Страница 20 из 35
На втором этаже им встретились зомби, и не только они. Там была шаровая мина Правительства, от которой зомби бесполезно пытались отбиваться. Олег точно знал, что этим сволочам он Землю не отдаст — сволочам типа Владислава Дорожного, которые говорят слово "человек" не с гордостью, а с презрением.
Олег споткнулся обо что-то и посмотрел вниз: на полу лежала зелёно-синяя жестяная банка газировки с наклеенным стикером «Проект партии "Всем миром"». Удивительно, но она была полная, даже не открытая.
Руслан, уже уйдя на пару метров вперёд, вернулся к нему.
— Что такое, Олег?
— Да ничего особенного, — ответил Олег, открывая банку, — просто... Не знаю, как тебе объяснить. Знаешь, как иногда приятно вечером, после работы, прийти домой, повесить всю одежду в шкаф, улечься с пивом перед телевизором и смотреть мультики?
Руслан посмотрел на него с недоумением. Олег поднёс банку ко рту.
— Стой, не пей! Говорят, они туда что-то подсыпают для провалов в памяти! Забываешь всё, что было за последнюю пару недель.
Олег остановил руку и ещё раз посмотрел на банку. Провалы? Хм... А он и забыл, действительно. Ещё на вокзале, в первый день появления в этом городе, какой-то гражданин в забытьи, словно говоря сам с собой, поведал об этом.
«А может, выпить? Хотя бы забуду. Забуду про то, что случилось в «Мамоново». Про всё, что было со мной здесь. Последнее, что я буду помнить — это то, как я самозабвенно работал в лаборатории энергоносителей, катаясь после работы на велосипеде по родному городу и иногда выпивая по пятницам пиво в клубе «Вечер»... Никаких монстров. Никакого Правительства. Никакой боли...».
Олег посмотрел на банку: она перестала казаться ему пыльной и помятой. Она казалась волшебной пилюлей от всех его проблем. Просто выпей — и всё пройдёт. Конечно, Руслан потом будет несколько часов тащить его на спине из города, а повстанцы воспримут потерю памяти великого Ахатинова как страшную трагедию. Но ему будет уже всё равно. Конечно, ему потом расскажут обо всём, что с ним произошло. Но услышать рассказ — это не то же самое, что пережить наяву и помнить всё как вчера. Может, действительно стоит выпить и первый раз за долгое время спокойно и долго поспать...
Неведомая сила с грохотом вырвала банку из руки, и лицо обдало липкими сладкими брызгами. Олег зажмурился на долю секунды. Банка лежала на земле, превратившись в бесформенные клочки алюминия. Яркий голубой луч заглядывал в большое окно...
— Это снайпер, — крикнул Руслан, — ложись!
Они почти одновременно рухнули на пол и ползком направились к лестнице, ведущей на первый этаж. Когда они спустились вниз, Руслан прижался к стене, сбоку от двери на улицу.
— Ну, что? Есть предложения, как нам пройти?
Олег растерянно огляделся: с автоматом и грави-пушкой против снайпера не пойдёшь. Сверху вслед за ними скатилась шаровая мина. Олег, не задумываясь, притянул её грави-пушкой.
— Ближе, — сказал Руслан, доставая из кармана свою отмычку.
Олег поднёс мину настолько близко, насколько было возможно поднести, не попавшись снайперу. Разряд ударил в мину, и она засветилась жёлтым. Наконец-то, можно её пока отпустить. Олег увидел прямо напротив входа труп человека в форме повстанца с красным крестом на одежде, а рядом с ним лежало несколько гранат.
— Попробую подойти как можно ближе к окну и бросить туда парочку гранат, — сказал Олег, — мы так уже делали с Сергеем.
— Давай, — кивнул головой Руслан, — осторожнее только.
