Интербеллум

Замок не высок, его шпили не прорываются сквозь туман и не исчезают где-то в облаках, тяжело опустившихся на статуи, как бы написали в романе. Мужские и женские аллегорические фигуры античных героев и богов полностью сокрыты туманом и мелким снегопадом в ноябрьский день. Мы пролетели девять часов и по московскому времени приземлились в Петропавловске-Камчатском в семь утра, на вертолете долетели до гимназии, но на Камчатке время бежит вперед на целых девять часов. Так что на часах нашей камчатской охраны пять вечера.

Гимназия была отстроена почти двести лет назад и ни разу не закрывалась на ремонт. Причина, по которой она не нуждалась в руках мастера, проста — добросовестность рабочих и прочность материала. Окон было почти не видно из-за тумана, но можно предположить их большие размеры, сравнивая с первыми этажами, где горел свет. Балконы из камня, украшенные вьющимися растениями, пустовали. Замок огибали черные железные ворота. Их не меняли с открытия гимназии — в те времена на Камчатке было неспокойно и мощные ворота служили надежной защитой. Возле них стояли часовые. Подобные меры предосторожности объяснились скорее традициями, нежели возможной опасностью извне да к тому же здесь дети — никогда не знаешь, что может закрасться им в голову.

Нас высадили прямо у главного корпуса. Гимназия насчитывала около ста пятидесяти детских душ, и все они были чародеями из лучших семей, как правило, русских.

Холод сковал все члены, ветер протяжно завывал. Это место было самым холодным и глухим из всех, в которых мне когда-либо доводилось бывать. Я уловила взгляд Евгения и поняла, что он считает также. Мы только приехали, и наши вещи еще выгружали. Настроение хозяина было бы лучше, если бы Елизавета не дышала ему в затылок, и он знал, насколько здесь задержится.

Он хмурился и буравил взглядом главные входные двери. Они отворились бесшумно и навстречу вышли пять фигур во всем черном. В центре стоял высокий плотный мужчина-чародей с остренькой аккуратной бородкой, сложив руки на груди. Сдвинутые брови к переносице, строгий взгляд, поджатые губы — все характеризовало его, как начальника гимназии.

— Добро пожаловать в наш тихий уголок, — именно так начал чародей свою речь, когда Евгений поднимался. — Мое имя — Семен Афанасьевич Охотников, я начальник гимназии. Надеюсь, пребывание для вас, Евгений Владиславович, будет если не в радость, то хотя бы не в тягость. Мы приготовили комнату — одна из лучших, окна с видом на озеро. Когда-то в тех покоях…

— Довольно, — прервал его Евгений. Он устал и замерз, а потому вел себя бесцеремонно.

Мужчина поджал губы и втянул воздух. Он явно не привык, когда его перебивают, а уж тем более указывают. Но совладав с собой, чародей незаметно дал сигнал, чтобы двери замка раскрылись вновь и из них вышли три слуги.

Евгений прошел мимо, на ходу стаскивая перчатки.

— Здравствуй, Лизочка. Как долетела? — обратился к Ангеловой начальник гимназии. — Подруги заждались тебя.

— Семен Афанасьевич, простите Евгения Владиславовича, он очень устал с дороги.

— Разумеется. Я понимаю, — он улыбнулся одними губами, и я нашла его неприятным. — Сегодня прохладнее, чем обычно. И вы прилетели с последним звонком. — И действительно, я услышала, как раздался школьный звонок. — Мы устраиваем ужин в честь вашего приезда. В восемь. Прибудет губернатор, зам губернатора, администрация города и весь преподавательский состав. Передай Евгению Владиславовичу, мы будем ждать его и тебя. Где его телохранитель?

Я вышла вперед и получила порцию недоверия. Женщин-телохранителей намного меньше, нежели мужчин. Нас ломают тренировки и обучение, рассчитанные на мужской организм. По статистике из десяти девушек-шаманов совершеннолетия достигают четыре. К тому же нас не так охотно покупают, если только ты не родилась первоклассным убийцей.

