Зарево. Оправдание хаоса

– ..активно распространяться по остальным территориям эта зараза стала с пару недель назад. Верхи пытались доказать, что всё держится под контролем. Может, оно и было так сначала, но все-то города и границы не перекроешь, – Роберт с секунду помолчал. – Я был со своими ребятами в районе "Холодного штиля", там сейчас с новой силой начались боевые действия.

– Боевые действия? На юго-западе? – проговорила я вслух. – Но говорили же, что все военные операции там закончились? После всех мирных и пацифистских демонстраций?

– Людям всегда крови мало, – вдруг зло фыркнул Сэм, скрещивая руки на груди и опуская глаза в пол. Я бросила на него предупреждающий взгляд, которого он, конечно, не увидел; Роберт же отреагировал чрезвычайно спокойно на колкость Сэма.

– Ни я и ни мои люди прекращают боевые действия. Точно так же, как и не мы их начинаем.

– Как вы прибыли сюда? – спросила сразу, не позволяя Сэму начать полемику.

– В этот вторник нас срочно отозвали обратно. Мы должны были высадиться в пятистах километрах отсюда, но место нашей посадке было объявлено потерянным. Красная зона. Мы вышли в первом аэропорту, сели в машины, и думали добираться наземным путем; нас попросили остановиться по дороге здесь, проверить, чтобы все было под контролем. Городок мелкий, но один из располагающихся на главных дорожных связках, – мужчина хмыкнул, с какой-то разочарованностью посмотрев себе под ноги. – Мы прибыли, когда полицейские уже занимались огораживанием восточных частных кварталов. Здоровых людей, по мере возможности, старались вывести из зоны. А полицейские все перешептывались, что зараженных убить невозможно; отказывались выезжать на вызовы и входить в чужие дома. – Роберт помолчал с пару секунд, собираясь с мыслями. Он рассказывал обо всем спокойно и сосредоточено, будто пересказывал скучную лекцию, будто ничего чрезвычайного не проходило, и не умирал с пару минут назад один из членов его отряда. На пару секунд я даже забылась. Сдержанность и спокойствие этого мужчины были настолько одурманивающими и заразительными, что из моей головы на короткое мгновение вылетели все кошмары прошедших часов. – Я опущу все подробности бюрократического мракобесия и белой горячки некоторых неприкосновенных лиц, которые дают опрометчивые указания и раздают лишенные всякого здравого смысла приказы. Мы с горгоновцами направились в дом к одному из должностных лиц, дочь которого подцепила заразу. Ее закрыли на втором этаже, желая замять всю ситуацию, чтобы не отдавать дочурку в больницу и не очернять белого имени фамилии. А когда осознали, что сделали глупость, было поздно. Нам было приказано вывести их всех из дома и перевезти в безопасное место. Скажу откровенно, я не ожидал, что дела настолько плохи и угрожающе серьезны. Я оставил часть горгоновцев в помощь полиции, а с другими направился выполнять указание, – Роберт положил руки на ремень брюк. – Когда мы приехали, дом был в такой кровище, точно мы на скотобойню приехали. Из шестерых проживающих в доме четверо были загрызены, а их тела буквально обглоданы. И двое было.. – военный помедлил, качнув головой в сторону, – я бы сказал живы, да только это противоречит увиденному. Раны смертельными не были, – у одной незначительный укус на шее, у второй (она вроде был домработницей) погрызенные руки, – но живыми эти.. Существа точно не были. Во-первых, я вполне способен отличить живого человека от… Неживого. Во-вторых, когда ты пускаешь в человека полную обойму… – мужчина вновь тяжело вздохнул, не доканчивая предложение.

Время будто остановилось. Я вновь и вновь прокручивала в голове услышанное, но это боле походило на бред сумасшедшего, чем на какое-то подобие правды. Переглянувшись с Сэмом, я тряхнула головой, точно желая отогнать дурную мысль или неприятное воспоминание. Дорт выглядел совершенно потерянным. Смотрел в одну точку где-то под ногами военного, и судорожно разминал пальцы на руке.

– И… Что же дальше? Вы смогли разобраться с теми двумя? – осторожно спросила я, нерешительно поднимая глаза на Роберта.

