Страница 50 из 66
Иветта? Кто такая Иветта Хоней, черт его подери?!
Не сразу, но вспоминается мимолетная встреча с Горго и Иветтой-Медовые-Дыньки. Что?! И это я ее запугивала?!
— Я ничего не сделала! Просто вызвала немного магии. Это не запрещено.
— Без присутствия опекуна, контролирующего ваш опасный дар?
Туше! Я не имею права даже выходить из дома одна без браслета. Именно на этих условиях Конклав передал Рою опеку над потенциально очень сильной, но неуправляемой магиней.
— Я защищалась! Иветта и ее дружок мне угрожали!
— В показаниях девушки записано совсем иное.
— Слово шлюхи против слова леди?! — кривится Рой. — Адамс, ты серьезно?
Но адвокат невозмутим.
— Есть показания сторонних свидетелей.
— Бандита, осужденного за работорговлю?! — радостно подхватываю я, уловив предложенную Роем линию защиты.
— Не только. Второй свидетель — очень уважаемый человек. Его слова не вызывали ни малейшего сомнения у Конклава.
Аншлер…
Именно он был тогда четвертым и видел, как все происходило на самом деле. Сжимаю кулаки так, что ногти впиваются в ладонь.
Получается, дело не в моем нападении на дуболомов. Правильно — с теми эпизодами еще пойди докажи мою причастность.
— Ах, милое дитя, как жаль, что лорд Фицбрук не потрудился донести до тебя всю меру ответственности мага перед обществом, — фальшиво вздыхает “папаша”. — Признаться, я расстроен, что вы так скверно выполняли свои обязанности, милорд. Но теперь моя девочка в безопасности, под надзором отца. И я уже позаботился, чтобы найти ей выгодную партию…
Угу. Белобрысую и ушастую, надо полагать. Интересно за сколько Пилор продал меня Аншлеру? Надеюсь, хоть не продешевил.
А дом, магазин и мануфактура, после нашей свадьбы перейдут под управление полуэльфа. В обмен на хорошее вознаграждение.
Ха! Будь я проклята, если позволю этому паразиту завладеть всем, что строила эти месяцы! Лично разломаю, сожгу, выкину все что можно. Вместо успешного бизнеса мерзавец получит только руины и кучу возмущенных вкладчиков, которые напрасно ждут своих дивидендов.
А особняк… ну, пусть попробует объяснить Тайбергу, что тот должен уехать. Я по такому случаю даже попкорном запасусь.
Пытаюсь ободрить себя подобными мыслями, но в душе все равно растерянность. Снова чувствую себя бесправной козявкой, попавшей в маховик бездушной судебной машины. Все, чего я достигла за эти недели, все мои надежды и планы — стояли на зыбучем песке. Только защита лорда Фицбрука отделяла меня от падения в знакомый кошмар.
Но стараниями Аншлера, защиты больше нет.
Перевожу взгляд на Роя в глупой надежде, что он найдет выход. Инквизитор делает шаг вперед и требовательно протягивает руку.
— Я должен ознакомиться с решением Конклава.
— Конечно, — тот сладко улыбается и без возражений отдает бумагу.
Милорд осматривает ее и приподнимает бровь.
— Прошение подано неделю назад?
— Да. Сами понимаете — бюрократические проволочки занимают время…
Мы с Роем обмениваемся молчаливыми взглядами.
Нет, это не месть Аншлера за купание в супе, а часть продуманного плана. Как и наша с Роем встреча в столице.
Его миллиардершерству надоела моя холодность и игры в ухаживания. О чем он изволил известить еще вчера.
На мгновение в столовой воцаряется тишина. Рой читает постановление, незваные гости ждут, я стискиваю кулаки и пытаюсь судорожно найти хоть какой-то выход.
И тут мессер решает, что пришло его время вмешаться.
— Итак, потомок Эгмонтов хочет прибрать к своим грязным ручонкам дом мессера Тайберга, — ой-ой, на месте “папаши” я бы поостреглась! Слишком уж хищным блеском горят глаза воскресшего некроманта.
Тайбергу есть за что ненавидеть Эгмонтов. Сто лет назад во многом стараниями предка Пилора насильник ушел от правосудия. Особое негодование у некроманта вызывал тот факт, что потомки судейского писаря умудрились нажиться на мести мессера — основали Орден Искупления и принялись удочерять будущих жертв дракона.
