Страница 3 из 11
Старик щелкнул пальцами. Кожа его рук была сухая, потрескавшаяся, и звук вышел соответствующий. Сверху на него полетела деревянная резная шкатулка из ольхи размером с его голову. Бенджамин еле увернулся.
«Да что ж ты делаешь-то!», – негодовал он, – «А ну быстро на стол!»
Шкатулка, покачиваясь, лихо устремилась по направлению к входной двери.
«Куда?», – воскликнул старик, – «Хватит издеваться! Поставь себя на место!»
Она тут же развернулась, полетела вперед и с грохотом упала на дубовый стол, словно делая ему великое одолжение.
«Ах ты негодница! Убежать вздумала. Я на тебя пожалуюсь! Посмотрим, кого отправят на бессрочную починку.»
Бенджамин вопил, шкатулка приподнялась над столом, но после этих слов упала и замерла. Он стер пыль с крышки, и, нажав на медную защелку, открыл ее. Шкатулка спокойно лежала на столе, пока старик писал что-то на небольшом листке пожелтевшей бумаги. Затем он свернул его в несколько раз и запихнул внутрь. Крышка резко захлопнулась, да так, что несчастный еле успел убрать пальцы и громко ухнуть. Вещь с характером, что тут скажешь.
Через пару мгновений она извергла другой свернутый листок с обугленными краями. Бенджамин прочел кривоватую надпись: «Принято. Следуйте инструкции».
***
Хозяйка дома на Мерчистон авеню была женщиной властной, но доброй. Одевалась по викторианской моде в строгие черные платья с корсетом. На улице бывала редко, а если выходила, принимала образ старушки в цветастой косынке, вечно волочащей за собой тележку. Это было удобно, а внешность пожилой, чуть сгорбленной женщины вызывала у окружающих сочувствие и готовность помочь. Она легко входила в доверие.
Гертруда Смит служила Ковену и квартировала ведьм уже более 500 лет. Работа ей нравилась, но она не была доброй тетушкой или приятной собеседницей. Подобных ей обходили стороной и уважали, а в душе ненавидели и боялись. Тем не менее, Верховная Ведьма Этейн была довольна ее работой, преданностью Ковену и многовековой безупречной службой.
Она обеспечивала квартирантов всем необходимым, чтобы они гармонично вжились в роль человека. Таких как Гертруда в городе было много, кому-то везло с жильем чуть больше, кому-то меньше. Гертруде же достался прекрасный дом, в котором она жила с момента постройки в 1886 году.
Нередко получая указания от Верховной ведьмы о полноценном отдыхе, Гертруда с присущей ей надменностью и сухостью отвечала, что отнюдь не устала, и высокомерно благодарила за заботу.
Носила черное траурное платье, как Королева Виктория, рано овдовевшая. Для Гертруды это был вовсе не траур. Ей нравился черный цвет и мода времен того периода. Она могла оставаться молодой еще очень долго, но образ зрелой женщины 55–60 лет, подтянутой и элегантной, полюбился ей более остальных возможных. Ее слегка раскосые миндалевидные глаза смотрели на всех свысока, показывая характер и положение.
Комната, в которую Гертруда определила Аву, была просторной, с двумя вытянутыми окнами, выходившими на северо-восток. Справа от окна стоял тяжелый деревянный стол и такой же стул с сиденьем-подушкой. Слева располагалась кровать на стальном каркасе белого цвета. Позади стола громадиной возвышался большой дубовый шкаф с тремя секциями. Рисунок дерева напоминал перевернутый глаз.
Стены были украшены простыми обоями светло-голубого цвета с мелкими цветами весеннего английского луга. Пространство пахло медом и миррой, теплота разливалась тягучей нежностью и создавала ощущение спокойствия и уюта.
Хозяйка наполнила ароматами весь дом, в каждой комнате насадив определенный запах. Гостиная благоухала кубинскими сигарами, ромом, тлеющим углем и итальянским эспрессо. Там хотелось сидеть у камина и вести задушевные разговоры. На кухне плотно завис запах шоколада, перца и свежей крови. Аппетит не проснется только у самого черствого человека.
