Страница 3 из 7
Это всего один из миллиона примеров того, как пациентки страдают, потому что здоровью женщин отвели свою отдельную нишу. Я могу рассказать тысячи историй женщин, не получивших своевременную помощь, потому что врач приемного покоя не проводил гинекологический осмотр при кровотечении из-за «чувства неловкости». Так что они просто оставляли их и дальше истекать кровью. Могу рассказать еще с десяток историй о нейрохирургах, с которыми мы вместе вели пациенток с небольшими доброкачественными опухолями мозга. Они безапелляционно рекомендовали кесарево сечение, потому что считали его меньшей нагрузкой на организм (поверьте профессионалу, это не так). Могу рассказать о врачах Ивонн, которые проводили ей диализ, но ни разу не подумали предложить контрацептивы или хотя бы направить к тому, кто предложит.
Мы платим высокую цену за свое молчание. Когда мы не обсуждаем женское здоровье публично, наше правительство ежедневно принимает законы в отношении женского тела, в которых практически нет достоверной информации. Чаще всего их пишут люди, которые не знают, что значит жить в способном к зачатию женском теле, и не понимают, чего стоит забота о нем. Все это приводит к плохим и часто опасным политическим решениям.
Наконец, есть мой личный уровень. Я – врач-перинатолог, я посвятила женскому здоровью всю свою жизнь. Но еще я женщина и мать. Если быть до конца откровенной, хотя в моей репродуктивной жизни мне удалось все, чего я хотела, ничто не далось мне легко. Часто единственными людьми, с которыми я могла говорить откровенно, которые понимали, что я испытываю, становились мои коллеги. Я думаю, это неправильно. Мне казалось тогда и кажется теперь, что, даже если у человека нет знакомых перинатологов, рядом должны быть люди, понимающие суть происходящего, имеющие представление о нашей работе.
Эта книга – моя попытка объяснить вам, в чем заключается эта работа. Некоторые истории, рассказанные в ней, произошли со мной, большая их часть – с моими пациентками. Прежде чем взяться за книгу, я много думала, насколько этично рассказывать о событиях жизни другого человека. Мне пришлось примириться со множеством спорных моментов, возникших в связи с ее написанием: я не могла попросить разрешения рассказать о случаях, произошедших много лет назад, мне было необходимо защитить конфиденциальность своих пациенток. Еще больше меня тревожило то, что многие мои пациентки относятся к социальным группам, не получающим достаточной поддержки и обычно подвергающимся дискриминации: цветные женщины и женщины из беднейших районов Соединенных Штатов. Несомненно, у них должно быть гораздо больше возможностей рассказать свои истории. И, конечно, неравномерное распределение власти отражается и на наших с ними отношениях: я – врач, часть той институции, которая имеет значительное влияние на их жизни и тела. Я наделена полномочиями. В этом контексте также важно, что я – белая женщина. Во многих взаимодействиях с пациентками моя сила несопоставима с их. Я должна отдавать себе отчет в этих привилегиях.
Принимая в расчет эту разницу в положении, в книге я придерживаюсь нескольких принципов. Хотя все, написанное в ней, – правда, чтобы сохранить анонимность пациенток, я изменила все имена и черты биографий, по которым их можно узнать. В основном я выбирала истории, случившиеся годы, даже десятилетия назад. Кроме того, сценарии, которые я описываю, происходили чаще одного раза: я рассказываю историю конкретной пациентки, но детали лечения в каждом из описанных случаев соответствуют течению беременности, которое я наблюдала множество раз. И, наверное, самое важное: я отдаю себе отчет в том, что отражаю только свою точку зрения на события и не могу увидеть полной картины происходящего.
Со всеми оговорками я все же решила рассказать эти истории, потому что они слишком важны. В какой-то степени я надеюсь, что люди узнают и начнут обсуждать их именно благодаря тому, что я – врач, часть этой системы, человек с привилегиями. Возможность быть услышанной – часть той силы, к которой у меня есть доступ. Используя ее, чтобы начать разговор на эту тему, я надеюсь однажды дать шанс прозвучать голосам других женщин, готовых рассказать свои собственные истории такими, какими знают их они.
