Белая ведьма Азеила

Роскошное ложе устелено черным шелком, на фоне которого ее тело кажется ослепительно-белым и словно бы светится. Она обнажена, совершенное тело без единого изъяна расслаблено и притягательно. Взгляд из-под полуопущенных ресниц манит обещаниями. Соблазн в чистом виде… Кларий облизал губы в предвкушении. Наконец-то, она будет принадлежать ему! Он мечтал об этом с того мига, как увидел ее. И теперь все его мечты исполнятся. Вот она, прекрасна и доступна, ждет только его…

Кларий шагнул в комнату.

— Убей ее спутников, и она навсегда станет твоей, — прошептал под ухом вкрадчивый голос.

Убить? И всего-то?

Какая смешная цена за исполнение мечты.

Он увидел их — связанные, с кляпами во рту и повязками на глазах, Трилл и Пэн словно ждали приговора, стоя на коленях у самой стены.

Ладонь привычно легла на рукоять меча, в то время как мысли его целиком занимала исключительно она, и все то, что он собирался с ней делать. В мыслях Кларий уже обнимал ее, ласкал, владел ею — он жаждал насладиться ее телом, как ничьим прежде. И представлял, как она отдается ему, нежная, податливая… Лишь один взмах меча отделяет от этого.

Он чувствовал на себе ее ждущий взгляд. Она никогда прежде не смотрела на него так. Обычно ее взгляд непроницаем — или насторожен. И только один раз в нем промелькнули совсем другие чувства, обжигая его. Испуг, с каким она отстранилась от него.

Кларий отчетливо вспомнил, как прозрачно-синие глаза ее наполнились слезами, когда на гладкой бархатной коже взбухла алым царапина от его удара.

Воспоминание отрезвило его. Жгучее желание перестало туманить мысли, и Кларий осознал, что она не простит ему смерть Трилла и Пэна. Она нежно привязана к этим надоедливым мальчишкам, куда больше, чем к самому Кларию. И то, что кажется ему малой ценой, для нее станет непреодолимым барьером. Кларий не хотел, чтобы она боялась и ненавидела его. Он не хотел принуждать ее к близости ни силой, ни обманом. И эта мысль — словно молния, попавшая ему прямо в сердце. Ему не нужно одно лишь ее тело. Он хотел, чтобы она… любила его. Принадлежала ему добровольно. Отдавалась со страстью и желанием.

Вот только это еще более невероятно, чем то, что он сможет прикоснуться к ней без вреда для себя. Белая ведьма, воплощенная доброта и свет — и он, дитя тьмы, сосуд всех возможных пороков. Может ли она полюбить его? Нет, никогда. Ее не обмануть внешностью и видимостью, она зрит в суть, такова ее природа.

Тогда что она делает здесь, на этом ложе?

— Убей… — шепчет голос.

Меч бесшумно покидает ножны, один взмах — и голова Аризая катится по полу, марая кровью грубо обтесанные доски. Иллюзия будуара исчезла, Кларий обнаружил, что стоит в темном каменном подвале, освещенном только парой чадящих факелов. Никакой мебели, из всей обстановки — только ложе, покрытое шкурой. И на ней — обнаженная испуганная связанная девчонка. И она совершенно не похожа на ту, кого он видел на ее месте. Аризай мертв, его обезглавленное тело безвольно распростерлось на полу.

Кларий вспомнил это имя. Темный колдун с даром обольщения. Даже отец опасался его, признавая, что бороться с его иллюзиями почти невозможно.

Ничего удивительного, что Кларий попался в его ловушку. И ведь у того все могло получиться, за обладание ею он бы без раздумий убил мальчишек.

Но вот почему он этого не сделал — другой вопрос.

Связанная девчонка испуганно смотрела на него. И невольно Кларий окинул ее оценивающим взглядом. Хороша. Совершенно в его вкусе. Тонкая талия, пышная грудь, широкие бедра. В ней было бы удобно. А он переполнен неудовлетворенным желанием, Аризай знал, чем его пронять. Можно воспользоваться ею, а потом прикончить, чтобы не осталось следов. Белая ведьма ни о чем не узнает.

Кларий шагнул вперед, к девчонке. Она дрожит, жмурится испуганно, пытается сжаться.

Еще один взмах меча — и путы ее разрезаны. Кларию противно от одной только мысли, чтобы прикоснуться к ней. А лишать ее жизни — бессмысленно. Живая, она может рассказать, что он спас ее. Пощадил. Белая ведьма увидит, что он тоже может быть благородным.

