Страница 4 из 12
Девушка пребывала в задумчивости, взяла лампу, пошла на лестницу и в пролете огляделась по сторонам. Позади портрет сеньора, он стоял с дорогим посохом в руках перед собой, упираясь им в пол. Ручка посоха прямая, затем у верха закруглялась, словно замыкалась в круг… а внутри вдруг обнаружился тот самый предмет, что лежал на столе… Роберта невольно ахнула и подумала: «Получается, нужно теперь найти трость».
Стемнело. Девушка заметила на стене дальше от портрета еще одну картину, на ней танцующая девочка в профиль, ладонь была приподнята к лицу и устремлена вбок, то есть, если взять за подсказку, то дальше на лестницу. Роберта несмело поднялась, в большом холле три коридора с комнатами внутри. Тут возникла серьезная проблема, куда держать путь… ведь здесь абсолютно пусто, кроме пары опорных колонн, упирающихся капителью в потолок. Услышав голоса детей сеньора, девушка быстро спряталась за одну колонну. Двое сыновей спустились с третьего этажа, громко обсуждая… и прошли в один из коридоров налево, где когда-то давно были их спальни. Дочь же, разругавшись с братьями, пошла по своему пути и продолжала рыскать в кабинете среди книг, куда отец раньше прятал деньги.
– Уверен, папаня совсем выжил из ума, и эта металлическая дешевая безделушка не несет в себе никакого смысла! – восклицал старший сын.
Роберта робко выглянула, рука ее лежала на колонне и почувствовала выемки в виде узорной резьбы; она подняла взгляд и заметила чуть выше выцарапанную волновую линию с треугольником на конце в схематическом изображении змеи, что очень напоминало стрелочку, указывающую вверх, как и высунутый раздвоенный язык… а значит имелся ввиду третий этаж. На второй же колонне ничего подобного не было, только изначальные узоры.
Наверху отсутствовали даже опорные столбы, лишь бра на стенах и два коридора, а прямо лестница на чердак, откуда спустились дети хозяина, оставив открытую дверцу и подъем. Рисунки на потолке сразу привлекли внимательную Роберту, там были изображены дети и взрослые с крыльями за спиной вроде ангелов, летающих на небесах. Среди этого нарисована птица, парящая вперед, будто в сторону чердака. Девушка сомневалась, что это подсказка, все-таки для нанесения орнаментов на потолок нужно немало времени и сил… но дальше ей помогла сориентироваться недлинная ковровая дорожка, о которую споткнулся кто-то из искателей. Постелена она именно на пути к чердаку с изображением бегущих в одну сторону страусов и надписью «там». Поднявшись, Роберта посветила лампой, внутри царил хаос благодаря деткам. Все сундуки раскрыты, вещи и предметы брошены на пол. Уже понимая о подсказке и тут, девушка посветила лампой вокруг и на стене уловила очередную картину, где мужчина нырял вниз в воду, вытянув руки вместе. «Это указатель», – подумала искательница. Под картиной был только пол, Роберта потрогала доски, среди которых одна поднялась. