Реликтовый мир

— Это же… — восхищенно выдохнула Омека, и я кивнул. Элиска прикоснулась к черной поверхности бога корасов, и глаза ее сверкнули.

— Пойдем, внутри еще интереснее, — хмыкнула Ева, и первой зашагала по трапу.

Кабина успела приспособить для нас четыре места, и Ева подала Омеке пример, заняв подготовленное ложе.

— Значит, все это время мы пользовались выродившимися корасами, — вздохнула Омека, укладываясь на свое место.

— Мы просто все позабыли, — улыбнулась Дана. — Но мы вспомним.

Проход в груди закрылся, и Тамакора мягко взмыла в воздух. Оставшиеся внизу элисы задрали головы и помахали вслед, провожая взглядами наш удаляющийся черный силуэт.

Каменный город остался позади, и мы устремились за пределы долины элисов. Навстречу двинулась полоса тумана, что казалась пеной от ползущей следом чудовищной волны цунами. Гигантский темный вал закрыл горизонт и медленно надвигался, а вспышки молний высвечивали в нем ужасающие силуэты исполинских смерчей.

Мы влетели в гущу тумана. Ева пролетела немного и приземлила Тамакору в аккурат перед границей надвигающегося апокалипсиса. Кабина раскрылась, и перед нами оказалось поле, усеянное белым пеплом.

Как только мы вчетвером вышли из черного кораса, на нас сразу обрушилась тишина. С неба медленно падали серые хлопья, похожие на снежные, и глушили все звуки. Кажущийся зимним пейзаж составил странный контраст на фоне приближающегося геошторма. Несмотря на танец чудовищных смерчей, стирающих в пыль целые горы, постоянные вспышки молний и немыслимую живую волну, поднявшуюся до самого неба, здесь и сейчас царил безмятежный покой.

Мы стояли и смотрели на это страшно притягательное зрелище, пока Омека наконец не нарушила тишину.

— Как странно, — сказала альбиноска зачарованно. — Вблизи это совсем не страшно.

— Вот и славно, — ответил я и взглянул на Дану. — Нам пора.

Дана приложила руки к своей груди и к моей. Наши серебристые костюмы принялись стягиваться, и через мгновение в ладонях элиски оказались компактные кубики, которые она передала Еве.

— Вы уходите? — обеспокоенно спросила Омека. — А как же мы?

Ева взяла ее за руку.

— А мы останемся якорем, чтобы они вернулись, — сказала она альбиноске, и повела ее к Тамакоре.

— Пошли, а то пропустим веселье, — Дана с озорством ущипнула меня за голый бок и взяла под руку.

— Я смотрю, ты в предвкушении, — улыбнулся я, позволяя увлечь себя.

Мы пошли по заваленному пеплом полю. Спустя несколько минут неспешной ходьбы мы словно пересекли границу, ограждающую царство тишины, и услышали нарастающий гул.

Поднялся ветер, и с температурой начало твориться нечто странное. Воздух становился то иссушающе-горячим, то обжигающе-ледяным. Над нами навис колоссальный столб одного из торнадо. Чтобы разглядеть его уходящую в небо воронку пришлось высоко задрать голову. Вспышки молний сверкали практически непрерывно, слившись в сплошной ослепительный поток. Земля тряслась все сильнее, пытаясь сбить с ног. Оглушающий грохот стал отдаваться вибрацией в груди и костях.

Наши оболочки смело практически мгновенно. Тела даже не успели почувствовать боли. Мы продолжили двигаться вперед сквозь бушующий вокруг хаос.

— Так вот оно какое, черное море наверху, — Дана обратила мое внимание на звездное небо. — Красиво.

Участок, который мы пересекали, оказался очищен от сияющих облаков, и мы сумели рассмотреть затягивающие глубины космоса без всяких препятствий.

— Мы там еще побываем, — заверил я.

Живая стеклянная волна шла нам навстречу. Вблизи она постоянно пульсировала, менялась и покрывалась прозрачными иглами, жадно пронизывающими пространство.

В момент, когда волна коснулась нас, окружающий ад словно отрезало. Мы оказались в застывшем островке спокойствия. Пространство вспучилось, и из него вынырнул Джош в форме бортового медика.

— Ирвин! — обрадовался он, и всплеснул руками. — Наконец-то! Ты все-таки решил присоединиться.

— Да, что-то вы разошлись без меня, — я укоризненно покачал головой.

— Почему ты все еще не принимаешь нас? — нахмурился Джош, пройдясь по мне изучающим взглядом. — Не бойся слияния, это даже приятно. Ты сразу все поймешь.

— Знаю, что приятно, — отозвался я. — Но у вас тут похоже не слияние, а поглощение.

— О чем ты говоришь? — удивился медик, и его голос стал меняться, а образ поплыл. На месте Джоша появилась рыжая девушка, и я узнал Кэти, нашего инженера связи.

— Мы скучали по тебе, — заявила девушка и заискивающе посмотрела мне в глаза. — Почему ты нас отвергаешь?

— Ох, все еще запущеннее, чем я думал, — вздохнул я, и потянулся к центральной сущности, скрепляющей все это безобразие. Появилось ощущение, что я копаюсь во Франкенштейне, собранном по кусочкам.

Вместо рыжей девушки на мгновение мелькнуло несколько разных существ, а затем выплыл мужчина с жидкими волосами.

— Ты что творишь? — возмутился Грегор. Голос научного сотрудника сорвался на нечеловеческую вибрацию.

— Хватит прикрываться моими товарищами, — проворчал я, продолжая тянуться. — Вылезай, Хакрон, или как ты себя называешь.

— Мы не прикрываемся! — обиженно возразили мне. — Мы теперь одно целое, как вы с ней.

— Это не целое, это бардак, — Дана покачала головой. — Давай приберемся, и тебе станет легче.

— Ты не понимаешь! — на нас обрушилась волна горечи, злости и страха. — Нас бросили! Ничего не сказали и просто ушли! Мы так долго были одни. Мы чувствовали других сильных, мы пытались найти их и быть вместе, но они все тоже бросали нас и уходили! А потом вы прилетели на своем корабле, и мы узнали в вас частичку ключа! Мы поняли, что можно собрать все и быть не одним! Мы станем такими же, как родители. Через сеть можно обнять весь мир и быть всем вместе! Не мешай нам! МЫ БУДЕМ ВСЕ ВМЕСТЕ!

— Бедное дитя, — вздохнули мы с Даной, наконец дотянувшись до сути. — Никто вас не бросал. Они ждут, пока вы вырастете и перешагнете на ту сторону. А вы застряли здесь, страдаете от одиночества и поглощаете других. Пойдем. Мы покажем, что значит быть всем вместе.

С этими словами мы открыли Врата, взяли дитя за руку и шагнули за грань.