Белая ведьма Азеила

А еще он думал о своем сопернике. О рыцаре, который может снять проклятие ведьмы, сделав ее могущественной — настолько, что она сумеет победить черного колдуна. Он ни на грош не поверил Вейлане, когда она отвергла его предположение о форме обряда. И его выводила из себя мысль, что какой-то неизвестный мальчишка будет у нее первым. Его в принципе выводило из себя это — что кто-то другой может прикоснуться к его королеве. И с ума сводила мысль, что, обретя силу, Вейлана просто отмахнется от его притязаний.

Сам далекий от благородства, он легко нарушал обязательства, если видел в том выгоду, и полагал, что и всем остальным это свойственно. Те, кто играет в благородство, всего лишь стараются не нарушать хрупкого баланса, но, становясь сильнее, легко отказываются от своих убеждений. И как удержать подле себя девчонку, которая уже не будет в нем нуждаться, он не знал.

А потому почувствовал заметное облегчение, обнаружив, что замок необитаем. Он ведь даже в себе разобраться не успел, что уж говорить о куда более сложных проблемах. Кларию не требовалось обшаривать замок, чтобы убедиться — мальчишки здесь нет, но он все же взял на себя труд пройтись по подвалам. Из интереса, чувствуя странную легкость от того, что пока можно не ломать голову над возникшей перед ним дилеммой. Но ничего полезного не обнаружил. Все, что можно, отсюда давно вынесли, оставив лишь рухлядь, не нужную никому.

Не особо веря в успех, он поддержал предложение Вейланы. Никогда прежде Кларию не доводилось испытывать столь двойственного чувства. С одной стороны, он понимал, что без этого мальчишки Вейланы ему не видать. С другой — делиться ею он ни с кем не хотел. И сам не знал, чего хочет больше — найти злополучного рыцаря или навсегда прекратить поиски. Вот только последнее ему точно ничего не даст.

Именно это соображение заставило его обратиться к посетителям таверны. Впрочем, на ответ он особо не рассчитывал. Но ложь его разозлила, и он не шутил, предлагая пытать слишком наглого мужика. Еще каких-то несколько дней назад он бы и предлагать не стал, просто выбил бы на месте все нужные ответы. А сейчас почему-то так не смог.

Наверное, потому, что Вейлана смотрела удивленно и чуть испуганно, будто ослышалась. И некстати вспомнилось, как она заявила, что не всегда видит в нем чудовище. Хотя какое бы ему дело до мнения этой девчонки?

Кларий не собирался отказывать себе в удовольствии провести ночь в ее постели. Прошлый раз, несмотря на мучительную боль, оставил в памяти немало приятных моментов. Мягкость кожи, тепло тела, соблазнительные округлости и изгибы, трепет сердца и легкость поцелуя. Оно стоило того, чтобы потерпеть. И он жаждал ощутить это снова, хотя никогда прежде не ограничивался столь невинными удовольствиями.

К его удивлению и даже радости, Вейлана не сопротивлялась его вторжению. Да, ей нечего бояться, но все же осознавать, что он не вызывает у нее физического отторжения, приятно и во многом лестно. Королева Авендейма — восхитительно красива, и может позволить себе выбирать лучших мужчин.

И он был совсем не против потерпеть еще, но Вейлана решила иначе и отправила его в глубокий сон. Из которого Кларий вынырнул с мыслью о том, что ему нравится, когда она сама целует его. Даже если это невинный поцелуй в щеку, который, кроме всего прочего, не лишает его сознания.

А в следующий миг он услышал крики откуда-то с улицы.

Кларию не приходилось сталкиваться с восставшими мертвыми, и знал он об этих тварях мало. Самое главное — надо бежать, пока мертвецы еще не бегут, потому что убить уже мертвых весьма проблематично.

Выходка Вейланы, по его мнению — форменная глупость. Он искренне полагал, что девушка немедленно откажется от самоубийственной авантюры, не получив его поддержки, а потому разозлился, что упрямая девчонка все-таки выскочила из убежища. И ведь не для того, чтобы нырнуть в экипаж и благополучно уехать — нет, она вступила в бой с мертвецами!

Вейлана озвучила весьма простой способ борьбы с неупокоенными, но Кларий слишком разозлился на нее, чтобы помогать. Он даже смотреть не стал, как там у нее получается, развалился на скамье с мрачным видом и притворился, будто ему все равно.

