Страница 43 из 47
- Альфред, - вдруг раздался рядом с ними низкий, чуть с хрипотцой мужской голос, из тех, от одного звука которых по спине начинают бегать мурашки, - кто учил тебя обращаться с дамами? Разве можно так тащить?
Запястье Наташи оказалось на свободе, и тут же к нему коротко прикоснулись губами.
- Нас еще не представили друг другу, верно? – Франция оглядывал девушку почти оценивающе, и ей от этого взгляда было колюче-неприятно. И даже немного неловко. – Франциск Бонфуа к вашим услугам.
Она, не замечая, что мужчина продолжает держать ее за руку, постаралась сделать свой голос твердым.
– Я…
- Добрый вечер, papa, - рядом с ними (наконец-то!) оказался Канада. Видимо, оценив обстановку, он выразительно приобнял ошеломленную девушку за талию и чуть привлек к себе. – Это Наташа.
Во взгляде Франции на миг мелькнуло разочарование, но ладонь Беларуси он все-таки отпустил.
- Да, я помню вас. Кажется, вы были на том судебном процессе.
- Все там были, - коротко ответила девушка. Франциск обворожительно улыбнулся ей.
- Ну что ж, я рад, что вы сбежали из своего социалистического лагеря и присоединились к нашей теплой компании. Желаю приятно провести вечер, а теперь, простите…
Кивнув ей и выразительно подмигнув Мэтью, он удалился. Альфред, наблюдавший за всей этой сценой с открытым ртом, вдруг развернулся и понесся к входу с приветственным воплем – прибыл еще кто-то из приглашенных. Переводя дух, Наташа глянула на Канаду.
- Мой бывший опекун, - пояснил тот, усмехаясь. – Не обращай внимания, он всегда такой.
- Почему-то я не удивлена, - хмыкнула Наташа, давя искушение поправить прическу: залитые лаком волосы создавали ощущение, что она пришла на вечеринку в шлеме. И если бы только они доставляли неудобство, так еще эти туфли на непомерно высоком каблуке, купленные только вчера в каком-то дорогом модном магазине, нещадно натирали ноги, хоть и сидели, как влитые.
И тут рыжеволосое нечто, подобное порыву знойного южного ветра, подлетело к ней.
- Наташа!
- Ты… - Беларуси хватило одной секунды, чтобы вспомнить имя. – Феличиано.
- Я очень-очень рад тебя видеть, - затараторил итальянец, тряся ее руку так, будто старался оторвать. – У тебя все хорошо?
У Наташи сложилось стойкое впечатление, что стоящего рядом с ней Мэтью просто-напросто не замечают. Впрочем, Канада не показывал ни малейшего беспокойства по этому поводу.
- Да, превосходно, - улыбнулась Беларусь.
- У меня тоже все замечательно, - приподнятое настроение от Феличиано исходило просто волнами. – Познакомься с моими братьями…
Спустя несколько секунд Наташе представили Ловино Варгаса. Старший Италия был бы удивительно похож на младшего, если б покрасил волосы в рыжий цвет из темно-каштанового и согнал с лица хмурое выражение, будто кто-то наступил ему на ногу. С девушкой он поздоровался сухо и сразу же направился к столам с выпивкой.
- Извини, он всегда так себя ведет, - виновато проговорил Феличиано и тут же, вернув своему лицу обычное радостное выражение, замахал рукой кому-то за спиной Наташи. – Алессандро! Иди сюда, я тебя познакомлю!
Наташа обернулась. Перед Альфредом стоял, сжимая в руке конверт, невысокий тонкий юноша во всем черном, чья бледная кожа выдавала человека, много времени проводящего в помещении. Не было никаких сомнений, что юноша – тоже Варгас; черты лица и выбившаяся из темных волос шальная прядка не оставляли в этом никаких сомнений.
- Я даже не думал, что ты решишь прийти, - бормотал Америка. – Тебя уже столько лет не дождешься…
Юноша в черном спокойно улыбался, но в его темных, странно печальных глазах застыло выражение «Какой же ты идиот».
- Фернандо, - он выразительно помахал перед носом Америки конвертом, - ты сам прислал мне приглашение.
Наташа несказанно удивилась, но Альфреда, кажется, мало заботило, что его назвали чужим именем.
- Я ж не знал, что ты придешь.