На всем протяжении этой книги я использую слово «женщина» для обозначения цисгендерных[1] людей женского пола. Я не хотела забывать или пренебрегать существованием трансженщин или других женщин, по иным причинам не обладающих репродуктивными способностями. Я знаю, что трансмужчины беременеют, что их потребностью в наблюдении у акушеров-гинекологов часто пренебрегают, и считаю это недопустимым. Эти люди и их истории важны и требуют нашего внимания, и я с превеликой радостью прочитала бы такую книгу. Но я пишу о пациентках, с которыми работала сама, почти все они – цисгендерные женщины, и я преимущественно использую тот язык, которым они описывают сами себя.
В этой книге я иногда рассказываю историю, но не говорю, чем она закончилась. Это может огорчить читателей: «Но что же случилось потом?» – будут спрашивать они, иногда с искренним негодованием. Но правда в том, что я не всегда знаю окончание истории: особенность моей профессии в том, что иногда люди просто исчезают. Иногда пропадают пациенты: их выписывают, они уходят сами, просто больше не возвращаются ко мне на прием. Или пропадаю я: заканчивается моя рабочая неделя, меняется график, я ухожу в отпуск или перехожу в другую больницу. В этой книге будут истории без внятного финала, потому что так устроена моя работа, так устроена жизнь.
Эта книга организована в примерном соответствии с теми этапами, через которые мы проходим во время беременности. Но это не пособие для беременных и не исчерпывающий практический справочник, который описывает все плохое, что может произойти с обладательницей матки. Поэтому в этой книге может не быть информации о каком-то конкретном осложнении или клиническом случае, в ней могли не найти отражение какие-то аспекты репродуктивного здоровья, хотя и говорится о многих. Эта книга – размышление о тех историях и моделях поведения, которые я наблюдаю во врачебной практике и собственной жизни и считаю заслуживающими внимания.
Я написала книгу, потому что моя работа открывает доступ к этой части нашего мира – драгоценной, прекрасной и потаенной. Этой части нашей жизни – общей для всех, привычной, обыденной, – которая не обходит стороной ни одного человека. Она связана с невероятными, уникальными, сложнейшими переживаниями, которые требуют от женщин и их близких силы, смелости и открытости, которых они от себя не ожидали. Я написала эту книгу, потому что здоровье женщин и репродуктивное здоровье – часть здоровья человека: они определяют нас всех. Я написала эту книгу, потому что считаю, что мы должны услышать эти истории и быть в курсе того, что происходит.
Восстановление Ивонн в отделении реанимации проходило нелегко. Как мы и боялись, терапия превратилась в бег по замкнутому кругу. Она нуждалась в жидкости, потому что при ее нехватке больное сердце плохо качало кровь, но после капельницы легкие наполнялись водой, потому что не работали почки, которые могли бы отфильтровать и вывести ее из организма. Как на американских горках, нас кидало от диализа к нормализации кровяного давления. Мы опасались развития инфекции и образования тромба в ноге. Пару ужасных ночей врачи интенсивной терапии делали все возможное, чтобы поддерживать жизненные показатели Ивонн близко к норме, пару ночей мы вообще не были уверены, что сможем вернуть ее в сознание.
Но несколько дней спустя ситуация начала налаживаться: дыхание Ивонн улучшилось, ее отсоединили от дыхательного аппарата. Еще примерно через неделю перевели обратно в родильное отделение. И уже намного позже выписали, и она продолжала ездить на диализ и другие процедуры из дома.
Она покинула больницу задолго до своего ребенка – самого маленького в отделении детской реанимации, несмотря на относительно большой гестационный возраст. Я видела, как пациентку привозят посмотреть на него. Мы обнимались и делились последними новостями: сердце Ивонн работало стабильно, а младенца – с перебоями, или уровень сахара в крови Ивонн зашкаливал, а показатели глюкозы малыша наконец удалось нормализовать.
1
Цисгендерность – термин, обозначающий людей, чья гендерная идентичность совпадает с биологическим полом. – Примеч. ред.