— Еще один безумец, — процедил, услышав, как хлопнула дверь за Пэном.

Воин, хотя и поглядывал на него с недоумением и ожиданием, но к чести своей, ничего не стал говорить. Даже жаль, Кларий с удовольствием сорвал бы на нем злость.

— Ты так и будешь сидеть? — зато Трилл молчать просто не умел. — Не поможешь ей?

— Она — взрослая девочка и сама должна отвечать за свои поступки, — язвительно откликнулся Кларий.

А есть ли кому еще отвечать? Мысль неприятно кольнула, но он заставил себя остаться на месте.

— Боишься мертвяков, да? — с вызовом бросил мальчишка.

— Чего их бояться, — презрительно фыркнул темный рыцарь. — Сейчас с ними даже ребенок справится. Если решится подойти.

Трилл вспыхнул, метнулся на кухню, вооружился длинным ножом и у самых дверей обернулся:

— Ты ее недостоин.

Кларий усмехнулся, уверенный, что мальчишка испугается и вернется. Но дверь за Триллом захлопнулась, и он остался в одиночестве. Снова вспыхнула злость на обезумевшую девчонку. Она же беспомощна против мертвецов. Колдовством их не упокоить, а она сунулась в их толпу с кухонным ножом! Давно пора признать, что совершила глупость, вернуться и послушно уехать, как он велел, а не строить из себя героиню!

Он не выдержал в конце концов. Никого нет, и можно не прятать беспокойство за маской безразличия. Кларий поднялся и выглянул в окно.

Они были там — все трое, окруженные плотным кольцом мертвых, и одного взгляда Кларию хватило, чтобы понять: шансов выбраться из этого окружения у них нет. Ни Трилл, ни Пэн его не беспокоили, но Вейлана и мгновения не протянет, если кто-то из этих двоих упадет.

Не раздумывая, Кларий бросился на выручку.

Это и впрямь оказалось просто, упокаивать мертвых. Ничуть не сложнее, чем убивать живых. Мертвая плоть не сопротивлялась острому лезвию, и Кларий сам не заметил, как втянулся в эту битву, прикрывая Вейлану. К его удивлению, девушка весьма неплохо орудовала ножом, точные и быстрые, ее удары отправляли мертвых на покой с первого раза.

А он полагал ее беспомощной.

Впрочем, Кларий сильно недооценивал королеву Авендейма. Но все равно почувствовал себя обманутым — и оскорбленным.

Но позднее, разглядывая ее, спящую, утомленную ночным боем, он вдруг осознал, что она могла не пережить эту ночь. Сама, по собственной воле отправилась на верную смерть! Или она надеялась, что он придет ей на помощь? То есть, конечно, он не мог не спасти ее. Но она это понимает и пользуется? Запоздалый страх за нее и гнев смешались, заставив в очередной раз надавить на девчонку.

Не стоило и рассчитывать, что она испугается. Девушка, бесстрашно вышедшая против мертвецов с одним кухонным ножом, едва ли впечатлится его гневной речью. Но он все же тешил себя мыслью, что пережитое заставит неугомонную девчонку притихнуть.

Не тут-то было.

Стоило насторожиться, еще когда Вейлана вызвалась вести экипаж. Но Кларий успокоил себя, что девушка просто хочет самоутвердиться. Вернуть уверенность в собственных силах, пошатнувшуюся после едва не закончившейся ее гибелью ночи. К тому же после бессонной ночи Пэн едва ли справился бы с управлением, а она — аккуратный водитель.

И этот аккуратный водитель привез их прямиком на кладбище.

Единственной причиной, по которой Кларий не втолкнул Вейлану обратно в машину и не умчал экипаж отсюда на полной скорости, была мысль, что все мертвецы с кладбища ушли еще ночью и теперь упокоены. А значит, там безопасно.

Вот только это никак не вязалось со страхом в глазах Вейланы, пока она убедительно лгала, что все в порядке. Кларий ненавидел, когда ему лгут. Бессмысленное и глупое занятие, и он привычно разозлился на девчонку, даже отпустил по ее важным делам. Но благоразумие взяло вверх.

Дважды он пытался наказать ее за самоуправство, и оба раза в результате Вейлана едва не погибла. При том что никаких уроков из этого она не извлекла. И на этот раз он решил ею не рисковать, предусмотрительно отправившись следом.