Страница 44 из 74
Пришлось внутренне съежиться, вспоминая, как Тамзин повернулся ко мне спиной. Я ведь действительно подумала, что он приговорил меня к смерти. Обменял свою жизнь на мою, менее значительную. Это вполне в его стиле.
— Милая моя, а как иначе? Если бы ты в мои намерения не поверила, то и Эллен бы вряд ли купилась. — Он кротко заглянул мне в глаза. — Прости меня.
Пожалуй, это все, что мне хотелось услышать. Ощутив небывалое облегчение, я положила ему голову на плечо, и некоторое время мы так и стояли, ничего не говоря. Слова стали излишними. Выждав пару мгновений, он осторожно приобнял меня, и все прежние чувства ожили; он коснулся поцелуем лба, и мой дух воспарил. Видения прошлого окончательно развеялись, теряясь в рассветном зареве. Рядом с этим мужчиной я была в безопасности. Он не предавал меня и не собирался бросать монстру на растерзание. Он лишь подыграл Эллен, чтобы спасти нас обоих.
Или…
Оба Тамзина хотели, чтобы я думала именно так?
— Что ж… вам еще не пора? — Тамзин с раненой щекой громко хлопнул в ладоши, привлекая наше внимание. — Хватит нарушать порядок вещей.
Другой Тамзин кивнул ему:
— Да, пора.
— Тогда делаем, как и договаривались, — встрепенулся тот, — я отдаю тебе все, что у меня есть, ты стираешь мне память ровно до событий в шатре, относишь в ту пресловутую яму, где очнулся, а сам проваливаешь. — Он вновь судорожно втянул воздух через ноздри. — Только богами прошу, не сотри ничего лишнего. — И мельком взглянул на меня исподлобья. В нем я узнала Тамзина с карнавала, пообещавшего оживить Анри. — До свидания, Имриш. Мы скоро увидимся.
Я кое-как вымучила из себя улыбку. В конце концов этот человек отделил мои страхи от прошлого, просеяв их через магическое сито. Я должна быть ему благодарна.
Немного помедлив, Тамзин подошел к своей копии. Один маг покорно закрыл глаза, другой приложил безымянные пальцы ему к вискам, а большие — ко лбу, в то место, где людям обычно рисуют «третий глаз». А затем, удивив меня, Тамзин начал что-то сосредоточенно шептать, четко выговаривая каждый слог. Это походило на молитву, написанную на латыни. Он произносил четыре повторяющихся строки снова и снова. И чем громче и властнее становился его голос, тем сильнее менялся второй Тамзин. Кожа на лице мага обвисала и морщилась, расцветая старческими пятнами, волосы седели и редели, спина становилась более сутулой.
Когда Тамзин закончил свой ритуал, перед ним уже стояла не копия, а сморщенный старикашка с нависающими веками и опушенными под тяжестью прожитых лет плечами. Невероятно тощий и хрупкий. Лет на тридцать старше старика, которого мне уже показывал Тамзин, когда я пришла к нему во второй раз после случая в «Вестнике».
Тамзин действительно «забрал» у настоящего себя все. Если не считать неприятных обстоятельств с Эллен и заточения в ее плену, то еще вечером этот человек был хозяином грандиозного карнавала, имел сотню подхалимов и обожателей как среди артистов труппы, так и среди гостей, и скорее всего обладал нереальными деньгами для своего времени.
А что теперь? Передо мной стоял босой одинокий и дряхлый старик, беспомощно взирающий на пепелище из своих надежд и мечтаний. Сегодня он потерял не только свое состояние, но и многих друзей, приглашенных на праздник — людей, которых знал, любил и возможно ненавидел. Лишился труппы, молодости и даже возлюбленной. У него ничего не осталось. Даже сверхъестественных сил…
Я нахмурилась и посмотрела на своего Тамзина:
— Разве силы к тебе так и не вернулась после того, как мама умерла?
Утреннее солнце начинало припекать. Я ощутила его жар на коже.
Маг покачал головой, отстранившись от старика:
— Нет. Я почти пуст. Оказывается, это так не работает.
— Моя бедная, глупенькая Эллен… — вдруг прошамкал старик обвисшими губами и содрогнулся. Боги, у него даже зубов не осталась! — За что она так со мной, с нами…
— Ты готов? — сухо буркнул Тамзин и опять поднес руки к вискам старика. Судя по всему, ему не терпелось избавить себя от своего же нытья.
— Я буду по ней тосковать. — Старик чуть приподнял веки. Седые брови дрогнули.
— Все еще впереди.
