Страница 21 из 35
— Ну, ты даёшь, Руслан, отлично-то как, — произнёс вслух Олег, входя в открытые ворота. За ними находилось здание, вход в которое преграждало силовое поле. С боков всё было завалено обломками.
Олег забрался на балкон на стене с воротами и увидел, как Руслан выбегал к нему из подъезда, из которого он сам вышел пять минут назад. За ним бежали — именно бежали, а не летели — несколько муравьиных львов, но Руслан легко отбился от них своим пистолетом.
— Ещё одно препятствие позади, — сказал он, пытаясь отдышаться после бега.
Сильный толчок и яркая вспышка где-то далеко не дали ему договорить. Олега чуть не сбило с ног. Он посмотрел вдаль и увидел, как над Цитаделью вновь начинают сверкать ветвистые зелёные молнии, озаряя весь город яркими вспышками.
— Похоже, ядро реактора вновь начинает перегреваться, — констатировал Руслан, глядя на верхушку Цитадели.
Чёрно-красная воронка вспыхнула, и землю сотряс новый удар, от которого Руслан чуть не упал. Он подошёл к силовому полю и снял его своей отмычкой. Они прошли внутрь и оказались в очередном подъезде некогда жилого дома. На втором этаже находился своеобразный пункт солдат. Олег, услышав голоса, пропущенные через модуляторы, приготовился и резко ворвался туда серо-оранжевым вихрем, перебив трёх не успевших даже ничего понять солдат, находившихся там. С монитора на стене на них смотрело оно — зелёное, изрезанное морщинами тело с мелкими глазами и хоботом. Истинное лицо Правительства. Через долю секунды монитор отключился.
Руслан вошёл в помещение, разглядывая какой-то большой лист бумаги:
— Мы только что нарушили около пятидесяти законов Правительства.
— Хорошо, если не больше, — усмехнулся Олег, взяв с полки на стене несколько стаканов для импульсного автомата.
— Выходить из дома только в магазины и на работу, — декламировал Руслан строки с листа, — иметь при себе сертификаты с QR-кодом, удостоверяющие личность и подтверждающие хождение на уколы бесплодия, справки от работодателей и маршрутные листы следования от дома до места работы. На посещение магазинов отводится не более двух часов в день. Запрещается: выходить из дома без необходимости, отклоняться более чем на пятьдесят метров от маршрута следования на работу и обратно, смотреть в глаза сотрудникам «Госкавалерии» и солдатам, подходить к другим прохожим на расстояние ближе полуметра, говорить вслух на улицах дольше двух минут подряд, держать руки в карманах одежды, причинять вред здоровью госкавалеристов, повреждать имущество Правительства, поднимать шум после восьми вечера. И до восьми, впрочем, тоже...
Олег не слушал — он молча осматривал комнату: много чего полезного было там. Всё помещение было завалено комплектами солдатской брони, табельными автоматами и патронами к ним, на стенах висели ряды противогазов с тусклыми жёлтыми стёклами, в углу стояли ящики с сухими пайками.
— Может, наденешь? А то мало ли что, — сказал Олег, указав на бронекостюм, висящий на стене.
— Не получится, — отмахнулся Руслан, — наши уже пробовали. Людям подходят только жилеты госкавалеристов, ведь те тоже люди, а эта броня только для синтетов. А у меня же нет разъёмов по всему телу...
— Ну, хотя бы щитки на ноги. Это уже хоть что-то.
— Да ну, зачем, — стоял на своём Руслан, — мы уже сколько дней воюем? И на мне до сих пор ни царапины.
— Вечно везти не может, — сказал Олег, проходя по комнате, — любая пуля может стать последней. Знал бы ты, сколько раз в меня стреляли, особенно по ногам.
Раздался писк, и на двери в другом конце комнаты начала мигать красная лампочка.
— Что это?
— О, нет, — ответил Олег, — только этого не хватало.
Мощный взрыв разнёс дверь в щепки. Не успело облако дыма и пыли рассеяться, как в комнату вбежали трое солдат. Олег открыл огонь, но несколько пуль попали по нему, больно ударив — костюм разрядился почти полностью и защищал очень неважно.
Они пошли дальше. Снаружи слышались отголоски уличных боёв. Олег всё задумывался, как повстанцы до сих пор не сошли с ума от всего этого. И, кажется, он нашёл ответ. Постоянная смена обстановки. Вот что не даёт свихнуться. Движение — это жизнь, не зря же так говорят. Вот интересно, почему же некоторые получают удовольствие от всего этого? Сергей, например. Он уже и забыл, наверное, как жить без войны. Главное — чтобы он только не забыл себя. А ведь они все росли в этом дерьме, и даже не помнят другой жизни. Даже если бы хотели вспомнить, не смогли бы, они просто её не видели. Руслан лет с десяти рос уже в таких условиях. Трудно даже представить, каково это — так жить: не смотреть по телевизору детские передачи, не играть во дворе с другими детьми, не ходить в школу, не гулять на вечеринке у друзей, не путешествовать по миру, фотографируя достопримечательности... Как Руслану при всём при этом удаётся оставаться человеком, да ещё таким искренним и живым? Жалко его. Олег с Сергеем — это одно, они хотя бы знали, с кем воюют и за что. А Руслан? Олег поймал себя на мысли, что будь он на месте этого парня — он уже давно стал бы кем-то вроде отца Валерьяна, только, в отличие от последнего, утратил бы веру начисто. Нет, всё-таки каменное спокойствие хоть Руслана, хоть остальных повстанцев, удивляло его. Ну, как же так удаётся? Наверное, просто все нервные срывы и истерики уже остались далеко в прошлом. Прошли лет девять назад, когда избиения людей госкавалеристами были обычным делом на каждой улице, когда хедкрабов гоняли швабрами, словно надоедливых крыс, когда кого-то из друзей увозили в «Стара Проспект» и делали сталкером. Поэтому когда на небольшой площади, через которую они проходили, они заметили солдат Правительства с автоматами, сражающихся при помощи белого с синей полосой БТРа с огромным, даже по сравнению с муравьиными львами, насекомым, никто не терялся и не поддавался панике. Никто, кроме, пожалуй, Олега. Ведь его встречи со стражами муравьиных львов можно было пересчитать по пальцам. Последняя такая встреча прошла сравнительно удачно — эти существа оказались довольно глупы, хотя и очень сильны. Бой с этими существами напоминал спецоперацию по отлову дикого зверя, волей случая оказавшегося в городе. А впрочем, почти так оно и было. Олег с Русланом, стоя на балконе здания, стреляли со всех стволов по стражу, пока он крушил на своём пути солдат, словно игрушки, хотя они и успевали подранить его. Пулемёт БТРа успел сделать в его туловище несколько десятков крупных ранений размером с абрикос, прежде чем бронемашина со скрежетом и лязгом влетела в стену здания от мощного удара клювом насекомого.
— Олег, знаешь, что я думаю? Ты единственный из нас двоих в таком защитном костюме...
— Я знаю, что ты сейчас скажешь, — поморщился Олег, — он почти разряжен.
— А если я тебе покажу вот это?
Руслан указал рукой на зарядную станцию на стене балкона.
— Надо же!
Олег спешно прилаживал вилку зарядника к гнезду на грудной панели костюма и смотрел, как спасительное изобретение наполняется электроэнергией, как прибавляются деления на индикаторе заряда на дисплее. Даже подсветка дисплея стала будто бы ярче.