Учительница

  - Эй, учительница, ты это брось... давай, очнись, лила уоште...

  "Всё хорошо"...

  Руки его были в крови, лицо - в полосах копоти. Я скосила глаза - рядом на земле сидел Джерри, держа на коленях Люка.

  - Он жив? Люк жив? - попыталась спросить я, но, как ни силилась, не могла выдавить ни слова. Горло сжалось, словно перехваченное петлёй.

  Сзади, на шоссе, тоскливо завыли приближавшиеся сирены.

  * * *

  Рассвело.

  Я стояла у огромного, во всю стену, окна больничного холла, невидяще глядя вниз. Пара синиц устроила бурную склоку в траве. К приёмному покою подкатила ещё одна машина парамедиков. Медсестра в зелёной униформе выкатила на крыльцо коляску с сидевшей в ней бодрой бабулькой...

  Около меня сначала кто-то стоял, кто-то предлагал лекарство, кто-то ласково окликал, кто-то мягко пытался увести... Я молчала, вцепившись в спинку принесённого мне стула.

  Операция длилась два часа. А четыре часа назад Люка отвезли в палату. Он ещё не пришел в сознание. И ещё ничего не знал.

  Ему отняли правую ногу. Чуть выше колена.

  В четырнадцать лет.

  - ...Мисс Дайсон! Это вы - мисс Дайсон?

  Незнакомый женский голос.

  - Доктор Гордон просит передать вам, что Люк Стоун очнулся и хочет вас видеть.

  Что?..

  Мелькнули лица - кто-то, кажется, Джерри, попробовал удержать меня за руку, но я её выдернула и побежала.

  Коридоры, двери...

  Блеск никеля и стекла...

  Ещё дверь...

  Вот.

  Люк лежал на высокой кровати, укрытый до подбородка зелёной хрусткой простыней. Посеревшее лицо казалось почти незнакомым, к тонкой руке тянулись какие-то трубки. Только глаза те же - блестящие, сощуренные...

  Не было сил в них смотреть.

  Я сползла прямо на пол возле кровати, уткнувшись лицом в прохладную простыню, и слёзы хлынули неудержимо.

  - Ладно, пореви... - сипло сказал Люк. - Реви, ничего. Ты баба, тебе надо...

  Я мотала головой, силясь что-то сказать, кусала губы, но отчаянные, беспомощные рыдания накатывали вновь и вновь.

  - Ну, эй... - тихо окликнул он наконец. - Сейчас доревёшься, выгонят к чертям... ну перестань, а? Гляди лучше сюда.

  Кое-как обтерев лицо, я подняла на него опухшие глаза. Он улыбался, слабо, но улыбался.

  - Это фигня всё... Ну, с мячом не погонять. Если б чего между ног оттяпали, тогда да, херово было бы...

  - Чего между ног?.. Ты что?.. Тьфу ты...

  Прорвался смешок, и я опять прижалась щекой к простыне.

  - Ты обнаглел совсем... - пожаловалась я срывающимся голосом. - Я вот ... всё расскажу...

  - Кому это?

  Рассказывать о наглости Люка мне и вправду было некому. Сирота, он жил в хибаре-развалюхе неподалеку от Рейнбердов вместе с вечно пьяным дядькой - двоюродным братом погибшей три года назад матери. Отца же он никогда не знал.

  - Знаешь... ты только сразу не отказывайся... ты, может, потом к нам переедешь? - торопливо забормотала я. - То есть к Рейнбердам... а?