Страница 45 из 92
— Сюда, — говорит Лео, не сбиваясь с шага.
Я не готова пока на него посмотреть, но краем глаза я вижу платок, который он достал для меня. Бесполезный жест — как будто маленький кусок ткани сможет вытереть моё залитое кровью платье, — но его доброту сложно не оценить.
Часть меня хочет доверять ему, но то, как обратился к нему король, мне слишком знакомо. Я точно знаю, что каждое моё слово будет передано в отчёте.
Мы поднимаемся по большой изогнутой лестнице, и он достаёт из кармана ключ. Лео не просто держится прямо, он весь напрягся, словно что-то скрывает. Он ни разу не взглянул на меня, с тех пор как мы покинули тронный зал, и ни слова не сказал до этого момента.
— Леди Рената, — обращается он. Я останавливаюсь посреди просторной комнаты с резными столами, дофиникийскими занавесками, хрустальными люстрами, шёлковыми простынями, изготовленными шелкопрядами из провинции Сол-Абене… Заливая кровью ковёр.
— Я говорила тебе не называть меня так, — меня бесит, как мягко звучит мой голос. Будто пыль, которая плавает в воздухе, освещённая солнцем.
— Я не знал…
— Давай не будем об этом. Я знаю дорогу в свою клетку. Ты свободен.
— Может, вы и не хотите называться леди, но приказываете как настоящая аристократка, — замечает он, пытаясь выдавить улыбку. «Кривые улыбки — кривые намерения», — частенько говорила Саида. — А теперь, с вашего позволения, я наберу вам ванну.
— Я принимала ванну вчера, — мысль о пустом расходе такого количества воды кажется абсурдной. Я ведь не бежала по грязи, даже не вспотела, а кровь довольно легко смывается.
— Судья Мендес дал мне чёткие указания. Вам предстоит отчитаться об ужине и подготовке.
Мне кажется, я тону. Тело не слушается. Усталость в каждой его клеточке. Лео опять ловит меня за секунду до падения.
— Вы не привыкли, чтобы о вас заботились, да? — ласково спрашивает он.
Внезапно я чувствую себя снова той маленькой девочкой во дворце — этим жадным, глупым ребёнком, — слепо не замечающей, что происходит вокруг неё. Я не хочу быть той девочкой. Вообще не хочу никем быть. Как долго у меня получится притворяться, что я не могу пользоваться магией? Может, я не создана для этого. Может, мне лучше сдаться и уступить, потому что все пути, которые я выбираю, ведут к моей гибели.
Лео помогает мне аккуратно раздеться. Я даже не чувствую его прикосновений к своей коже, только ткань. Он уже держит новое платье для меня. Я слишком устала, чтобы возражать. Сажусь перед зеркалом, пока он набирает ванну. Интересно, что бы сказали Марго или Эстебан, если бы увидели эту водопроводную систему? В Анжелесе мы купались разве что в холодных прудах и озёрах, а горячие источники были в дне пути на север.
Вырываю цветок из своих волос и прячу его в карман халата, пока Лео выбирает флакончики с жидким мылом и маслами и губку вместо жёсткой щётки. Он выливает содержимое двух флаконов в воду, и на поверхности появляется яркая жёлто-голубая пена, от которой вода становится насыщенного зелёного цвета.
«Достаточно», — голос незнакомца вырывается из воспоминания.
Глубоко вдыхаю и заталкиваю подальше тоску, проходящую сквозь мою кожу, как нить в моей раненной ладони. Сажусь в ванну, горячая вода расслабляет мои уставшие мышцы.
— Всё прошло лучше, чем я ожидал, учитывая все обстоятельства, — прозиносит Лео.
— Да, просто замечательно, — сухо отвечаю я. — Для человека, завоевавшего целый континент, он просто душка.
Глаза Лео расширяются, и я понимаю, что это была слишком вольная фраза. Он намыливает мои волосы белой пеной.
— Никогда этого не повторяйте, Рената.
Хотела бы я взять свои слова назад.
— Прости, я забылась.
Что такого есть в Лео, что заставляет меня быть менее осторожной? Или это я от одиночества, окутавшего меня, точно саван? Может, поэтому его приставили ко мне?
Лео пожимает одним плечом и выливает масло на свои ладони. Он поднимает руки вверх:
— Вам когда-нибудь массировали плечи? В одном из нижних районов есть захарианская купальня. Настоятельно советую там как-нибудь побывать. Ваше тело просто каменное.
