Олдорандо

   Он деловито проталкивался через толпу, ведя за собою девушку. Люди по давнему обычаю уступали священнику дорогу. Трепет перед носителями черно-белых одежд был вколочен в них с детства.

   Наконец, Юли пробился к самому краю провала. На его дне суетились спасательные отряды, составленные из уцелевших узников и надзирателей Твинка, а также люди, относящиеся к гильдии врачей. Здесь Юли свернул в сторону, и, деловито раздвинув милицейских, вместе с Искадор нырнул в боковой проход, ведущий к Твинку. Никто не обратил на них внимания. Общая суматоха позволила двум беглецам пройти незамеченными. Юли даже не оглянулся и не подумал, что покидает Рынок со всеми его соблазнами навсегда. Никогда в жизни ему уже не будет суждено увидеть такое количество народа.

<p>

* * *</p>

   К счастью, ведущая вниз лестница уцелела и сейчас никем не охранялась. Твинк было трудно узнать после катастрофы. В потолке зияла огромная дыра, сквозь которую с ревом хлестала вода. Вырвавшись из каменного русла, Вакк ещё больше усугубил масштаб катастрофы, затопив пол Твинка и фермы по выращиванию грибов. Рыбный пруд был завален обломками.

   К счастью, милиция уже успела навести порядок. Всех заключенных собрали, обратив их в спасателей. Вокруг места обвала были установлены яркие факелы, при дымном свете которых они и работали. Их суета была довольно мрачной. В то время как одни заключенные голыми руками разрывали гору обломков, другие стояли сзади, передавая камни из рук в руки. Уцелевших фагоров тоже заставили участвовать в работе. Они откатывали к пропасти тележки с породой.

   То и дело из-под груды камней раздавался крик или стон, и тогда люди начинали лихорадочно копать, не жалея себя, пока из-под земли не появлялось тело заживо погребенного, которое тут же передавали врачам или священникам. Некоторые из этих несчастных были добрыми панновальцами, которым вздумалось нести свои приношения Акха в недобрый час.

   Когда главная пещера Твинка рухнула, многие из прилегающих к ней штолен тоже обвалились от сотрясения. В результате проходы в заднюю часть Зоны были частично завалены и Юли с трудом пробирался в некогда знакомых туннелях. К его счастью, сейчас они опустели. Здесь не было любопытных обывателей, пострадавших уже удалили, а уцелевшие надзиратели и узники сейчас трудились у провала. В камерах остались лишь те заключенные, которые не могли работать. Но добраться к перекрестку, который Юли назначил для свидания, было нелегко. Обвал не только похоронил под собой пруд, но и завалил многие боковые проходы, вынуждая его идти в обход. Так как русло Вакка провалилось, вода, вырвавшись из каменного плена, ещё более усугубила трудность путешествия. Подземные галереи Твинка оказались частично затоплены. Юли и Искадор пришлось карабкаться по грудам обломков или брести по колено в ледяной воде. По счастью, именно из-за этих завалов их передвижение было незаметно для посторонних глаз. Они не останавливались ни на минуту. На условленном месте их уже ожидали Усилк и его товарищ Скара, таясь в темноте.

   -- Черно-белое вам к лицу, -- ядовито заметил Юли, увидев церковные сутаны, в которые облачилась оба заключенных. Усилк ринулся навстречу Искадор, намереваясь заключить её в свои объятия, но та вдруг отстранилась, возможно, испугавшись его разбитого лица с ужасной почерневшей и распухшей раной.

   Юли с интересом рассматривал товарища Усилка, благодаря которому они и познакомились. Высокий и тощий, Скара сильно сутулился, -- привычка, приобретенная за долгие годы, проведенные в тюремных камерах с нарочно низким потолком, не дающим распрямиться во весь рост. Даже сейчас Скара имел вид заключенного. Монашеская ряса не могла скрыть неизгладимого отпечатка, оставленного всем опытом жизни этого человека. Он сцепил перед собой большие, все в ссадинах, руки, разбитые работой.

   Скара всё время смотрел куда-то в сторону, избегая встретиться взглядом с Юли. Но стоило Юли отвести свой взор, как Скара сразу начал исподтишка рассматривать его, изучая странного священника. Под этим мрачным оценивающим взглядом Юли стало не по себе. Он знал, что Скара попал в Твинк в возрасте всего семи лет -- но к этому времени он уже был грабителем и убийцей. Как и он сам.

   -- Ты готов к трудной дороге? -- спросил Юли, просто чтобы завязать с ним хотя бы внешнее знакомство.

   Скара ответил лишь кивком головы и что-то пробормотал, а затем несколько раз дернул плечами, поправляя туго набитый мешок на спине. Похоже, они с Усилком явно не теряли даром времени, обчистив не только прачечную, но и столовую монахов.

   Состав их компании не сулил ничего хорошего. Юли уже сожалел о своём минутном порыве помочь Усилку. Он рисковал слишком многим, связав свою судьбу с такими угрюмыми типами, как Усилк и Скара, но выбора у него, к сожалению, уже не было. Юли имел уже большой опыт общения с заключенными и знал, что на карту была поставлена не только его собственная жизнь, но и свобода. Неизвестно, чего лишиться страшнее...

   Он решил, что ему следует с самого начала утвердить свою власть над этими двумя, а то ничего, кроме беды, из их затеи не выйдет. Иначе их побег провалиться и кончится мучительной смертью для всех четверых. Разумеется, Усилк думал о том же самом и явно не хотел уступать собственной власти над спутниками. Он поудобнее устроил на спине свой вещевой мешок и шагнул вперед, в сторону Юли.

   -- Ты заставил нас ждать слишком долго, монах. Мы уже решили, что ты сдрейфил, а может быть, и того хуже -- решил схитрить и заложить нас.

   Это было сказано по-тюремному грубо, но Юли решил не обращать внимания на издевку. Он счел ниже своего достоинства придавать значение выпаду Усилка.

   -- У вас больной вид, ребята, -- парировал он. -- Может быть, вы не готовы к побегу? Путь трудный.

   -- Значит, пора идти, монах? -- спросил Усилк и шагнул вперед, между Юли и Искадор. -- Не надо тратить время на пустую болтовню. Никакого побега не будет. Мы не настолько дураки, чтобы доверить наши жизни паре чокнутых священников. Сейчас в Панновале самое время для революции. Мы вырежем жрецов и милицейских и заживем на славу. Мы все будем равны. У каждого будут свои фагоры и рабы. Сейчас нам надо связаться с нашими ребятами и подготовить план восстания. Командование нашей группой я беру на себя. А вы все должны будете подчиняться моим распоряжениям. Ясно?

   -- Мне наплевать на Панновал, -- перехватил инициативу Юли. -- Я не хочу окончить свою жизнь в этой крысиной норе и мне наплевать, что вы двое думаете по этому поводу. А поскольку вывести отсюда вас могу только я, то вы должны подчиняться мне, а не наоборот. Я надеюсь, что это достаточно понятно?