Свободный

Он снова смеется.

– Ладно. Идемте, экипируем вас.

Мы выходим из здания и направляемся к открытому ангару, где находится все защитное снаряжение: парашюты, шлемы и привязные ремни.

Я тут усматриваю тему.

Элиот шагает к ангару с видом полного безразличия; это бесит, и сейчас я завидую ему больше, чем когда-либо. Бен вручает каждому из нас по комбинезону.

Ну и ну!

– Эй, чувак, опять костюмчик извращенца, а? – радостно вопит Элиот, облачаясь в снаряжение.

Я закатываю глаза и поворачиваюсь к Бену.

– Прошу прощения за Элиота. Он любит молоть чушь.

– Вы родственники? – спрашивает Бен.

Мы с Элиотом переглядываемся. Да. И нет. И все же да.

– Братья, – отвечает Элиот, глядя на меня, и мы оба улыбаемся тайной улыбкой, понятной только приемным братьям и сестрам. Бен понимает, что тут есть какая-то загадка, но ничего не говорит и помогает сначала Элиоту, потом мне облачиться в снаряжение.

Решено, что я буду прыгать в тандеме с Беном, к нам присоединится Мэтт, который прыгнет с Элиотом. Другой инструктор, Сандра, идет следом с камерой, чтоб заснять все это безумие.

– Привет, – здоровается Мэтт, пожимая нам руки.

– Какой-то особый случай?

– Мальчишник брата. Он наслаждается последним глотком свободы, – говорит Элиот.

– Поздравляю, – улыбается Мэтт.

– Спасибо, – сухо буркаю я. – Это сюрприз.

– Приятный сюрприз?

– Пока не знаю.

Мэтт смеется.

– Вам понравится. Идемте, пилот готов.

Мы впятером направляемся через летную полосу к ожидающей одномоторной «Сессне».

Последний шанс передумать, Грей.

В передней части самолета только два сиденья, позади пилота. Но Мэтт с Беном садятся на пол и жестом показывают нам садиться впереди. Мы подчиняемся, и они приступают к процессу пристегивания снаряжения. Когда Бен проводит руками по ремням, я осознаю, что физический контакт с ним меня не тревожит; он будет держать мою жизнь в своих руках.

– Вы раньше летали? – спрашивает он, перекрикивая гул мотора.

– Я квалифицированный пилот гражданской авиации, – отвечаю я. – Винтокрылые ЛА. И у меня есть пара планеров.

– Значит, для вас это будет легко.

Я с сомнением хмыкаю.

Да. Нет. Я пилот не просто так.

Мне нужен контроль. Я должен быть у руля. В прямом и переносном смысле.

Я делаю глубокий вдох, когда самолет отрывается от взлетной полосы и начинает подниматься в воздух. Долина Снохомиш уменьшается в размерах по мере того, как мы поднимаемся все выше в безоблачное небо.

Мэтт с Элиотом беззаботно болтают, Бен включается в разговор. Я отсекаю их и думаю об Ане.

Чем она занимается? Все ли купила? Я вспоминаю ее в своих объятиях утром, тесно прижимающуюся ко мне. Кладу ладонь на грудь, там, где ее пальчик рисовал круги.

Спокойно, Грей, спокойно.

Когда мы приближаемся к высоте в двенадцать тысяч футов, Бен вручает мне кожаный шлем с застежкой под подбородком и защитные очки. Я надеваю их, пока он быстро напоминает мне все, что я должен знать. Второй инструктор открывает заднюю дверь; ветер оглушает.

Черт. Я не сплю. Это происходит наяву.

– Вы все поняли? – кричит Бен, имея в виду дополнительный инструктаж.

– Да.

Бен проверяет альтиметр на правом запястье.

– Пора. Волнуетесь? Пошли. – Мы перемещаемся к открытой двери, и звук ревущего мотора и свист ветра становятся еще громче. Я бросаю взгляд на Элиота, тот поднимает большие пальцы и нахально ухмыляется.

– Ты ненормальный! – ору я, и он смеется. Я скрещиваю руки и стискиваю ремни, как будто от этого зависит моя жизнь… потому что моя жизнь как раз от этого и зависит. Потом зависаю, пристегнутый к человеку, которого не знаю, над чертовым штатом Вашингтон и долиной Снохомиш. Крепко зажмуриваясь, я впервые за миллион лет молюсь богу, который давным-давно покинул меня. Потом вновь открываю глаза.

