Страница 28 из 252
-Ты любишь яблоки? — продолжал Мелегант, испытующе глядя на Уриена.
-Э…нет, не особенно. Ем, конечно, но не очень люблю, — отозвался Мори, не понимая вообще ничего, кроме того, что давно не чувствовал себя таким идиотом.
-Хочешь его сорвать и съесть? — спросил Мелегант, впиваясь взглядом в лицо своего друга. Он изучал его, изучал мысли и чувства, отражающиеся на лице графа.
-Не особенно, — ответил он, прислушиваясь к себе.
-Правда? — переспросил Мелегант. — Смотри, какие они красные, налились солнечным светом, душистые…чувствуешь медовый запах?
Уриен сделал вдох и в лёгкие его просочился незамеченный им прежде запах яблоневых ветвей и плодов.
-Представь, как хрустит яблоко, как брызжет сладкий неповторимый сок во рту, как нежная мякоть тает. Смотри, как играет солнце с листьями яблони. Видишь? Оно насыщает янтарным блеском. А если посмотреть на левый бок вон того плода, кажется. Оно такое душистое, такое медовое, что если провести по нему пальцем, останется след. А ты чувствуешь бархатную кожуру под своими пальцами?
Рот Уриена наполнился слюной. Запах яблоневых листьев мучил его, заставлял захотеть. Он уже чувствовал светлую мякоть фрукта, он уже слышал хруст…
-А теперь ты хочешь яблоко? — вкрадчиво спросил Мелегант, и перед Уриеном оказалось в руке наследного принца то самое яблоко, душистое, медовое…
Граф схватил плод, впился в него зубами. Половину он съел, радуясь медовому вкусу и наслаждаясь, а потом вдруг остановился, заметив насмешливый взгляд Мелеганта.
-Стоп…- граф отодвинул яблоко от себя. — Ты что…как?
-Я же сказал — ожидание! — торжествующе прыснул Мелегант, закрываясь рукавом. Он был доволен результатом. — Вместо яблока представь обрабатываемое поле, шахту или поле битвы — неважно.
-Тебе…девять лет! — с ужасом и восторгом прошептал Мори, поражённый произошедшим до глубины души. — Дьявольщина! Тебе девять! Как ты…
Мелегант только пожал плечами.
-Отцу следует тобой гордиться, — потрясённый всё ещё Мори обернулся на звук подъезжающих лошадей.
-Иногда я думаю, что он мне не отец, — серьёзно и тихо ответил Мелегант.
***
Когда Леодоган Кармелид предстал перед королём Артуром, его рыцарями и Гвиневрой, пришедшей на встречу с отцом в одеяниях скорби и внебрачной дочери отца, что была ей служанкой, он понял, что дело плохо.
Артур и Гвиневра, когда-то не сводившие друг с друга влюблённого взгляда, теперь даже не пересекались взглядами. Гвиневра обняла отца, и он увидел, что та удивительно бледна.
Лея склонилась в поклоне служанки, но Леодоган заметил, как блеснули тонкие девичьи слёзы в её глазах. Лея не могла броситься к нему так же, как бросилась Гвиневра, а ведь они были сёстрами. Хотя королева об этом не догадывалась.
-Леодоган! — Артур изобразил радость, — как я рад видеть дорого отца своей жены!
и за этой фразой открыто звучало пожелание Леодогану поскорее исполнить то, зачем он приехал, и исчезнуть. Кармелид успокоил короля, сказав, что приехал к дочери, соскучившись, а не по государственным делам. Артур потерял всякий интерес и отправился на охоту, из вежливости предложив Кармелиду поехать с ним.
Герцог отказался. Ему нужно было поговорить с Гвиневрой.
-Отец, что-то случилось? — Гвиневра пыталась держаться с достоинством перед взором отца, но чувство вины перед ним, перед королём, богом и всеми душило её, пригибало к земле сильнее.
Лея, скользнувшая следом за Гвиневрой в её покои, жестом выгнала всех остальных девушек-прислужниц, а сама замерла в углу, ожидая развязки.
-Ты что творишь? — прошипел Леодоган, сокращая расстояние между Гвиневрой и собой. — Ты что творишь, я тебя спрашиваю! Сгубить нас хочешь? Что за рыцарь?
Лея залилась краской. Она донесла…не подумала, побоялась. А может быть просто хотела оказаться в поле зрения отца, напомнить о себе…
Лея попыталась скрыться, но Гвиневра, боявшаяся остаться один на один с отцом, крикнула:
-Лея, останься!
