Страница 6 из 16
«Ну, что же, раз так, то почему бы и не уступить ради его спокойствия?» – подумала я снисходительно, – «компромисс дело хорошее, особенно если уверен в своей правоте… А я уверена?» – на секунду усомнилась в собственных ощущениях, – «Уверена!» – пришло будто откуда-то «извне», и отстранившись, я энергично мотнула головой:
– Давай так: если приступ повторится хотя бы раз, я молчком возвращаюсь в лечебницу! Как тебе такой вариант?
– Ты так уверена..?
– Ну-у-у, – я еще раз, будто сканируя, прислушалась к собственному организму, – чувствую себя намного лучше и как-то спокойнее… Может и ошибаюсь, но помнишь того ученого-эзотерика, который советовал узнавать о состоянии своего тела у собственной подкорки и даже врачебные диагнозы так проверять? Вот подкорка мне сейчас и подсказывает, что худшее позади…
– Гхем… Ну, раз подкорка… – отец сделал утрированно-серьезную, милую до ужаса, моську и покивал головой, – тогда-а… идем ужинать?! – закончил он с хитрой улыбкой.
– Да! – откликнулась я с энтузиазмом, поскольку не смотря на весьма сытный обед, когда-то успела здорово проголодаться.
Я вообще заметила, что за сегодняшний день аппетит у меня сильно вырос и встретила это открытие с некоторой настороженностью: растолстеть в мои планы не входило, хотя это мог быть всего лишь временный эффект и организм просто требовал больше калорий после затраченной ночью энергии на полет и перемещение, да и приступы мне дались не даром… Так или нет, предстояло выяснить «в процессе», а пока я встала на весы, которые держала в закутке у кровати, и добросовестно записала полученный результат на стикер, который приклеила тут же, на обои, на стенку над весами.
Вообще-то, я к полноте не склонна и до сих пор могла без вреда для себя лопать все, что хотела и в любое время суток, но это совсем не означало, что за весом я не следила: пару раз в неделю все равно залезала на весы, чтобы убедиться, что ничего не поменялось. Со времени болезни я похудела на три с половиной кг и это мне не нравилось, так как проступили ребра, стали видны ключицы, и просвет между бедрами, на мой вкус, увеличился уже с излишком.
При моем женственном телосложении, мамином наследстве и предмете зависти знакомых девчонок, когда при кажущейся худобе у меня на виду не торчала ни одна косточка, становилось очевидным, что такое похудание – это уже через чур и явно не на пользу, но и сделать я ничего не могла, поскольку приступы сжирали больше, чем я была в состоянии компенсировать пищей.
«Как бы теперь обратный процесс не пошел», – подумала с некоторой опаской, – «надо будет почаще взвешиваться…»
***
К моему огромному облегчению, на ужин Ольга не приехала и мы провели весь вечер с папой, болтая об общих знакомых, моих и его планах на выходные, и вообще о разной чепухе, которая приходила в голову. В свою комнату я вернулась поздно, переоделась в джинсы и кроссовки, накинула на плечи джемпер, завязав рукава на груди и опять устроилась на подоконнике: за окном начиналась вторая ночь полнолуния…
Глава 4. Вторая ночь…
Мачеха заявилась после полуночи, на такси, поскольку, вопреки ее же собственным правилам, была в сильном подпитии и даже ровно идти не могла, а телепалась от бордюра к бордюру как лодка у неумелого гребца. Я облегченно вздохнула: если она и так-то поспать не дура, то после завтрашнего пробуждения ей точно сразу не до меня будет и раннего вторжения можно не опасаться. А вот папа у меня жаворонок, но поскольку у нас в семье у всех отдельные спальни, то по утрам он не только меня не беспокоит, но и свою драгоценную супругу, и на работу уезжает задолго до нашего пробуждения. Так что по утрам мы с ним почти не пересекались даже когда я на учебу ездила.
К чему я это все? Ну, если телепорт из башни на этот раз не сработает или «вынесет» меня куда-нибудь «не туда», вернее – «не сюда», то у меня будет время вернуться домой до того, как кто-нибудь панику поднимет. На всякий случай, чтобы добавить себе форы, я еще и записку написала, что «сбежала в город за впечатлениями» и, сунув «Смартик», (так я назвала свой первый смартфон и имя переходило на все последующие), в задний карман джинсов, вся трепеща от возбуждения и предвкушения, попыталась «воспарить».