В кладовке пахло свежескошенной травой, дождем и землей. Кажется, нужно срочно проветрить, но это обманчиво. В подвале было много съестных запасов, и там пахло вяленой колбасой и лесными грибами. Кроме самой Гертруды туда разрешалось спускаться только Миссис Скай, экономке дома. Мановением руки она сортировала картофель, выкидывая испорченные и обновляла ловушки для мелких грызунов.
Спальня самой хозяйки и её кабинет, конечно, были под запретом для входа. Там поселились запахи мирры, мяты, лаванды, кожи и сладкого миндаля. С недавних же пор хозяйка дома на Мерчистон авеню полюбила духи с гвоздикой, корицей и фиалкой, немного мыльные и нежные. Они возвращали ее в любимые времена и успокаивали.
Что такое ведьминский дом?
Вам лучше не соваться туда без приглашения. Нет, вас не съедят, не посадят на большую лопату и не отправят в печь. И даже не вспорют вам живот. Напротив, вы не заметите разницы с обычным домом. Но все вещи, вся мебель, двери, люстры и ковры будут ждать пока вы уйдете, чтобы начать болтать и делать, что вздумается. А еще будут наблюдать за вами пока вы спите. Но не для того, чтобы навредить вам. Им же надо чем-то заняться, вот они и обсуждают все вокруг.
Снаружи дом казался меньше, чем внутри. Всякая ведьма творит дом под себя, и Гертруда хорошо постаралась. Авалинда была отнюдь не первой ведьмой на службе Ковена, которую она квартировала, и этот, на первый взгляд, неприметный викторианский дом создавал уют своим гостям вот уже многие годы.
***
Ава положила вещи рядом с кроватью на пуф и подошла к гардеробу. Ей хотелось опробовать рисунок и вспомнить свои умения в человеческом облике. Подняв руки, она поднесла раскрытые ладони к лаковой поверхности. Рисунок стал меняться, игриво оживая.
Через мгновение он превратился в портал, края которого искрились будто капли воды падали на горящую свечу. Ава опустила руки и стала наблюдать: портал расширялся и светлел. Она приблизилась и, наконец, увидела свой дом на болоте. Она смотрела на деревянный домик утопающий в безграничном свете. Ей не нужны были солнечные очки, свет никак не мешал глазам.
В этот момент в дверь постучали. Ава щелкнула пальцами, и портал закрылся, оставив лишь имевшийся рисунок.
Она открыла дверь.
– Ужин будет в 19. Это ваши ключи от входной двери.
Гертруда протянула ей связку из двух ключей на железном кольце. Она была выше Авалинды на полторы головы, но даже не собиралась наклоняться или спускаться до её уровня.
– Благодарю, Миссис Смит, – ответила Авалинда с легкой улыбкой, немного подняв подбородок. Гертруда развернулась и, ничего не сказав, ушла.
Теперь нужно распаковать чемодан. Вещей было немного: пара брюк, две юбки, три свитера на промозглую эдинбургскую погоду, нижнее белье и обувь. Она собиралась быстро, узнав про современную моду в новом для нее непривычном приспособлении под названием интернет и была готова купить себе новую одежду, если понадобиться. Одевалась неброско, натуральные ткани, удобные классические силуэты, спокойные цвета, одним словом, выделяться из толпы она не любила, тем более будучи на такой работе. Нужно было максимально слиться с толпой и не «отсвечивать» оригинальностью.
Когда стало почти семь вечера, она направилась к выходу и застыла напротив зеркала, висящего на стене. На неё смотрело нечто в черном платье с лицом, покрытым коричневыми морщинами, как кора дерева, глаза светились ярко-зеленым светом. Несмотря на уродливый внешний вид, отражение мило улыбалось двумя рядами черных зубов. Ава скривила улыбку и вышла из комнаты. Отражение проследило за ней и помахало рукой вслед, а после испарилось.
***
Именно так ведьма третьего ранга Авалинда Райс выглядела в своем мире под названием Дан Эйд, параллельной вселенной, недалеко от той, что с планетой Земля. Ава могла принимать разные образы, но в этом, страшном и уродливом, ей было комфортнее всего. Зеркало в ее комнате имело странную тенденцию показывать истинную наружность своих гостей при первом знакомстве, а позже отражало все как есть.