- Предлагаешь мне уйти? – вежливо, без всякой угрозы осведомился юноша в черном.
- Ты что? – пришла очередь Америки смотреть на него, как на сумасшедшего. – Оставайся, конечно! Только учти, будет громкая музыка и все такое…
- Ну что ж, - тонкие губы юноши растянулись в стеклянной улыбке, - вспомню старые времена.
Окончательно стушевавшись, Альфред отошел в сторону, и тут же Феличиано бесцеремонно схватил брата за руку и притянул его к Наташе.
- Алессандро, познакомься, это…
- Нас уже представляли друг другу, - отозвался тот, лишь мимолетно скользнув взглядом по лицу девушки. – Наталья Арловская, если меня не подводит память?
- Э… да… - Наташа судорожно вспоминала, где она могла встречать этого бледного юношу. – А вы…
- Алессандро Варгас, - он чуть поклонился ей, но руки не протянул. – Ватикан. Впрочем, когда мы были представлены друг другу, меня еще называли Папской Областью. А вы были совсем малы, поэтому я не удивлен, что вы не помните меня.
Его мягкий голос обволакивал, как паутина, дурманил, как густой аромат ладана, и мешал связно мыслить.
- Это было так давно, - задумчиво произнесла Наташа. – И вы все помните?
- Я никогда не испытывал того, что называют перерождением, - ровно откликнулся Ватикан. – Хотя несколько раз был близок к этому.
Наташа подняла голову и посмотрела на Мэтью, который молча слушал их с Алессандро разговор.
- Я могу поговорить с ним наедине?
- Конечно, - после недолгого раздумья кивнул Канада. – А я поговорю с братом… Пойдем, Феличиано?
Судя по тому, как вздрогнул Северный Италия, он только сейчас заметил присутствие Мэтью. Недоуменно Феличиано посмотрел на Алессандро, и тот сделал короткий жест рукой, похожий на тот, каким отгоняют назойливую муху. Венециано поспешил испариться. Отошел и Мэтью.
- Итак? – темные глаза сверкнули интересом.
- Не будем стоять в самом центре, отойдем…
Беларусь и Ватикан приблизились к столам, и Алессандро протянул девушке бокал красного вина.
- Иногда мне доставляет удовольствие вспоминать прошлое, - произнес он внезапно. – В былые времена ни одно такое сборище не обходилось без парочки отравленных.
Наташа покашляла.
- Как вы помните это все и не сходите с ума?
Ватикан сделал маленький глоток из своего бокала.
- Проясните, что вы имеете в виду.
- Вы столько всего помните, - попыталась Наташа яснее выразить мучившую ее мысль. – Как можно нести такой груз?
- Груз прошлого тяжел лишь для тех, кто не извлекает из него уроков, - после недолгой паузы произнес Алессандро. – Ведь память дана нам Богом для того, чтобы мы учились на своих и чужих ошибках.
Он улыбался, но взгляд его оставался отчужденным, а на дне темных глаз плескалась давно упрятанная туда тоска. От этого мертвого взгляда Беларусь поежилась.
- Наверное, вы правы…
- Вас что-то беспокоит? – проявил проницательность Алессандро. – Хотите об этом рассказать?
«Ну уж нет», - подумала Беларусь, в которой ни на йоту не прибавилось доверия к этому юноше: уж слишком лицо его напоминало бесстрастную маску, за которой могли быть скрыты любые пороки. – «Хватит с меня задушевных бесед».
- Не хочу, - ответила она, пожалуй, слишком резко. Но Ватикан не стал допытываться дальше. Да и не смог бы при всем желании – Америка, исполнявший на вечеринке еще и роль диджея, объявил о начале танцев, и со всех сторон на Беларусь обрушилась оглушительно громкая музыка.
Праздник потек своим чередом, и картины его отпечатались в памяти Наташи яркими, но короткими вспышками: она танцует с Испанией какую-то смесь современного танца и фламенко; она демонстрирует заинтересованному Италии, как правильно пить водку; на пару с Францией она вытаскивает из зала «проветриться» вусмерть упившегося виски Англию; медленный танец она танцует с Мэтью, и под особенно высокую ноту они целуются. После этого Наташа бросила Канаде: «Я на секунду» и направилась в сторону туалетной комнаты, как вдруг ее перехватил под руку Альфред.