Секунда, и у старого Тамзина подкосились ноги. Я уже испугалась, что тот сейчас упадет и расшибется, но маг поймал его бесчувственное тело и с легкостью подхватил на руки, как будто тот ничего не весил.
— Сейчас вернусь.
И понес его в сторону обгоревших покореженных машин к той самой яме, которая когда-то была альковом уединения. Я могла бы пойти за ним, но сознавала, что Тамзин должен попрощаться с прошлым самостоятельно, без посторонних глаз, так что я вернулась к месту, где лежал фрак и снова села на него.
Кое-где обломки шатров еще коптились. Чувствуя, как солнце припекает голову, я глядела на черную вздымающуюся дымку, пока за ней не появился высокий человек, обернутый в странное одеяние. Неужели это тот пироман со сплошным ожогом вместо лица? Силуэт едва заметно мне кивнул и побрел куда-то прочь в сторону рассвета, пока не растворился в нем совсем.
Я моргнула раз, второй. Человек исчез.
Кто знает, может, за этим дымом и не было никого. Только мираж, рожденный утренним пеклом.
Через несколько минут Тамзин вернулся ко мне и молча предложил руку, чтобы помочь мне подняться. На его плече с сохранившимся рукавом я увидела лямку от своего рюкзака.
— Нам пора.
Я подняла с досок его серый фрак, который не спасет теперь даже химчистка, и прижалась к магу, как и в прошлый раз. От него все еще слабо пахло духами.
— Закрой глаза, милая моя.
Я послушалась, и через мгновение жара пустыни сменилась прохладной тенью, а удушливый запах гари — терпкими благовониями.
— Поверить не могу. — Я отпустила мага, начиная озираться по сторонам. Кинула фрак на кровать.
Мы и правда вернулись назад. Причем, вернулись в то самое место, откуда «уходили». В трейлер Тамзина, где все это время горел свет. Дождь больше не барабанил по окнам и крыше. На настенных часах 5:02 утра. Стоянка снаружи расцветала в отблесках утреннего солнца и блики, отраженные от чего-то на улице, играли цветными пятнами на перегородках между «комнатами».
Все закончилось. Кошмары исчезли. Проблемы остались позади.
— Мы сделали это! — Радость вдруг вернулась ко мне, горячо вскипела, вскружила голову и буквально переполнила меня. Казалось, что сейчас я готова поделиться ею со всем миром; обнять каждого, кто в ней нуждался, и прокричать об этом с небоскреба. — Мы действительно это сделали! Мы живы!
Я была уверена: теперь все будет по-другому. Я обернулась к Тамзину, чтобы об этом сообщить, но тут же обомлела, в миг растеряв все свое небывалое воодушевление.
Лицо мага было бесцветным, совсем как у мертвеца. Кожа на лице медленно иссыхала и морщилась, темный цвет волос затерялся в белесой седине. Веки тяжелили, щеки обвисали, шею изрезали глубокие морщины.
Тамзин поднес руку к лицу, будто пытаясь ее рассмотреть, но та иссохла быстрее, чем его лицо, и теперь напоминала залежавшийся на солнце корень имбиря.
— Слишком… слаб, — сипло выдавил он, обреченно подняв на меня взгляд.
И повалился на пол, едва успев скинуть с плеч мой рюкзак.
Я растерянно глядела на старика, упавшего между кроватью и холодильником. Понимала, что стою с разинутым ртом, но все никак не могла его закрыть. Тишина зазвенела в ушах. Тамзин как упал, так и не двигался. Я даже не видела, чтобы у него вздымалась грудь при дыхании.
Боже.
— Сделай же что-нибудь, Имриш… — сказала я сама себе и на дрожащих коленях опустилась возле него. Сначала нащупала пульс, слабый, но ровный, а потом проверила дыхание.
Сообразив, что не все так плохо, я затащила Тамзина на кровать. Он показался мне невесомым, как будто был полым внутри.
Я села рядом с ним, сжала его сухую руку в своей.
Нет ничего удивительного в том, что Тамзин так резко свалился и постарел. Сколько требуется сил, чтобы искривлять время и пространство? А чтобы перемещаться на десятилетия вперед и назад? Вероятно, очень много. Да и к тому же мы с ним почти ничего не ели… Усталость, стресс, потеря крови, обезвоживание, алкоголь. Это все сильно сказывается на здоровье. События пережитого дня оставили бы отпечаток на ком угодно, так что единственное, что я могла сейчас сделать, это дать Тамзину время отдохнуть и позаботиться о том, чтобы его никто не тревожил.