Реликтовый мир

Практически все свободное пространство в открывшемся помещении заполняли кристаллы всевозможных форм. Я успел заметить пробежавшую по кристаллам волну, разошедшуюся от места взрыва до самого дальнего уголка грота и заставившую все минералы вспыхнуть ярче. Приглядевшись, я обнаружил, что большинство кристаллов растут друг из друга наподобие причудливых деревьев, но некоторые стоят отдельно от других. Я залюбовался переливающимися гранями столбов и колонн.

Ева восхищенно выдохнула, когда от ее прикосновения ближайшее кристаллическое дерево ярко вспыхнуло. Я запоздало испугался, вспомнив озеро с тем застывшим стеклянным чудовищем. Крик уже готовился сорваться с моих губ. Однако, Еву не пронзило кристаллическим шипом, и стеклянная масса не принялось расти до небес. Я выдохнул.

— Мне эти кристаллы напомнили прозрачное чудовище из живого стекла. Кажется, Дана называла его Хакроном, — поделился я со спутницей, и получил в ответ взгляд, полный ужаса. — Что такое? Эти минералы вроде совсем другие.

— Ты подходил к Хакрону? — спросила Ева, справившись с потрясением, а я кивнул в ответ. — Что ты видел?

— Кусок моего корабля упал в яму с этим чудовищем, — начал я со вздохом. — Мы с Даной сначала обошли ее на пути к моему упавшему кораблю. Но возле него нас поджидали костяные гончие. Нам больше некуда было бежать, нас бы точно догнали. Они преследовали нас до впадины Хакрона, одна из гончих попыталась наброситься, но упала в это стеклянное озеро. Ее проткнула стеклянная игла. Потом эти иглы начали расти до самого неба, и по ним побежали желтые молнии. Это все, что я разглядел, пока мы бежали оттуда.

Ева присела на колени, переваривая информацию, и закусила губу.

— Нужно рассказать об этом нашим, — наконец произнесла девушка. — Когда это произошло?

— Оборотов шесть назад, трудно сказать, — почесал я затылок. — Ваши наверняка должны быть уже в курсе, это стеклянное дерево было видно с огромного расстояния. И черные грозовые тучи над ним.

— Ты прав, — пробормотала Ева напряженно, и в ее словах совсем не прозвучало облегчения. — Элисы наверняка уже в курсе. О разрушениях от этой древней твари у нас много страшных легенд, и время от времени наши заглядывают проверить, не проснулась ли она.

— Прошло уже порядочно времени, мы все еще живы, — бодро заявил я, положив руку на миниатюрное плечо своей спутницы. — Хакрона наверняка уже съел кто-нибудь побольше.

Ева сначала непонимающе посмотрела на меня. Затем прыснула со смеха.

— Вот как скажешь что-нибудь, — проговорила она, вытирая выступившие слезы. — Ладно, о Хакроне потом будем думать, сейчас нам надо выбраться на поверхность.

Оперевшись на мою руку, Ева поднялась, и потянулась к одной из кристаллических веток, намереваясь отломить кусочек в качестве сувенира. Но вскоре стало ясно, что эта задача не из легких.

— Прочная штука, — пропыхтел я, с натугой пытаясь обломить тоненький кристалл.

— Бесполезно, — вздохнула Ева. — А нам такой мог бы пригодиться, чтобы освещать дорогу.

— Давай поищем отдельные маленькие, — предложил я.

Однако, практически все отдельно растущие кристаллы были огромны и представляли из себя скорее здоровенные булыжники, столбы, кубы или ромбоиды. Когда мы уже обыскали половину грота, со стороны Евы раздался крик триумфа.

— Нашла! — с восторгом пискнула элиска.

В руках моей спутницы светился напоминающий снежинку кристалл, а глаза девушки в этот момент сияли еще ярче. Я усмехнулся при виде такой непосредственной радости, словно у маленькой девочки. В груди слегка защемило, когда я вспомнил такое же выражение лица у Даны.

— Красиво, — одобрил я, глядя как Ева закрепила снежинку сбоку в волосах.

— Тана обзавидуется, — хихикнула девушка.

— А кто это? — поинтересовался я.

— Другая моя дочь, из старших, — с гордостью поделилась Ева.

— Никак не могу привыкнуть к мысли, что у тебя есть дети, да еще и много, — мой удивленный тон удостоился фырканья в ответ.