Охраняя сына архонта, ты подвергаешься нападкам и сомнениям со стороны окружающих и ни с чем несравнимое удовольствие убить того, кто еще недавно скептически размышлял о твоих боевых навыках. Катана по сей день помнит их кровь — это были чародеи, маги и, конечно же, шаманы. Я всех устраняла по приказу Демонова. Он приобрел меня, потому что в моем досье написано: «Убийца первой категории. Обучена искусству убивать, владеет обширными познаниями о пытках. Ознакомлена практически со всеми видами оружия, подготовлена к рукопашному бою, управляет любыми средствами передвижения. Помимо английского, французского и немецкого владеет древнерусским, японским, китайским, разбирается в травах и запрещенной магии». Никто из чародеев не может похвастаться подобным послужным списком и, между тем, они смотрят на меня, как на пустое место. Я и есть пустое место.

— Так ты поняла? Смотри, не забудь! — брови Охотникова сдвинулись к переносице.

— Я передам Евгению Владиславовичу ваше приглашение.

Начальник гимназии посмотрел мне за спину — разговор окончен.

Евгений осматривался в холле. В главном корпусе не проходили занятия. Здесь работала и проживала администрация гимназии, устраивались балы и званые ужины, но корпус был связующим звеном с остальными тремя. Поэтому Евгений оказался в потоке учеников. Хозяин знал, что на него смотрят, и понимал — некоторые уже догадались, кто он.

Я видела, каким взглядом его поедали ученицы. Высокий, статный, в черных джинсах и куртке с мехом из норки. Белокурая копна мягких волос так и манила чью-нибудь женскую руку прикоснуться к этой гордой голове, на мраморно-белом лбу которой всегда вился непослушный локон, дополняющий нежный образ. Я говорю «нежный», потому что Евгений мастер перевоплощений, и он знает, как понравится — достаточно проникновенно посмотреть. Так сильно отличающийся от их сверстников и наставников, да и всех знакомых парней. Определенно, это тот самый принц на белом коне. Только принц один, а девочек больше раз в тридцать, а мы лишь пока в холле. Да, это был именно тот типаж мужчины, который заставляет женщин идти на безумства, совершать сумасбродства.

Евгений обернулся на голоса кучки подростков. Те, покраснев, захихикали и опустили головы.

— Могло быть и хуже, — хозяин обвел взглядом все вокруг.

— Вам понравится, — вдруг сказала Ангелова, внезапно подошедшая.

— Евгений Владиславович, — процедила громче ее подруга.

Все сразу зашептались, загудели. В помещении повис вопрос, мучающий многих — это сын архонта? Все, ни разу не видевшие вживую сына Демонова, посчитали, что этот очень на него похож и даже больше — этот само совершенство, лучшая работа природы. Они удивлялись, как это раньше не догадались и что мог забыть здесь самый завидный жених? Некоторые девочки принялись подсчитывать его наследство, а другие выстраивались в очередь, чтобы закрутить роман. Парни же, наоборот, восприняли новость без энтузиазма. В их курятнике появился новый петух и с перьями, чья расцветка куда богаче, чем у них. Словом, безучастных не нашлось.

Евгений же спокойно наблюдал, как удав, который недавно проглотил кролика и теперь ему не страшен голод. Самодовольная улыбка не слезала с лица, он стал темой дня без усилий. Его фамилия — ключ в любом обществе. Родовитость — залог успеха. Деньги — преимущество перед другими.

— Ты права. Мне уже нравится.

Екатерина хмыкнула.

— Моя комната в левом крыле. Номер 57.

И две подруги удалились. Мы поднялись по широкой лестнице на второй этаж, комната хозяина вторая слева. Слуга отдал ключи, вещи должны скоро занести.

Когда дверь закрылась, и мы остались вдвоём, Евгений выругался, скинул верхнюю одежду. Сегодня он выглядел мрачнее обычного, и даже восхищённые взгляды девочек не подняли настроение.

— Они устраивают ужин для вас, — заговорила я, подбирая с пола джинсы. — Соберется высшее общество.

Евгений включил душ и встал под горячие струи. Вода накрыла тело, словно покрывало, согревая и успокаивая. Он, подперев одной рукой стену, подставил лицо, зажмурив глаза, будто желая все забыть.

— У них есть высшее общество?