Пилор принимает картинную позу и гордо фыркает.
— Этот дом давно принадлежит Эгмонтам! Решением магистрата он отдан в нам собственность, как награда, за нашу победу над драконом.
— Вашу? — нехорошо щурится Тайберг.
— Мою и моей дочери. Это я сопроводил ее на бой с чудовищем…
Вот ведь мерзавец! У меня аж дыхание перехватывает от возмущения.
— Да ты просто швырнул меня на съедение! Как десяток других “дочек” раньше!
— Вот она — дочерняя неблагодарность, — Пилор картинно вздыхает и возводит очи к небесам. — И это после того как я провел годы в архиве, согнув спину над трудами предков в поисках способа усекновения дракона! После того как спас ее от каторги, подобрав буквально из грязи, отмыв и назвав своим возлюбленным дитятей! После того как вдохновил и благословил на битву, поведав о найденном в древних рукописях секрете…
Ага! Значит, вот какова теперь официальная версия?
— …и что я получаю после всего этого?! — голос магистра взлетает выше, звенит, словно Пилор проповедует с кафедры перед толпой горожан. — Черная небла…. Ай! Что вы делаете?!
— Ничего, — ухмыляется Тайберг и фамильярно похлопывает его плечу. — Показалось, что у тебя нитка на сюртуке. Ты давай — пой дальше. Что там про неблагодарность?
Но магистр уже понимает, что выбрал не ту аудиторию.
— Выметайтесь из моего дома, вы… не знаю как вас там! — жестко командует он, переводя взгляд с Тайберга на Катрин и обратно. — Даю два часа, чтобы собрать вещи. После этого мои люди просто выкинут вас вон!
Громилы Аншлера чуть кривятся на словах “мои люди”, но делают дружный шаг вперед и выразительно хрустят костяшками.
— Не так быстро!
Рой, наконец, дочитывает документ и поднимает взгляд.
— Здесь сказано, что решение Конклава вступает в силу двадцать четвертого числа. Сегодня только двадцать третье.
— Но это формальность! Несколько часов ничего не значат…
— Тем более не составит сложности подождать. А сейчас потрудитесь покинуть дом МОЕЙ подопечной, пока я не вышвырнул вас отсюда.
Глава 36. В поисках выхода
Обед проходит в бурных обсуждениях что делать дальше. Мессера, как всегда тянет на крайности.
— Нет человека — нет проблем. Только намекни и я с радостью избавлю тебя от Эгмонта, — предлагает он, воинственно размахивая вилкой.
— Нет, Хаген! — повторяю я, с опаской посматривая на подозрительно молчаливого инквизитора. — Ты не будешь никого убивать.
— Но почему?! Поверь, мне это только в радость!
— Потому что ты больше не призрак, — решительно вмешивается Катрин. — А я категорически не хочу становиться женой каторжанина. О том, что тебя казнить могут даже вспоминать не буду.
— Ха! Да эти идиоты из инквизиции в жизни меня не найдут, — запальчиво объявляет некромант. Но тоже косится на Роя и тушуется. — То есть… Хм-м-м… не нашли бы, — он горестно вздыхает и бросает на опустевшее блюдо в центре стола несколько пегих волос. — Ну вот — зря дергал! Ребенок, ты зачем притащила домой инквизитора? С ним даже не проклянешь никого…
— Это что — Пилора, — спрашиваю я, брезгливо отодвигая посудину.
— А кого же! Без волос хорошего проклятья не навесить. Хотя лучше всего нацедить колбу крови, — некромант мечтательно вздыхает.
— Хаген, хватит! — возмущается монашка. — Чтобы я больше не слышала таких разговоров! И убери отсюда эту мерзость.
— Так я и хочу убрать мерзость, дорогая. Одного мерзкого червяка. Знала бы ты как он похож на своего прадеда! Одна харя, одни повадки!
Катрин всплескивает руками.
— Ты меня совсем ни во грош не ставишь?
Некромант раздраженно закатывает глаза.
— Только не начинай, ради Предвечной Тьмы.
— Не буду, если ты прекратишь эти разговоры.
— Ну вот — только поженились, а она меня уже пилит, — сетует мессер, но лицо при этом такое довольное, что непонятно — жалуется он или хвастается.