Мозаика

  С возвратом нашего "Я", к нам возвращается и страх за него. Мальчик испугался так сильно, как наверное еще не приходилось. Вернулись звуки и нити времени. Пространство ожило. Оно вошло в глаза крышей мира или может его чердаком, но не пыльным и затхлым, а свежим, бездонно чистым, безраздельно высоким.

  - Это Памир. Но я ведь никогда здесь не был?

  - Ты мой гость. А мне приятно доставить тебе немного удовольствия.

  - Что это? Кто ты?

  - Не задавай глупых вопросов, не подготовив еще более глупых ответов.

  Опять холодило сердце - непривычный страх духа, но не тела. И Демон сказал:

  - Ты, это я. А я... Я буду тобой, если согласен.

  - Я сошел с ума, но ведь это так глупо.

  - Нет, мне никогда не понять вашей гениальной путаницы и суеты. Все-таки я не зря пригласил тебя сюда. Послушай:

  Камешки

  "Серебристая зелень она удивительна. Та, что стремится вверх, в бездонно синее небо гигантскими, пятидесятиметровыми иглами, удивительна вдвойне. Господи, эти ласковые теплые ладони утреннего солнца, как руки матери на лице. На все другое я бы обиделся.

  Далекий город в мареве пыли и жары. Какой ты родной, когда я не в тебе. Какой щемяще близкий в прозрачной свежести и тихой неторопливости гор. Может ты такой потому лишь, что смотришься отсюда маленьким, почти игрушечным.

  Серпантин дороги стальной и монотонный стремился в стратосферу. Небольшая стайка живых мирков - мальчишек и девчонок крошечными точками ползла по широкой асфальтовой ленте. Разноцветные фигурки живых существ растворялись на фоне поднебесных громадин. Безучастные к ним вершины сумрачно молчали в утренней, разреженной тени.

  - Давайте отдохнем, - предложил тренер - высокий, молодой мужчина атлетического сложения.

  Да, это было. Поворот серпантина. Зеленый мох в контрасте желтых, трепещущих на солнечном свете цветов. Тень от ели нависла над нами пушистыми хвойными лапами. Ручей, звенящий в горном водосборнике. Я хотел удержаться, но не смог и заглянул в твои глаза. Почему ты так смотрела на меня, почему?

  Как два нахохлившихся воробья, мы в упор разглядывали друг друга. И вдруг ты улыбнулась и взяла в руки камешек. Мы бросали их и улыбались вместе.

  - Дзинь, - говорил твой.

  - Дзинь, дзинь - отвечал я.

  - Дзинь, - утверждал следующий.

  - Да, - отвечал я.

  Нас было двое. Смеялись наши друзья. Улыбалось Солнце над нами. Тараторила река утренней, светлой водой, где-то там внизу, в глубине. Мы поняли все, но не могли поверить, не умели еще".

  - Откуда ты знаешь?

  - Помнишь, на кручах скал лежало облако? Это был я.

  - Кто ты?

  - Ты. Я стану тобой, если захочешь. Я Демон, зачем нам мешать друг другу. Мы будем одним человеком. Поэт и Демон. Она полюбит тебя, решайся. Только подумай, да или нет, да или нет. Ну?

  Поэтам свойственно сомнение, в сомнении тысячи причин.

  Сад

  Сад буквально оккупировал дом. Спелой зеленью он прочно осадил дощатые пристройки, вламывался ветвями в окна, заполнял сладким, яблочным ароматом комнаты и коридоры.

  Война была проиграна, но побежденных не оказалось. Утренняя свежесть и гомон птиц будили старые стены. Долгожданная вечерняя прохлада и шепот листьев оживляли и делали уютными каменные пеналы жилища.

  Исключительно удачно причалив в крону плодовой зелени, я оказался прямо напротив квадрата света к чужой жизни, называемого окном. Надобно, наверное, позвонить для приличия. Вечер все-таки. Может дни не приемные.

  Она сидела и неволила свои прекрасные волосы. Укладывала их в нереально длинную косу. Меня распирало озорством. Я дулся воздушным шаром, готовый лопнуть от смеха и вихрем ворваться в комнату.

  Дзинь - заверещал звонок. Ты встала и подняла трубку. Еще две секунды...

  - Привет.

  - Привет, - второй показался удивленным и даже обрадованным.

  - Ты?

  - Да, это я.

  - Тогда скажи что-нибудь хорошее.

  - Малышонок.

  - Как ты меня назвал?

  - Малышонок - чрезвычайно маленький и ласковый живой объект, который невозможно любит тереться о мою щеку носиком.

  - Ой, откуда ты звонишь, так хорошо слышно. Я одна, мне было скучно и грустно.

  - Я рад за тебя.

  - Почему?

  - Потому что тебе перестало быть скучно и грустно.

   Я увидел, как на ее удивленные, широкие глаза наползла маленькая, непонятная слезинка. Она скатилась вниз, и вот уж вовсе невероятно, превратилась в улыбку.

  - Правда, ты где? Приходи. Ты совсем рядом, я чувствую.

  - Чувствовать не значит ощущать.

  Наступал момент лопанья шара. Трещали ветки. Еще не много, и я бы самым глупым образом скатился к ее ногам. Но последний миг кометой выбросил меня метров на двадцать в черное, ночное небо.