– Мы смогли добить их, только раскроив им черепные коробки, – сухо проговорил Роберт, качнув головой. Сэм резко поднял голову, и на его лице заиграло отвращение и ужас. – Нас было трое, и мы через все круги ада бы прошли невредимыми, но этим тварям удалось цапнуть одного моего человека. Ему в буквальном смысле слова оторвали кусок мяса от грудной клетки. Мы отвезли его в больницу, где уже целое крыло было под отказ забито покусанными. Еще одно ушло под уже невменяемых. Пока до больницы доехали, мой человек уже потерял сознание. Потерял сознание от самой безобидной раны из всех, которые он получал. Оставили его в больнице, а в среду утром мне позвонили и сообщили, что от высокой температуры он за ночь сгорел. Но к рассвету вновь пришел в себя, да только… Как и остальные больные диким стал.

– Вы хотите сказать, – протянула я, ужаснувшись собственной мысли, – что он… ожил?

Роберт ответил не сразу.

– Трудно найти этому иное название, – осторожно ответил он. – Я бы и сам не поверил подобному заявлению, если бы не видел все своими глазами. Поверьте, мне трудно найти объяснение тому, что человек, насквозь изрешеченный пулями, продолжает двигаться. И когда уже точно мертвый, вдруг поднимается и начинает нападать. И сегодняшнюю ночь действительно было трудно пережить: мало того, что эти существа, кто бы они ни были, нападали на всех без разбора, безжалостно убивали; мало того, что этих тварей можно было обезвредить лишь одним способом, так еще и всеобщая паника и непонимание создали такой лишний хаос, и принесли так много жертв… – Роберт бросил быстрый взгляд на горгоновцев, затем снова осмотрел нас с Сэмом. – Благодарите Небеса за спасение.

– Живой мертвец? Это же невозможно! – Сэм попыталась усмехнуться, но дрогнувший голос выдал его. – Это противоестественно! Это… Это даже не поддается логическому объяснению!

– У нас столько же вопросов, сколько и у вас, – коротко ответил военный. – Сейчас ясно только одно: необходимо уезжать отсюда, и как можно скорее. А обдумывать дальнейшие действия, и искать ответы на свои вопросы лучше в более безопасном месте. А теперь, прошу меня простить, – Роберт достал рацию и хотел было сделать шаг в сторону, как я тут же шагнула ему навстречу, приподнимая руку.

– Последний вопрос, прошу, – горгоновец кивнул. – Роберт, вы можете и нас забрать с собой? Хотя бы помочь добраться до больницы? Там стоит наш трейлер, и… – я подавилась собственными словами. Дыхание перехватывало, а грудную клетку сжигало внутри от волнения. – Мы не останемся в долгу. Сэм прекрасный специалист по технике, он умеет программировать, настраивать; чинит все, что только можно.

– Да, – поддакнул Сэм, – вы по пути, когда разговаривали с… – Дорт запнулся, кивая на горгоновца с вьющимися волосами; только в этот момент я обратила внимание, что правая бровь этого мужчины была сильно рассечена, шрам лежал почти перпендикулярно брови.

– Норманом, – подсказал Роберт.

– Да, с ним, – Сэм невпопад кивнул головой, – Вы говорили, что ваши рации барахлят. Думаю, я смогу что-нибудь с эти сделать.

– Нам необходимо добраться до северо-восточной границы города, где мы оставили свои машины и вещи, – последовал сухой ответ командира.

– Так там объездная есть, как раз мимо больницы будете выезжать.

– Роберт, очень Вас прошу, – голос мой дрогнул, – мы согласны на любую помощь и любое Ваше решение. Самостоятельно что-то предпринять для нас сейчас за гранью возможного. К тому же… Вам ведь нужно вернуться с какой-то информацией? Я могу поделиться, всем, что есть у меня, быть может, то-то Вас заинтересует, – Роберт почесал заросшую пыльную щеку. Еще с секунду изучающе смотрел прямо в мои глаза.

– Что ж, хорошо. Пусть будет так, – я чуть не заплакала от облегчения; сердце мое сделало кульбит и упало куда-то вниз. Между тем, Роберт продолжил. – Сразу попрошу вас обращаться к себе в менее формальном виде. Чай, не в заседании учувствуем, и не протоколы заполняем. Комфортная коммуникация эта важно. И еще, – он окинул меня взглядом. – Мы будем передвигаться пешком. Сейчас на большинстве улиц не проедешь, поэтому на своих двух будет значительно быстрее и маневреннее; но джинсы и шпилька абсолютно для подобного не предназначены. Переоденься. Аманде уже не к чему ее обмундирование, она была бы рада, послужи оно благой цели, – и прежде, чем я успела понять сказанное Робертом и возразить ему, командир уже кивнул второй девушке, что была в их отряде, – Сара, помоги. Норман, останешься здесь. Все остальные – в зал, – после этих слов он наконец-то поднес рацию к лицу, поспешно выходя за двери.