Леодоган с перекошенным от ярости лицом обернулся и увидел внебрачную свою дочь. Но снова обернулся к Гвиневре — это было сейчас важнее.
-Ты понимаешь, что ты делаешь? Артур казнит тебя, если узнает!
-Пусть, — Гвиневра тряхнула головой, и Лее почудилось что-то от Морганы в этом гордо-надменном жесте. — Пусть казнит! Пусть, пусть! Я буду сама выбирать тех, кого люблю.
-Какое «люблю»? — взревел отец, наступая на дочь. Гвиневра обещала себе держаться, но не выдержала и отступила на шаг. — Какое «люблю», я к тебе обращаюсь, ты, дешёвка смазливая?!
Лея испуганно вжала голову в плечи. Говорить с королевой…можно ли так. Лея захотела броситься к королеве, к сестре, оторвать её от отца и куда-нибудь увести, в сад, к пруду — куда угодно! Туда, где можно плести венки, где можно петь песни свободных народов и не слышать ничего…
-Отец…- умоляюще прошептала Гвиневра, отодвигаясь ещё на шаг. — Я не могу без него. Не могу!
-Не можешь…- угрожающе повторил Леодоган. — А ты знаешь, что сестра Артура носит его ребёнка?
-Моргана? — ахнули одновременно и Гвиневра, и Лея. Лея, хоть и была служанкой и знала о беременности госпожи, но всерьёз полагала отцом Мелеганта или Уриена Мори, на худой конец. Но…
-Моргана! — передразнил Леодоган, схватил Гвиневру за плечи, тряхнул, — а ты, дрянь, пустая! Когда она ему родит наследника, он сможет тебя выкинуть отсюда! А если ещё узнает, что ты, тварь…
-Пусть! — яростно вырываясь, закричала Гвиневра. — Пусть узнает. Пусть монастырь, пусть смерть! Я не боюсь. Я уже не боюсь за себя.
-А за отца, стало быть, тоже не боишься? — Леодоган подтащил к себе за руку дочь, всё такую же хрупкую и слабую — Не боишься, маленькая ты…
-Прекратите! — Лея подбежала к Гвиневре с другой стороны и потянула на свою сторону. — Она королева!
-А я её отец! — Леодоган толкнул Лею в грудь, и она упала на пол. Гвиневра вскрикнула:
-Не трогай её! Лея, уходи! Отец…
Леодоган сжал её ещё сильнее, схватил за волосы на затылке и потянул вниз, заставляя голову Гвиневры отклониться.
-Слушай меня внимательно, неблагодарная ты тварь! Я вырастил тебя, я дал тебе жизнь и ты покорна мне. Поняла?
Он тряхнул её сильнее за волосы и Гвиневра пискнула. Лея, дрожа всем телом, отползла подальше и наткнулась взглядом на тяжёлый бронзовый подсвечник на низком столике с цветами…
-Ты должна родить ребёнка. Хоть от того проходимца-рыцаря, хоть от короля. Но должна. Поняла? Поняла, низкопробная дворовая девка?
-А вы разбираетесь в пробах дворовых девок, отец! — Гвиневра захрипела. Но нашла в себе силы для ответа.
Леодоган швырнул королеву в угол, она влетела в гору цветастых подушек, разметав их своим телом. Кармелида трясло от бешенства. Виданное ли дело — его дочь вышла из-под контроля.
-Я научу тебя хорошим манерам! — пообещал он, вытаскивая из плаща тонкую ленту из чёрной грубой кожи. Он сложил её в два раза, направился к дочери, что пыталась подняться, но не могла — подушек вокруг было слишком много.
-Не подходи! — фурией завизжала Лея, оказываясь между отцом и сестрой, причём, последняя даже об этом не знала. — Не подходи к ней! Не трогай!
Она горела яростью. В руках служанки дрожал бронзовый подсвечник, он всем своим видом демонстрировала готовность ударить отца, если придётся.
-Рассадник неблагодарных тварей! — рявкнул Кармелид, профессионально отточенным ударом выбивая из рук Леи подсвечник. Схватил её саму за руку, заломил за спину и швырнул под ноги.
С громким криком Лея упала на пол, но попробовала ещё раз остановить Леодогана, извернувшись, укусила его за руку, за что получила звонкую оплеуху.