Страница 4 из 19
II
Никто не знает, что сегодня последнее утро перед концом. Всё как-то... Обычно.
Нави и Юваль шли на пляж. Жених помнил о вчерашней грозе, потому попросил девушку не отплывать далеко от берега.
— Без проблем. Мне хватило двух ударов молнией, когда была маленькой, — показала белые зубки.
— Что? Ты никогда не говорила.
— Разве? — Задумалась. — А! Я рассказывала историю о молнии, когда мы гостили у твоих родителей. Ты, наверное, вышел в это время из-за звонка по работе.
Нави кивнул головой:
— Два раза, значит?
— Да. Первый был, когда я с подружкой ходила в море на катере Эколайна. Мы чистили океан от пластика, как вдруг разыгралась буря. Погода должна была быть тихая, но метеорологи что-то напутали. Корабль начало сильно качать, и капитан сказал нам спрятаться в рубке. Я увидела, что люк, куда сбрасывались отходы, закрыт неплотно. Мусор, который мы так долго собирали, мог просочиться обратно в океан! Я, будучи самой умной-разумной, никого не спросив, побежала на палубу закрывать люк. Тогда молния меня и долбанула! — засмеялась. — Капитан, наверное, перепугался больше всех. Рванулся ко мне и затащил в рубку. Пялится и спрашивает, что я, как я, говорит, мол, совсем шарики за ролики заехали. А мне хоть бы что! Чувствую только — конечности покалывает, щекотно, и волосы дыбом, а в остальном, будто просто ночью с кровати грохнулась.
— Отчаянная ты! Сквозь бурю к спасению океана от мусора! Правда, шарики за ролики у тебя заехали.
Чуть-чуть смутилась.
— Да… — Будто оправдываясь: — Бес какой-то меня одурманил. Сейчас я вспоминаю и думаю: вот дура-то!
Посмеялись.
— А второй раз?
— Вторая история скучная. Лет в семнадцать я пошла с палаткой в Восточные горы. Одна. Подготовилась, как полагается — заранее изучила маршрут, взяла снеди с небольшим запасом, и обязательно предупредила родных и экстренные службы, куда иду, чтоб в случае чего, ехали меня спасать. Стоянка была на высоте 600 метров. Не сезон — поэтому людей не встретишь. Вечер тихий. Костёр, романтика! А вот ночь… Короче, следующим утром я вернулась домой, пощекоченная молнией — опять повезло, отделалась лёгким шоком. А другим, чтоб не переживали, сказала, что походы — не моё — поняла это после первой стоянки. Посмеялись и забыли.
— А ты всё помнишь... — Тихий смешок: — Слушай, так, оказывается, по юношеству моя невеста была той ещё авантюристкой!
— Не. — Фыркнула. — Это всего две истории. А так я за спокойный отдых. На песочке поваляться, в ресторан сходить. тати, пошли сегодня в «Закусочную у Рея»?
Нави поднял взгляд на Юваль, недовольно вздохнул и снова опустил голову. Глядел себе под ноги, переступал кривые коряги.
— Ни за что, — резко ответил Нави. — Мне хозяин этой забегаловки совсем не нравится. Неприятный какой-то. Говорит странно, ведёт себя так же. К тому же он не архипелажец. — Хотел напомнить о вчерашнем, но решил не портить утро вскрытием гнойничков памяти.
Юваль гмыкнула:
— У него только отец мигрант, а сам он родился здесь. Вообще-то Рей на Архипелаге живёт подольше тебя, просто потому, что старше раза в четыре.
— Ладно, забудь. Можешь без меня к нему сходить.
— Без тебя я и так хожу, а хотела с тобой хоть раз.
Вот уже и лестница.
— Может быть. Возможно, даже сегодня. Но лучше завтра или на следующей неделе.
— То есть никогда?
— Почему? Ты же планируешь пережить конец, как раз после и сходим.
— Это называется оптимизм, Нави. Тебе его не хватает.
— Оптимизм, пессимизм — всё это флёр. Я — реалист.
— Да ну?
—Честно. Ты не знала?
— Конечно, — протянула Юваль, — умереть хотят именно реалисты, а отнюдь не пессимисты.
