Страница 1 из 35
Пролог
— Скажите мне, Олег, если сможете! Вы так много разрушили! Создали ли Вы хоть что-нибудь? Можете назвать хоть одну вещь?
Ты видишь среди темноты улетающие вниз куски металла, обломки стрел-манипуляторов для перевозки капсул и большой монитор с лицом президента.
— Я так и думал.
Ты просыпаешься и видишь на фоне сумеречного неба огромный остановившийся оранжевый шар взрыва на месте шпиля реактора Цитадели и замершего парня в джинсах и кожаной куртке, стоящего на краю стеклянной платформы и заслоняющего лицо выставленной вперёд ладонью. И снова появляется этот человек в белой простыне. На его спокойном лице с извечной лёгкой усмешкой ты впервые видишь что-то похожее на удивление. Ты видишь его широко раскрытые глаза, вместо хитро прищуренных. Он растерянно оглядывается на вортигонтов, обступающих вас. Человек в простыне резким движением поправляет длинные волосы, лежащие на плечах. Складывает руки на груди. Это — уже не удивление, это — обида с лёгкой ноткой презрительного снисхождения. Давящую тишину нарушает его фраза:
— Это мы ещё посмотрим.
Вортигонты обступают его со всех сторон и вместе с ним уносятся вдаль. Ты видишь, как ещё несколько вортигонтов, что-то говоря, уносят вас всё дальше от стеклянной платформы у шпиля реактора. И хотя твои глаза предательски закрываются, ты видишь, как огромный оранжевый шар взрыва снова приходит в движение, сметая всё на своём пути...
Глава 1
Тяжёлые камни и куски бетона так сильно сдавили грудь, что едва можно было дышать. Часы придавило вплотную к руке. Казалось, ещё чуть-чуть — и тонкое стекло не выдержит, и тогда на руке появится огромная кровоточащая рана с торчащими осколками стекла и покорёженным металлом. Самое удивительное — что Олег даже не помнил, как здесь оказался. Примерно так же, наверное, чувствуют себя люди, которых завалило обрушившимся многоэтажным домом. Какое же всё-таки мерзкое чувство, всё тело сдавлено какими-то обломками, а во рту — песок и бетонная пыль. А нечего было лезть куда не надо. Забыл что ли, чему в детстве учили? Не играй возле проезжей части. Не балуйся со спичками. Не трогай электроприборы. Не ешь грязными руками. Не ругай действующую власть. Люби главу своего района, как родного отца, а губернатора вообще почитай как божество. К двадцати годам в обязательном порядке заключи брак и нарожай не меньше трёх детей, на благо правящей партии. И главное — не лезь к реактору Цитадели. И всё будет хорошо...
— Он должен быть здесь, — послышалось как будто через вату, — он где-то рядом... Рядом.
Огромные бетонные обломки начали сдвигаться, со скрежетом задевая костюм. Один из кусков ещё сильнее вдавил часы в руку, задевая об стекло, и Олег впервые пожалел, что не носит электронные часы, без стекла. Хотя зачем? В электронных надо постоянно менять батарейки и раз в неделю корректировать время, потому что они постоянно отстают или убегают из-за дешёвой электронной начинки. А обычные часы — дань этим вездесущим стереотипам. Каждый успешный человек должен обязательно носить традиционные механические часы, а иначе — какой он успешный? Ага. А ещё ездить на чёрном бегемотистом внедорожнике стоимостью в три годовых зарплаты.
— Кот, кажется, я что-то нашёл.
Мощные механические манипуляторы подхватили его, словно пушинку, освобождая от бетонных обломков, и поставили на землю. Муть в глазах начала пропадать, и Олег увидел вокруг то, что когда-то было многоэтажкой, и искорёженную Цитадель с красно-чёрными завихрениями, охватившими её вершину.
— Бросай всё и помоги мне... Олег!
Руслан подбежал и обнялся с Олегом. «Значит... Он жив», — пронеслось у Олега в голове.
— Я так волновался, — воскликнул Руслан, отряхивая руки от бетонной пыли, — как ты?
— Кое-как, — с трудом ответил Олег, пытаясь улыбнуться, но долго так продержаться не получилось.
Его лицо было словно ледяной каток, а язык прилип к заднему нёбу. Руслан со смесью радости и сочувствия наблюдал, как Олег справлялся с приступом кашля. К их маленькой идиллии присоединился Кот, участливо сверкая оранжевой мигалкой на крыше кабины.
— Смотри-ка, Олег, Кот тебе тоже рад. Уж я-то вижу, — радостно сказал Руслан.
Еле держащейся на весу рукой Олег отряхнул от пыли перчатки костюма и протёр глаза. После этого мир стал как будто немного чётче. Несколько раз он быстро провёл руками по голове, чтобы вытрясти из волос песок и бетонные камушки. Голова резко закружилась, и он чуть не упал. Руслан помог ему выпрямиться. Олег совсем не чувствовал голода. Желудок был спокоен, будто и не прошло больше суток без еды. Была лишь ломота во всём теле от камней, заваливших его.
— Смотри! Грави-пушка! Кот, отдай её Олегу, — сказал Руслан, и робот с гулом протянул гравитационную пушку. На вид — вроде целая... По крайней мере, всё так же светится прозрачный жёлто-оранжевый кристалл.
— И как ты только можешь так легко носить её, — пробормотал Руслан, — вижу, что силы возвращаются к тебе.
— Сыграем ещё пару весёлых песенок на баяне с закрытыми глазами, и можно идти, — машинально ответил Олег, погружённый в собственные мысли.
— А теперь, Кот, настрой наш монитор, — сказал Руслан, повернувшись к роботу, — надо связаться с братом! Думаю, он до смерти извёлся.
Кот подал несколько коротких звуковых сигналов и поехал куда-то так резко, что из-под колёс полетели мелкие камушки.
— Руслан, — срывающимся голосом сказал Олег, вспоминая Рамзеса, каким он его видел в последний раз, и поднимая взгляд наверх к огненному зареву на вершине Цитадели, — вряд ли мы уже когда-нибудь увидим его... Он же... Ну, ты понимаешь...
Он начал задыхаться от кома в горле, но лицо оставалось каменным. Может, это — из-за лежавших на нём бетонных камней? Олег чувствовал себя последней сволочью — он не мог выдавить ни одной слезы по умершему другу и наставнику. Опустошённость в душе только увеличивалась. Ещё одна часть его биографии безвозвратно ушла.
— Да что ты? Брат жив, с ним всё в порядке, — Руслан смотрел со смесью удивления и ехидства, — он уже с нами связывался по видеосвязи, которую мы нашли среди руин. Он, кстати, был уверен, что я тебя не найду.
Рамзес жив?! Неужели он спас и его? А Гоцман? С ней что?
Олег медленно попытался шагнуть вперёд, самостоятельно, без чьей-либо помощи. Тело словно поплыло. Только сейчас он обратил внимание, что костюм запоздало обнаружил множество ушибов, нанёс обезболивающее и включил вентилятор. Как-то раз, ещё на испытаниях, инженер Никита Подберёзкин хвастался, что запаса медикаментов в костюме — предостаточно. В боковых частях грудного блока есть ёмкости из гипоаллергенной резины, в которых находятся основные препараты, которых хватило бы на целую армию. А пополняются эти ёмкости с помощью специальной заправочной станции со шлейфом из шлангов, подключаемым к костюму. Олегу даже было жалко Никиту, хоть он и не подавал виду. Ведь на таком изобретении, не будь «Мамоново» закрытым комплексом, он бы сколотил целое состояние, организовав серийное производство.