Хайаса. Свет Ликующий

– А много огня будет? – на всякий случай уточнил капитан

– Здесь будет так жарко, что если чуть замешкаешься, то спалишь все свои корабли. Так что, давай, Малхас, шустрее-шустрее, – поторопил я капитана.

Потом развернулся и закричал:

– Эй, бойцы, что развалились, задницы отсиживаете, а ну – боевая готовность! Всем надеть доспехи, вооружение – для ближнего боя, стрелки – наизготовку. Стреляем без команды, как только подойдут на расстояние выстрела, – в мгновение ока стрелки заняли позиции. – Метатели, приготовиться! – двадцать человек разобрали горшки, но на этот раз не с порохом, а со смесью земляного масла, серы и селитры.

Наши корабли – с флагманским во главе, построились клином и на всех парусах двинулись вперед.

К морскому бою по-настоящему мы готовы не были, поэтому все зависело от метателей и профессионализма команды. Команда уже сняла паруса, и гребцы заняли свои места. Подойдя на расстояние выстрела наших дальнобойных луков, стрелки-лучники стали забрасывать корабли противников смертоносными жалами. С кораблей противника послышались стоны раненых, за борт попáдали первые жертвы. Несколько стрел, пущенных с пиратских кораблей, не долетели даже до середины расстояния. Да, слабоваты у вас луки, ребятки, не в пример нашим… Но прошла минута, и стрелы нападающих уже впились в наш борт.

– Стена щитов! – скомандовал я. – Прикрываем лучников.

И сразу перед нашими лучниками выросли щиты, из-за которых они слаженно, согласованно вместе с щитоносцами простреливали противника. Пираты, кажется, уже смекнули, что напали не на простых торговцев, что добычу взять будет нелегко. Но, как говорится, сесть на осла стыдно, но упасть с него стыднее вдвое. Поэтому они перли на нас с упорством быка. Когда до кораблей осталось метров сорок, я скомандовал стоящему у руля Малхасу:

– Давай!

И наш корабль, дав небольшой крен, повернулся и пошел на сближение. Пираты растерялись, не понимая этого маневра. Наверно, подумали, что мы психи… вместо того, чтоб убежать, идем на абордаж. Однако решили защищаться. Но когда приблизились, с нашей стороны неожиданно абордажные крюки не полетели, а вместо этого раскрылись щиты, и наши метатели послали первые горшочки с зажигательной смесью.

– Все, Малхас, уходим! – крикнул я, но капитан уже сам, резко повернув в сторону, начал уводить наш корабль от вспыхнувшего пиратского.

Оглянувшись, я увидел, как один за другим вспыхнули еще четыре корабля противника.

– Красавцы, как по часам сработали, – прошептал я, не скрывая восхищения.

Тем временем наши корабли начали разворачиваться по дуге. Гребцы выбивались из сил, но темп держали. «Молодцы, ребята… надо будет премию выдать», – подумал я.

Увидев, как вспыхнули пять кораблей, у людей на оставшихся аппетит сразу поубавился, и они начали поворачивать свои суда, решив не рисковать. Теперь из охотников они превратились в зверей.

– Ага, шакалы, почувствовали запах горелого! – обрадовался Малхас. – Что делаем, ишхан? Догоним, добьем?

Всех мы, конечно, не взяли, они разбежались как тараканы, но три судна все же захватили. Добычу мы с них взяли неплохую, так как, по местным обычаям, все свое имущество они носили на себе. Короче, только раздев их, мы собрали несколько кило золота и камней. И это еще не считая оружия, иногда тоже до неприличия вызывающе украшенного золотом и щедро усыпанного драгоценными камнями. И как таким можно воевать – ума не приложу. Лично я свои два меча из рессоры КАМАЗа, все это время бывших при мне неразлучно, ни на что не променяю. Мой меч одним ударом разрубит два этих золотых. Как я и задумал, всю свою долю от добычи я отдал гребцам: от меня не убудет, а ребятам приятно.

– Смотри, Ара, балуешь их, привыкнут еще, тогда уже не отделаешься, – пошутил Малхас, но было видно, что он доволен.

Да и вся команда уже смотрела на меня не как на очередного нанимателя, а как на своего вождя.

После инцидента в море мы пошли спокойнее, без эксцессов. Вошли в устье Рха. Скорость нашего движения уменьшилась, и не только оттого, что шли вверх, против течения, но еще и потому, что часто останавливались – поохотиться, запастись свежими продуктами. Прокормить такую ораву не так-то легко. Так что за три недели продвинулись не очень далеко.