Олег собрался с духом, резко подскочил к повстанцу и быстро похватал гранаты, лежащие на полу вокруг него. Он едва успел отскочить, прежде чем показался голубой луч и в стену влетела пуля, оставив в ней глубокую дыру. Олег стоял, собираясь с силами. Его внутренний голос говорил: «Не делай этого! Это же — самоубийство!». Но времени искать другой путь всё равно не было. Он рванул в дверь и забежал за покорёженный «ГАЗ-53», стоящий на улице. Всё это заняло долю секунды, но он успел заметить у подножия многоэтажки, в тёмном окне которой прятался снайпер, ещё одного солдата, стреляющего из станкового пулемёта. Впрочем, к нему уже на всех парах катилась шаровая мина. Собравшись с мыслями, он кинулся за другую машину, ближе к многоэтажке. Едва он спрятался за машиной, как в полуметре от него просвистела крупная пуля, влетев в асфальт и подняв вверх фонтан серых крошек. Наконец, Олег оказался уже под самой стеной здания. Он взял одну из гранат и подошёл под самое окно. Другого шанса не будет. Он быстро вырвал чеку и, отойдя подальше от стены, кинул гранату в окно, а когда уже отскочил обратно к стене, прижавшись к ней вплотную, возле его лица пролетела очередная пуля. Послышались полные удивления возгласы, и мощный взрыв выбросил обгоревшее тело снайпера. Солдата за пулемётом уже давно убила шаровая мина. Бегло обыскивая оба тела на предмет чего-нибудь полезного, Олег поймал себя на мысли, что даже не испытал никаких эмоций от этой маленькой победы. Может, это — из-за усталости? Или из-за осознания, что все эти сражения за город бессмысленны и скоро его просто сдует взрывной волной? А может, это — из-за того, что он так много всего повидал за последнее время? Когда долгое время делаешь что-то однообразное, то перестаёшь воспринимать это как достижение, это уже становится чем-то обычным. Видимо, не зря кто-то придумал Пост — только отказавшись от чего-то на долгое время, мы в полной мере осознаём ценность того, что имеем.
— Отличная работа, — сказал Руслан, подбежавший из здания, в котором они только что прятались, — этот снайпер чуть головы нам не снёс.
— Только куда нам дальше идти?
Олег распихал по карманам найденные у снайпера пистолетные магазины и батарейки, косясь на сколоченный наскоро глухой забор, перекрывающий улицу.
— Сейчас заберусь наверх и посмотрю, что там за забором, — ответил Руслан.
Он ловко забрался по водосточной трубе на карниз и запрыгнул в окно, из которого пару минут назад стрелял снайпер. Олег лишь смотрел и удивлялся, как ему удаётся забираться по стенам так же ловко, как ходить по земле.
— Ого, — раздался его голос из окна, — вся улица перегорожена баррикадами. Иди первым. Я тебя прикрою...
Послышался щелчок затвора, и голубой луч вновь засветился в окне.
— А потом, как подашь знак, побегу к тебе. Сейчас попробую опустить тебе лестницу. Надо только разбить щеколду. А винтовка изрядно заржавела!
Луч упёрся в верхнюю часть забора, раздался сухой хлёсткий выстрел, и железная лестница резко спустилась вниз, едва не упав на Олега. Он пошёл по улице и, заходя в подъезд очередного дома, оглянулся назад и увидел здание, в котором Руслан сидел за снайперской винтовкой, и Цитадель на заднем плане, над которой была чёрно-оранжевая воронка. Он увидел старый велосипед на одной из лестничных площадок, и ему стало ещё хуже. Он не катался на велосипеде уже девять лет. Сейчас бы прокатиться. И здоровье бы поправилось, и вообще. Но — куда там... Сейчас — совсем не до этого. Он бы, наверное, многое отдал за то, чтобы просто сесть и проехаться куда-нибудь, никуда не торопясь, наслаждаясь видом окрестностей... Ну, вот почему всё — так? Почему так хочется упасть лицом на землю и заплакать во весь голос? Потому что никогда уже не будет ни велопрогулок, ни осмотра пейзажей... Олег лишь грустно вздохнул, оставив позади некогда красную раму с чудом уцелевшими колёсами без шин, рулём, педалями и даже сиденьем. Он вышел на очередной отрезок улицы, огороженный баррикадами с обеих сторон. Точнее, спереди была загородка в стиле Правительства — из тёмно-синего металла с бирюзовым отливом. Ворота раскрылись, выпустив пятерых солдат, уже вскидывающих табельные автоматы. Олег приготовился, сжимая автомат в руках. Но голубой луч сверкнул, и, прежде чем солдаты успели что-то понять, пять выстрелов повалили их одного за другим.