— Они не кровные, если ты об этом. У нашей общины все дети — общие, — выдала девушка с таким видом, словно озвучила прописную истину. — Родила Тану и Дану не я, но они обе из тех дочерей, с кем я близка больше всего. Такое часто бывает, что заботящиеся друг о друге элисы сдруживаются даже сильнее чем со своими кровными. Я даже имена помогала им выбрать! С Даной мы особенно сблизились, когда она потеряла кровного брата.

— У Даны был брат? — удивился я. — Она не рассказывала.

— Она давно уже отпустила его, — отозвалась элиска. — Он был младший, но все время пытался заботиться о сестре, защищать ее. И однажды во время охоты он нарушил приказ старшего в отряде, попытался закрыть Дану, и погиб. После этого она долго горевала, корила себя и хотела стать сильнее. Мы стали чаще тренироваться вместе в контроле над силой и в слиянии с корасом.

Я немного помолчал, переваривая информацию. Интересно узнать о Дане с неожиданной стороны. Но я больше хочу узнавать о ней от нее самой. Я сжал и разжал кулаки, при этом успокаивая свое дыхание. Дана, я тебя вытащу, только дождись!

— А сколько тебе, ммм… циклов? — запнулся я как обозначить возраст элиски.

— Тысяча триста шестьдесят восемь, — ответила Ева. — Я раза в три старше Даны и в два раза старше Таны. Но я не старая! По сравнению с Омекой я родилась буквально вчера!

Я сделал вид, что понял. Ева с улыбкой покачала головой, но ничего не стала говорить.

— Слышишь? — обратил я внимание на тихое журчание.

Девушка кивнула и пошла в сторону источника, время от времени забавно шевеля своими остроконечными ушками. Я последовал за ней, и вскоре мы подошли к стене, по которой тонкой струйкой стекала тускло светящаяся вода.

Ева протянула руку к ручейку, но тут земля под ней резко ушла вниз вместе с куском стены. Я попытался ухватить девушку, но участок подо мной тоже провалился, и я полетел следом.

Глава 13

— Да что за кроличья нора такая!? — возмутился я, пытаясь разглядеть отблески оставшегося далеко вверху грота с кристаллами. — Нам надо наверх, а мы все ниже.

— Прости, это из-за меня, — подала голос Ева.

— Ты не виновата, — вздохнул я, осматриваясь. — Давай лучше умоемся, раз уж ты нашла воду, а потом посмотрим, куда ведет этот ручеек.

Мы напились, смыли с себя грязь с засохшей кровью и двинулись вдоль ручья. Вода из нашей полости стекала по наклонному дну узкой расщелины. Ева запросто проходила, а мне пришлось протискиваться боком, стараясь не вдыхать полной грудью. В одном из узких мест на меня вдруг накатил приступ клаустрофобии. Ощущение сдавливающего меня камня было таким сильным, что я ломанулся вперед, на удивление легко снеся куски стен с обеих сторон. Повезло, что порода в этом месте оказалась довольно рыхлой.

— Дальше будет шире, — приободрила меня идущая впереди Ева, и оказалась права.

В расщелину тут и там втекали новые ручейки, проход ширился с каждым шагом, и вскоре я смог выпрямиться и расправить плечи.

— Спереди идет теплый воздух, — поделилась Ева наблюдением, и я согласился.

Промозглость подземных пещер постепенно улетучивалась, температура становилась все комфортнее. Но расширившийся было проход вдруг разделился на несколько узких частей.

— Вот этот вроде чуть пошире, — прикинула Ева, и мы двинулись в этом направлении.

Я тяжело вздохнул. Даже Еве пришлось опуститься на четвереньки, а уж мне и подавно пришлось ползти, словно сбегающему через трубу узнику Шоушенка. Сходства со сточной трубой добавлял текущий по дну холодный ручей. Рогатая элиска двигалась вперед быстро и ловко, словно кошка, и подсвечивала себе дорогу своим кристаллом-снежинкой. А я полз за ней следом со скоростью раненой улитки, полностью сконцентрировавшись на своих движениях и стараясь лишний раз не поднимать взгляд.

— Ну что там? — нетерпеливо спросил я, едва не ткнувшись лицом в остановившиеся передо мной бирюзовые ягодицы.

Ева повернулась, отчаянно сигналя мне заткнуться. В этом месте лаз немного расширялся. Я с трудом протиснулся рядом и уставился на здоровенный продолговатый грот. Здесь оказалось нечто вроде подземного озера, в который стекали ручейки со светящейся водой. Разглядеть помещение целиком не удавалось, усеянный сталактитами потолок частично был окутан паром. Но мое внимание приковали темные бугры, вздымающиеся над поверхностью озера. Да ведь они живые!