Быть может, ему все-таки удастся ее обмануть.

— Иди отсюда, — велел он девчонке.

Дважды повторять не пришлось.

Завернувшись в грубую шкуру, испуганная дрожащая девушка на удивление резво выбежала из комнаты. Проводив ее мрачным взглядом, Кларий спохватился, вспомнив о пленниках Аризая. И на миг застыл, когда посмотрел на них.

Потому что у стены их оказалось не двое. Между Триллом и Пэном, надежно зафиксированная их телами, без сознания находилась Вейлана. Если бы он подчинился Аризаю — она умерла бы вместе с ними. А он даже не заметил бы, как убил ее.

Ничего страшнее он даже представить себе не мог.

Пэн замычал, попытавшись освободиться от пут, и это привело Клария в чувство. Торопливо он освободил Пэна и аккуратно поднял на руки Вейлану. Ее волосы на затылке покрывала высохшая кровь, но девушка дышала, хотя и оставалась без сознания. Кларий понятия не имел, как лечить чужие раны, он даже определить не мог, насколько опасно ее состояние, но без колебаний понес ее прочь из этой комнаты, едва не ставшей ее могилой.

Он не знал, идут ли за ним остальные, и тратил всю свою выдержку на то, чтобы не паниковать. Она жива — и это главное. Все, что нужно — это найти лекаря, который вылечит ее. Он все сделал правильно, он одолел заклятие Аризая, и теперь все будет хорошо. Никто не пострадал…

Большим облегчением оказалось выбраться из подвала. Слишком обеспокоенный самочувствием девушки, Кларий не обратил особого внимания на то, что оказался в холле того самого гостиного дома, где они остановились на ночь. Как и на то, что вокруг не наблюдалось никаких следов разрушений. Куда больше его волновало, как найти хорошего лекаря в незнакомом городе, и в некоторой растерянности он замер посреди холла.

— Кларий! — Трилл, слегка запыхавшийся, подбежал к нему. — Позволь мне ее осмотреть, я умею лечить такие ранения!

— Что? — недоумевающе уставился он на мальчишку, не вполне понимая, о чем тот говорит.

— Город неизвестно сколько времени находился под воздействием колдуна, — Пэн остановился напротив. — Сейчас мы — самые нормальные люди здесь. Искать помощь бессмысленно, и так будет еще какое-то время. А госпоже Вейлане нужна срочная помощь.

— Что делать? — деловито осведомился Кларий, слишком растерянный и встревоженный, чтобы брать на себя ответственность.

Впервые он порадовался, что рядом с ним оказались эти двое. Он бы не справился один.

— Нужно положить ее на ровную поверхность, а еще много чистой воды и, желательно, чистых тряпок, — распорядился Трилл. — И в экипаже, я видел, есть средства для оказания первой помощи. Пэн, принесешь?

Тот кивнул и куда-то убежал. Кларий же понес Вейлану, покорно следуя за Триллом, стараясь не думать о том, что юный мальчик, бывший гонец, никак не может разбираться в ранениях. Он до одури боялся, что Вейлане уже нельзя помочь, что ее рана слишком для этого серьезна.

Кларий не представлял, что будет делать, если Вейлана умрет.

Трилл распорядился уложить девушку на скамью в трапезной, куда их привел, и отправил Клария за водой.

Когда-то Кларий отлично знал всю подноготную кухонь, и сейчас почти забытые детские навыки пригодились. Отыскать посуду и наполнить ее водой не составило труда, а вернувшись, он обнаружил, что Пэн не только успел принести требуемое из экипажа, но и раздобыл где-то чистые простыни, и теперь нарезал их на ровные полоски.

Темный рыцарь почувствовал досаду на себя. Сильный и умелый, он не знал равных в сражениях, но сейчас чувствовал полную беспомощность, понятия не имея, как помочь девушке, чьей любви так жаждал.

Увидев его, Пэн отложил свое занятие и подошел:

— Кларий, тебе лучше подождать снаружи.

— Почему это? — агрессивно осведомился он.

Сама мысль оставить Вейлану казалась немыслимой.

— Ты слишком живо на все реагируешь и можешь помешать Триллу. А он не то, чтобы сильно уверен в себе на этот случай. Но госпоже Вейлане сейчас помочь может только он.