Качаю головой.
— Не думаю, что судья Мендес одобрит.
— Вы правы. Но это божественно приятно, — он кивает и передаёт мне губку. — Держите.
Почти вся кровь смылась в воде, но осталось несколько засохших пятен на ключице. Не хочу наслаждаться этим. Ни дружбой, которую так легко предлагает Лео, ни всеми этими вещами, которых у меня не было все эти годы.
Я мою подмышки и живот, пока Лео убирает обратно все флакончики, непрестанно болтая то о том лорде, то об этой леди. И о том, как скандал с лордом Лас-Росас потряс весь двор. Особенно потому, что порты проверяются королевскими людьми. Никто не знает, как ему это удавалось.
Голос Лео становится приятным фоновым шумом.
Я тянусь к затычке, чтобы спустить воду. Внезапно вспыхивает воспоминание — вырывается из Серости без всякого предупреждения. Лицо моего отца, как он работал с металлами и как его руки всегда были покрыты золой.
Отгоняю воспоминание прочь. Слишком больно помнить любовь. Я предпочитаю гнев. Голубые глаза. Моё сердце бьётся сильнее, когда я думаю о принце, которого не было при дворе.
— Почему принца… то есть лорда-командующего не было рядом с его отцом? — спрашиваю я, пытаясь сделать оленьи глазки. У Саиды это получалось лучше.
— Хм. Если Вы хотите услышать мой непрошеный совет, леди Рената, то не стоит слишком часто интересоваться принцем или произносить его имя при посторонних.
Я ловлю пузыри раненной рукой, не торопясь отвечать, пока они все не лопаются:
— Но ты ведь мне не посторонний, правда?
Лео беспечно усмехается, однако его глаза выдают страх.
— Внутри этих стен, только между нами, принц Кастиан приходит и уходит по своему усмотрению. Когда он здесь, он появляется при дворе, только чтобы выбрать леди, которая могла бы, эм, составить ему компанию на ночь. Я подозреваю, что он это делает, чтобы позлить короля. Но скоро Фестиваль Солнца. Даже принц не рискнёт навлечь на себя гнев отца тем, что не придёт, особенно после того как пропустил его в прошлом году.
Я последний раз окунаюсь в воду перед тем, как встать. Лео уже ждёт меня с полотенцем.
— Осторожнее, мисс Рената. Вы как будто разочарованы, как все придворные леди.
Я резко хмурюсь, кривя лицо. Моя реакция такая примитивная.
— Неправда.
— Давайте больше не будем об этом. Извините, что говорю это, но вы выглядите слегка позеленевшей. Я принесу вам чай, и вы будете отдыхать до завтра.
— Но меня же ждёт судья Мендес.
— Я передам ему. Он больше, чем кто-либо ещё, печётся о вашем благополучии, — Лео выводит меня из умывальной в спальню, чтобы одеть. Я ловлю своё отражение в зеркале и не вижу, чтобы я позеленела, как он говорит. Но у меня ломит всё тело, правая рука ноет, да и порез на груди жжётся. Если бы не Лео, я бы просто потонула в жалости к себе.
Отжимаю волосы полотенцем и ложусь в кровать. Мне приходит в голову мысль, что пока принц отсутствует, его покои пустуют. Он бы не оставил оружие там, где любой бы мог найти, но там могут быть подсказки. Осталось только попасть туда в одиночку, без Лео или ещё какого-либо сопровождения.
Лео поправляет одеяло, и я беру его за руку. Он кажется почти удивлённым, когда я говорю:
— Спасибо тебе.
Он поглаживает мою руку в перчатке, которая намокла, несмотря на все мои старания не намочить её в ванне.
Засыпая, я не уверена, это голос Лео или что-то из глубин Серости, но я слышу это так же отчётливо, как звон соборных колоколов:
— Рано пока ещё меня благодарить.
***
Я подскакиваю от звука тяжёлых шагов. За окном ещё глубокая ночь.
Тихо выбираюсь из кровати и прислушиваюсь к двери. Замок не позволит мне выйти из комнаты. Я присаживаюсь на одно колено, чтобы посмотреть в замочную скважину, можно ли её как-то открыть без ключа. Цилиндрические замки только для заключённых, которой я и являюсь. Вдруг я замечаю тень. И ещё одну. Шаги. Две пары шагов перемещаются туда и обратно у моей двери.