Населенные пункты попадались нечасто, и в основном это были становища кочевых племен. В конфликт старались не вступать. Только пару раз, да и то, чтобы просто прощупать нас на вшивость, кочевники устроили налет, когда мы пристали к берегу на привал. Но мы легко и быстро отогнали их – наши луки оказались помощнее, а вступать в ближний бой они побоялись. Вооружение, кстати, у них так себе, неважнецкое – даже для этой эпохи, и в основном медное. Наконечники стрел и копий, секиры, доспехи – все из меди, даже панцири на груди у лошадей. Местные носили яркие разноцветные одежды, а украшений из золота на них было без меры, причем с ног до головы – начиная с обуви, заканчивая головными уборами.

– Это маскуты38, Ара, – после первой стычки пояснил Малхас.

– И чего от них ждать?

– Если почувствуют слабость, конечно же, спуску не дадут, гонять будут, пока жертва не падет – как степные шакалы. Но нас это не касается, мы им не по зубам, если конечно, несколько племен в орду не соберутся. Слишком дорого им добыча обойдется, а к такому они не привыкли. Все ищут легкой наживы. Мы часто здесь ходили, так что привыкли к ним. Скоро отстанут, – успокоил капитан.

– А что за народ? – выведывал я.

– Да кочевники, варвары. Живут по законам степи. Я сам не видел, но говорят, они своих стариков едят…

Краем уха услышав последнюю фразу Малхаса, Потапов встрепенулся и подбежал к нам.

– Людей – едят?! – переспросил он.

– Ну… не всех, а только тех, кто доживает до глубокой старости. Говорят, родственники собираются и приносят старика в жертву, варят вместе с мясом других жертвенных животных и едят. Это у них считается почетной смертью и величайшим благом, – подтвердил Малхас.

– О-о!!! Я же говорил, а вы мне не верили, – обрадовался Потапов, – Ромка, Поляков, Галуза, идите сюда, послушайте, что бывалые люди рассказывают, а то вы не верили мне… каннибалом называли.

– Верить-то мы верим. Кстати, а как человечинка на вкус? – подшутил Галуза.

– Да не ел я, что ты ко мне прицепился!

– А нам откуда знать, а вдруг… – развел руками Галуза, и все засмеялись.

– Тьфу, тебе, Галуза, все бы оборжать, – Потапов сплюнул и отвернулся.

Слушая шуточную перепалку, я только улыбался, да и Малхас уже привык к нашему черному юмору.

– Так говоришь, отстанут? – я продолжил расспросы, не обращая внимания на беззлобную пикировку друзей.

– Ну, может… пару попыток еще сделают.

– А что ж ты тогда нервничаешь? – спросил я.

Малхас посмотрел на меня, удивленно подняв брови.

– С чего ты взял, Ара?

– Малхас, я не вчера родился – вижу!

– Да я уже понял, что вы с товарищами не простые люди. Вы… смертные? – он спросил неожиданно, в упор, – я вижу в твоих глазах тяжесть веков.

– Века приходят и уходят… но я спросил тебя не об этом. Итак, что тебя беспокоит, друг мой?

– Прости… Ара, – поняв, что влез в дела, его не касающиеся, Малхас опустил голову, – да, есть у меня беспокойство.

– Поясни.

– Мне кажется, что нас ведут.

– Ну… ты же сказал, что у маскутов это нормальное явление, убедятся, что мы им не по зубам, сами отстанут, – я чего-то не понимал.

– Да я не о них, – сказал капитан.

– А о ком? Я что-то никого, никаких других не наблюдал в округе.

– А я заметил всадников… далеко – на горизонте, и это не маскуты. И я не знаю, чего от них ожидать. Потому и тревожно мне.

– Много их? – я заинтересовался.

– Не знаю, я их видел только раз или два, причем очень далеко. И никаких кибиток, никакого кочевья. Это воины, и сдается мне, совсем не уступающие вам, – задумчиво произнес Малхас.

38

Маскуты – арм. форма слова массагеты. Массаге́ты – используемое античными авторами обозначение ираноязычного кочевого народа, обитавшего на территории Скифии. Геродот писал, ссылаясь на современников, что, по мнению некоторых из них, массагеты – это скифское племя.