Ух ты! Я вижу Каскадные горы, Поссешн-Саунд, острова Сан-Хуан – и ничего, кроме воздуха подо мной.

– Поехали! – кричит Бен, и мы прыгаем.

– Аааааааа! – кричу я.

И лечу!

На самом деле лечу над землей. То ли у меня не было времени, чтобы испугаться, то ли бурлящий в крови адреналин вытеснил страх, но ощущения пьянящие. Я вижу на много миль вперед, и я не за стеклом или пластиком; это сверхреально. Я в небе, окутан им. Оно поддерживает меня. Свист воздуха, когда мы несемся к земле, знаком, как старый друг. Я освобождаю руки и вытягиваю их, чтобы почувствовать ветер, несущийся сквозь пальцы. Бен вскидывает большой палец у меня перед лицом, и я возвращаю комплимент.

Это что-то неописуемое.

Посмотрев вверх, замечаю Элиота и Мэтта. И Сандра со свистом проносится мимо, нацелив камеру на нас с Беном. Я улыбаюсь от уха до уха.

– Как здорово! – кричу я Бену, пока мы парим в небе.

Вижу, как Бен подносит руку с высотометром к глазам. Мы на высоте пять тысяч футов. Он тянет за спусковой трос парашюта, и мы сразу же замедляемся, когда над нами разворачивается разноцветный купол. Природа прыжка меняется с быстрого падения на плавный спуск, и воздух больше не свистит в ушах. Моя тревога испаряется, сменяясь внутренним спокойствием, которое меня удивляет. Я на седьмом небе, в буквальном смысле не чую под собой ног. Бену это понятно, он знает, что делает. И откуда-то из глубины сознания в голове материализуется мысль: надеюсь, что наш с Аной брак будет таким же захватывающим и легким.

Зрелище умопомрачительное.

Жаль, что ее здесь нет.

Хотя меня, наверное, удар бы хватил при виде выпрыгивающей из самолета Аны.

– Хотите попробовать поуправлять? – спрашивает Бен.

– Конечно.

Он вручает мне стропы; я тяну за левую, и мы медленно и изящно поворачиваем по широкому кругу.

– А вы молодец! – кричит Бен, похлопывая меня по руке.

Мы делаем еще один круг перед тем, как Бен забирает у меня стропы, чтобы направить нас в сторону посадочной зоны. Земля стремительно приближается, и я поднимаю колени, как меня учили, когда Бен мягко сажает нас на землю. Мы оба приземляемся на пятые точки, и команда на земле встречает нас.

Бен отстегивает свое снаряжение от моего, и я встаю, слегка покачиваясь от выброса адреналина. Позади нас приземляются Элиот и Мэтт. Элиот опять вопит, как горилла, – его любимая форма выражения восторга.

Я молча перевожу дух.

– Ну, как вам? – спрашивает Бен.

– Бог мой, это было потрясающе. Спасибо.

– Отлично! – Он выставляет кулак, и я ударяю по нему своим.

К нам подбегает Элиот.

– Потрясно, а?

– Я чуть в штаны не наложил.

– Знаю! Приятно было видеть, как ты наконец хоть раз в жизни потерял свое чертово хладнокровие. Редкий случай, братишка. – Элиот смеется, но его ухмылка отражает мою. – Лучше, чем секс? – спрашивает он.

– Нет… но близко.

Через пятнадцать минут мы возвращаемся к его пикапу.

– Блин, после такого не помешало бы выпить, – говорю я, не в силах стереть с лица глупую улыбку.

– Согласен. Что ж, перейдем к третьей части твоего мальчишника.

– Ты шутишь? Есть еще что-то?

Элиот словно воды в рот набрал. Самодовольный осел. Он ничего мне не говорит. Я проверяю телефон.

Ана: «Дома. После этого шопинга валюсь с ног от усталости. Собираюсь принять ванну. Потом подготовлюсь к встрече с Кейт. От тебя ничего не слышно. Знаешь, я волнуюсь. А ххх».

«Мы прыгали с парашютом! С высоты 12 тысяч футов. Ты правильно волновалась. Но это было изумительно! Кстати, тебе надо пройти парашютную подготовку. Если не увидимся, приятного вечера. Но не слишком».

Ана: «Скайдайвинг. Ух ты! Рада, что ты цел и невредим. Парашютная подготовка? А разве не этим мы занимались в прошлый уик-энд в Красной комнате?:)».

Я громко смеюсь.

– Что? – спрашивает Элиот.