— Я не хочу умереть. — Нави поправил магнитную булавку, скрепляющую концы мантии на шее. — Я готов к смерти.
— Полностью тебе верю, мой доблестный герой с суицидальными наклонностями!
Нави шикнул и остановил Юваль рукой.
— Глянь на берег.
На песке, разбросанные тут и там, в большинстве своём неподалёку от воды, лежали блестящие обломки. Резкий испуг, взыгравший сперва нутро Нави, сменился неподдельным интересом вперемешку с опасливой тревогой. Острый глаз выцепил чуть отличающееся своим оттенком серое пятно среди мокрых камней. Там, у скалы, раскинулся человек.
— Нави!
— Тихо! — рявкнул он. — Не шуми.
— Мы должны ему помочь!
— Пускай ему помогают профессионалы.
— Так вызови скорую помощь!
— Ты взяла свой коммуникатор? — дёрнул головой Нави.
— Нет. Ты всегда берёшь свой!
— А кто-нибудь его нашёл? — посмотрел на Юваль. Та покачала головой.
— Ну-с, — Нави облизнул верхнюю губу и прикусил нижнюю, вздохнул, — ты невероятно разумный человек.
— Прости.
— Надо будет найти коммуникатор.
— Да.
— Я пошёл, — недовольно вздохнул Нави.
— Куда?
— Видимо, спасать этого несчастного. Ты не разрешишь оставить его вот так?
— Не разрешу.
— То-то же. Жди у подножья лестницы.
Нави спустился на берег и направился к скалам. Юваль остановилась внизу лестницы. Она ежесекундно переминалась с ноги на ногу, будто подошву ей лизали горячие угли.
Осторожно ступая по скользким камням, Нави пробрался к потерпевшему крушение. Грудь у немолодого мужчины в серых лохмотьях едва заметно вздымались, как придавленная чугунной балкой. Радовало, что конечности нигде не деформировались и обильных кровоподтёков, за исключением нескольких синяков на запястьях и лодыжках, не было. Казалось, тяжёлое состояние мужчины было вызвано не столько крушением, сколько нелёгким плаванием, ему предшествующим. Возможно, буря или иное ненастье занесло незадачливого мореплавателя далеко в океан, а когда тот вернулся, турели приняли его за врага и подбили корабль.
Нави размышлял, как бы своей помощью не навредить ещё больше. Он крутил головой, сосредоточенно осматривая пострадавшего, и все никак не мог к нему примериться.
За спиной послышались лёгкие шаги и тихое дыхание.
— Сбрызни лицо водой.
От неожиданности Нави чуть не грохнулся с камня.
— Юваль! — он обернулся. — Сказал же: жди у лестницы.
— Возьми бутылку.
Нави буркнул что-то, но бутылку взял. Он освежил помятое лицо чистой влагой и слабо похлопал по щеке.
— Ну?
— Гну! — рассердился Нави. — Вода — не нашатырь. Так сразу не разбудит.
— Давай ещё. Похлопай его посильней — только аккуратно!
— Угу. — Нави повторил свои действия, не жалея воды и беря замах побольше.
— Ты пульс у него проверял?
— У него грудь поднимается! Что ты меня со своим пульсом трогаешь?
Нави отстранился и сел, согнув спину.
— М-да...
Измученное лицо немолодого мужчины приятной наружности покрывал бронзовый загар, доходящий до ключиц. Шею обрамлял белёсый круг, распространявшийся на все тело, за исключением рук, одетых в коричневый цвет.
Нави поглядел в бутылку, вылил остатки на лицо мужчины в рванье и дал тому смачную пощёчину.
— Нави!
Дёрнувшись, опухшие веки с трудом приоткрылись. Глаза щурились от яркого солнца.
— Эй! Вы как? — потревожилась Юваль.
— Как молотком отбитый... — тяжёлое дыша, шептал мужчина. — Рёбра...
— Рёбра — это нехорошо. Мы не медики. — Подумал. — Юваль, в километре к северу по дороге есть стационарный видеофон. Сходи туда и вызови врачей.
— Ты один справишься?
— А как же!
— Хорошо. Только не уходи ни в коем случае!
— Да, да. Куда я денусь? Сижу, жду. Иди.