Попытка прошла настолько удачно, что видимо по вновь обретенной традиции, я со всей дури звезданулась макушкой о люстру, с чувством чертыхнулась, но очередной раз мысленно поблагодарила ее дизайнера, благодаря которому люстра опять не разбилась и, на секунду зависнув посреди комнаты, шипя и потирая ушибленное место, решительно опустилась на пол…
То ли удар привнес в мою голову некоторую трезвость мысли, то ли «прилетело» мне не просто так, но на всякий случай, я еще раз решила проверить свою способность к телепортации: зажмурила глаза, представила себе просторное помещение внутри башни и…
***
Продышавшись после уже знакомого мне кульбита, который сделал мой желудок и убедившись, что как и в первый раз, его содержимое меня не покинет, я осторожно открыла один глаз. Полная луна, которая еще пару секунд назад, заглядывала ко мне в комнату, теперь услужливо освещала внутренность башни через верхние окна. Света было конечно маловато, но для того, чтобы развеять мрак его вполне хватало, а еще для того, чтобы пустить лунный зайчик от какого-то предмета на дальней, «глухой» стене башни, на которой, на моей памяти, бликовать было совершенно нечему.
Феномен немедленно меня заинтересовал и даже не успев удивиться, что на этот раз телепортация сработала безупречно, я шагнула в сторону бликовавшего предмета…
– Та-а-ак… Ну и что это значит? – задала я риторический вопрос, поскольку получить словесный ответ не рассчитывала, а каким может быть «не» словесный – даже не представляла.
А вызвавшее мое недоумение явление заключалось с четырех длинных каменных ступенях, которые невесть откуда появились вдоль дальней стены. Более того: завершались они небольшой площадкой перед арочным дверным проемом с едва заметной в темноте дверью, на медной, хорошо начищенной ручке которой, бликовал лунный луч. Я пару секунд постояла перед ступенями, потом нерешительно потыкала в них носком кроссовки, пожала плечами и поднялась к двери. Заглубленная в стену она тонула в черноте и рассмотреть ее толком у меня не получилось, но если учитывать, что при первом моем посещении башни ее, как и ступеней с крылечком, не было вообще, то… Ну, что мне еще оставалось, как не протянуть руку и не попытаться ее открыть?
Первая попытка оказалась неудачной, поскольку запор то ли заржавел, то ли окислился, и для того, чтобы его открыть, пришлось приложить силу, а на ручке обнаружился здоровенный заусенец, который при рывке весьма болезненно пропорол мне ладонь. Зашипев, как рассерженная кошка, я прижала пострадавшее место к губам и бесцеремонно сплевывая прямо на пол, постаралась отсосать из ранки побольше крови, справедливо полагая, что дверная ручка в заброшенной башне будет далека от стерильности и у меня есть все шансы заработать, как минимум, столбняк! Ну или стоматит, как вариант, за то, что сунула в рот грязную руку.
Впрочем, исследовательский порыв на этом не иссяк и, замотав здоровую руку рукавом от джемпера, я все равно ухватила зловредную ручку… которая на этот раз повернулась без малейшего усилия. «Упс! Что-то мне напоминает этот фокус с заедающим замком и заусенцем там, где его, по идее, быть никак не должно. Ага. А потом, когда посетитель весь вымазывается в кровище за компанию с дверью, она вдруг волшебным образом открывается! И замок заедать перестает. Если еще и заусенец исчез…» – на этой мысли я стряхнула с ладони закрывавший ее рукав, достала смартфон и подсвечивая себе фонариком, осторожненько пощупала пальцем ручку там, где по идее должен был бы торчать зловредный дефект и только удовлетворенно хмыкнула, обнаружив там абсолютно нетравмоопасную поверхность.
– Классика жанра, тудыть твою через коромысло! Значит столбняка и прочих сомнительных радостей можно не опасаться?! – поделилась впечатлениями сама с собой и продолжая светить смартфоном, переступила низкий порожек таинственной двери…