Страница 66 из 66
Когда муж обнимает ее, Наиля вспыхивает еще сильнее. Подобные публичные проявления близости в Фараде под запретом. Но она не отворачивается. Сама подается ближе и кладет дрожащие руки ему на плечи.
Короткий, немного неловкий поцелуй, и вот уже фарадка не глядя швыряет в толпу букет. Он пролетает над выводком тянущих к нему руки девиц и ударяет меня в плечо.
Ну вот: приехали.
— Поднимай, — со смешком подсказывает Рой. — Видишь, даже боги настаивают, что тебе пора замуж.
— Так я и собираюсь замуж. Наша свадьба через полгода, — я фыркаю, но присаживаюсь, чтобы подобрать цветы.
— Возможно это знак, что стоит поторопиться.
Бросаю на него виноватый взгляд.
— Извини, не могу. Ты же знаешь…
— Знаю. Сначала дела, потом всякие глупости вроде любви и замужества, — Рой смягчает жестокость своих слов теплой улыбкой.
— Вовсе нет! Просто… Если я в ближайшие недели не запущу завод, Бердальсон сожрет меня без соли и перца. И не он один! Ты же видел список желающих открыть магазин под франшизой “Леди Эгмонт”! А тебе самому нужно хоть немного наладить дела департамента, никто не даст отпуск главе только что сформированного отдела.
Мы же все это сто раз обсуждали!
— Помню, — его пальцы скользят по обнаженной коже от края перчатки кружевному манжету, отчего по руке бегут сладкие мурашки. Недозволенное и оттого особенно волнующее проявление близости — на людях аристократам с приличной репутацией подобает демонстрировать сдержанность.
Да, внезапно я стала дамой с приличной репутацией. Лично представленной королеве и пользующейся особым благоволением ее величества. Понятия не имею, как лорд-канцлер этого добился, но факт моей работы в борделе в народном сознании словно отодвинулся, стал чем-то несущественным.
Фабрика слухов превратила меня в экстравагантную особу вне привычных норм морали — вроде Анри Аншлера. Общество как будто негласно признало, что такую необычную особу, как Даяна Эгмонт, нельзя судить обычной меркой. Чему весьма способствовало мое занятие бизнесом и слава укротительницы драконов.
И все равно результат впечатляет и немного пугает. Не хотела бы я иметь лорда-канцлера своим врагом. Даже родные Роя со скрипом, но приняли меня, согласившись со столь спорной кандидатурой.
Премьер-министр не сдался без боя. Уже перед окончательным крушением его карьеры и арестом он поспособствовал расформированию ордена инквизиции. Однако утопить Роя это не помогло. Лорд Фицбрук теперь глава столичного подразделения по борьбе с магическими преступлениями и иномирными вторженцами. Только что созданное в составе Тайной Канцелярии ведомство.
Сам милорд будущий герцог ворчит, что недостаточно компетентен для подобной должности и что, согласившись на нее, продал душу демону (которым, вне всяких сомнений, является лорд-канцлер). Однако я вижу — все это не больше, чем поза. Рой любит свое дело. Защищать людей от произвола магов — его страсть и призвание. Не удивлюсь, если однажды он поднимется до главы департамента.
Все это внесло стремительные перемены в нашу жизнь, заставив уехать из Арса. Я больше не хозяйка особняка на улице Грёз, теперь у меня есть собственный дом в столице. А всего через две недели на окраине Тавры откроется первый (но надеюсь не последний) завод по производству косметики “Леди Эгмонт”.
Концепция франшизы нашла неожиданно горячий отклик в сердцах местных дельцов, поэтому я решила окончательно отказаться от розничной торговли и сосредоточиться на том, что мне интереснее всего — на производстве. Сейчас в Эндалии работает три магазина, торгующего моей косметикой: один в Арсе, принадлежащий Катрин Берг и два господина Бердальсона, в столице. Но это только начало. Своей очереди (и запуска завода) ждут еще с десяток заявок от дельцов из различных городов.
Грустила ли я уезжая из Арса? Да, немного. Было жаль расставаться с мессером и Катрин, с Мири и Жанетт, со всеми, кто успел стать мне близким. Но пришло время двигаться дальше. Кленовый особняк принадлежит мессеру и его жене. И пусть Тайберг громко и многословно заверял, что двери его дома всегда открыты для любимой ученицы, я посчитала правильным уехать вслед за женихом.
Учитывая, что буквально вчера краснеющая от счастья Катрин сообщила мне, что у них в семействе ожидается пополнение, это было верным решением.
Вопреки опасениям лорда Фицбрука, мессер совершенно остепенился. Единственным напоминанием о его зловещем прошлом служат консультации, который бывший некромант охотно дает департаменту Роя по вопросам применения магии смерти.
Аншлер больше не напоминал о себе и не препятствовал моим попыткам построить собственный бизнес. Он вообще несколько охладел к Эндалии. Последние слухи доносят, что полуэльф активно вкладывается в промышленность Тиверского княжества и, по слухам, собирается предложить руку и сердце дочери местного правителя. Несмотря на все что он сделал, у меня нет ненависти к Анри. И я искренне желаю ему однажды вернуть себе небо.
Рой склоняется к моему уху.
— Помню, моя радость. Но хоть помечтать-то можно? — его пальцы незаметно от посторонних ласкают мою кожу, выписывая спирали с внутренней стороны локтя. Щекотно и безумно приятно. Меня бросает в жар.
— Вечером помечтаем, — говорю я с напускной строгостью.
В серых глазах мелькают смешинки.
— Звучит многообещающе.
Проталкиваюсь сквозь толпу, чтобы поздравить новобрачных. Наиля выглядит ошалевшей и невероятно счастливой, а Джеймс гордым, почти как Тайберг, когда сообщал, что скоро станет отцом.
Толпа выплескивается на улицу. Рой подает мне руку, помогая сесть в коляску, и мы медленно тащимся по запруженной людьми главной улице. Той самой, по которой я девять месяцев назад бежала из борделя, разыскивая дорогу до вокзала. Той, по которой меня везли в карете полицейского департамента в наручниках, как преступницу. По которой я позже ехала обреченной смертницей на встречу с драконом и возвращалась победительницей, сразившей чудовище. По которой бежала в дождь, пряча родные волосы под париком.
Эти истертые ногами булыжники и потрескавшиеся стены помнят все. Они безмолвные свидетели простой истины — в жизни нет ничего постоянного. Взлеты сменяются потерями, неудачи успехом. Важно не сдаваться, верить в своих близких и уметь принимать их помощь.
Я ловлю улыбку мужчины напротив и шепчу ему одними губами:
— Люблю тебя…
Конец