали» общество от гомосексуалистов и евреев. Попади CRISPR в плохие руки, это может оказаться разрушительным для всего человечества.
В водовороте незатихающих споров все гадали: явится ли доктор Хэ Цзянькуй на свою публичную казнь на саммите. В назначенный час мы собрались в переполненном зале Гонконгского университета, и еще 1,8 миллиона человек смотрели веб-трансляцию в режиме реального времени. Помещение наводнили репортеры. Ведущий саммита строго предупредил их о правилах поведения. Затем на сцене поприветствовали Хэ. Человек, к которому было приковано все внимание, не появился. Секунды превращались в минуты. Внезапно из черного хода показался Хэ. Его сопровождала служба охраны с проводами наушников, свисающими с ушей. Показав 58 слайдов PowerPoint, изобилующих технической информаций, Хэ ошарашил нас новой сенсацией. Отвечая на вопросы после доклада, ученый заявил, что в ходе его эксперимента CRISPR-ребенком забеременела еще одна женщина.
Как только Хэ закончил речь, на трибуну поднялся старейшина научного сообщества. Дэвид Балтимор получил Нобелевскую премию в 1975 году за новаторскую работу о вирусах. С тех пор он стал ведущей фигурой, призывающей ученых упражняться в самообладании с новыми, мощными технологиями генной инженерии. Как главный организатор и председатель Международного саммита по редактированию человеческого генома, Балтимор надеялся установить международные правила ответственного использования CRISPR. В тот день, на глазах у всего мира, он признал, что ученые больше не смогут сдерживать себя. Нобелевский лауреат заявил: «Научное сообщество с треском провалилось в саморегуляции». Позже той же ночью, в счастливые часы Le Méridien Cyberport, Дэвид Балтимор и 13 членов оргкомитета саммита слонялись вокруг бара. Бесплатные еда и напитки (оливки, сыры, орешки и начос) лишь подогревали обсуждения доктора Хэ и их личной ответственности за будущее человечества. Эта группа международных биологов и специалистов по этике – научных умов из Японии, Южной Кореи, Индии, Франции, США и Китая – пыталась решить, стоит ли научному сообществу продолжать эксперименты, провоцирующие мутагенез в эмбрионах человека. Другие участники – 46 делегатов саммита, остановившиеся в отеле, – остались наедине со своими мыслями.
Когда над грузовыми судами в Телеграф-Бей садилось солнце, я сидел в баре с Уильямом Херлбатом, профессором нейробиологии в Стэнфорде и членом Президентского совета по биоэтике Джорджа Буша. Херлбат разделял мои сомнения о создании генетически спроектированных детей, но совсем по другим причинам. Будучи христианином, глубоко убежденным в святости человеческих эмбрионов, Херлбат стоял на саммите неким особняком. Но он представлял важный избирательный блок в Америке, поскольку по религиозным причинам многие люди выступали категорически против исследований стволовых клеток и эмбрионов человека. Несмотря на то что я не разделяю христианских убеждений, его труды кажутся мне весьма убедительными. В эссе под названием «Создавая будущее» (Framing the Future) Херлбат указывает, что «преувеличенные ожидания и представления о человеческом совершенстве» привели к стремительному и неосмотрительному выходу на арену улучшения человека9.
Оргкомитет саммита собирался в закрытом режиме в нескольких футах от нас. Херлбат переживал о том, что обсуждали за закрытыми дверьми – отчасти потому что являлся близким другом доктора Хэ. Еще до того, как новости о CRISPR-близнецах приковали внимание к Хэ, оба ученых часами обсуждали этичность экспериментов с человеческими эмбрионами. Херлбат выступал категорически против испытаний доктора Хэ на людях, хотя и знал, что многие другие исследовательские инициативы движутся в том же направлении. «Похоже, что Хэ сделали козлом отпущения, – сказал Херлбат, – чтобы защитить другие проекты по редактированию эмбрионов в США и Европе от нападок общественности».
Старые опасения об упадке Запада и боязнь того, что Китай станет мировым лидером в области научных инноваций, снова всплыли на поверхность. Многие журналисты, особенно те, кто заклеймил доктора Хэ «чудовищем», невольно вдохнули новую жизнь в старые стереотипы из колониальной литературы. Доктор Фу Манчу, безумный ученый с Востока, впервые появился в британском романе 1913 года. Его образ олицетворял собой страхи перед «жестоким коварством народов Востока, собранном в одном гигантском интеллекте, со всеми богатствами научных знаний прошлых и нынешних времён»10. Первый фильм о Фу Манчу с участием белого актера с фальшивым китайским акцентом вышел в США в 1923 году, за год до того, как в Акт об исключении китайцев[2] были внесены поправки, запрещающие гражданам Китая иммигрировать в Соединенные Штаты. Теперь, почти столетие спустя, обновленный страх перед азиатскими учеными-злодеям отвлекал общественность и влиятельных ученых от главного.
«Мне кажется, в итоге он оказал человечеству как минимум одну услугу, – позже сказал журналисту Уильям Херлбат. – Хэ заявил на весь мир, что будущее наступило быстрее, чем мы планировали, а с мощью новых технологий пришли и новые серьезные трудности».
Уже в баре отеля Le Méridien, где, как гласила табличка на стене, «изысканное звуковое сопровождение и днем, и ночью», с легкостью сочетались классика пост-панка и фолк середины века, к нам присоединился младший из четы Херлбат. У Бенджамина Херлбата, историка науки из Университета штата Аризона, были собственные провокационные взгляды на силу и мощь технологий. Бенджамин твердо уверен, что генно-модифицированное будущее не является для человечества неизбежностью. Он утверждает, что мы не должны рассматривать технологии как «двигатель истории». Сам по себе CRISPR не имеет власти; эта молекула становится могущественной только в руках отдельных людей1112.
Пока мы с Херлбатами обсуждали взаимосвязь власти в науке и обществе, комитет до поздней ночи корпел над написанием коммюнике. Альта Чаро, один из ключевых членов оргкомитета, рассказала, что испытывала проблемы со сном: в 2:30 утра она проснулась одновременно из-за джетлага и восторга от собственной причастности к такому историческому моменту. Альта продолжала работать над заявлением из гостиничного номера, передавая черновики другим членам комитета, пока на рассвете итоговый документ не был готов к публикации. Рассказывая о своей бессонной ночи, Чаро вспомнила высказывание выдающегося профессора Э. Аллана Фарнсворта – своего преподавателя по договорному праву в Колумбийском университете: «Побеждает тот, кто первым зафиксирует это на бумаге».
2
Первые китайцы появились в Америке, когда началась Калифорнийская золотая лихорадка 1848 года. К 1880-му году более 200 000 китайцев осели в Калифорнии, что составляло 10 % от ее населения. Это привело к усилению конкуренции на рынке, и на первый план вышел национальный вопрос. В 1882 году Конгресс издал акт, запрещающий китайцам въезд в страну, который действовал до 1943 года. – Прим. изд.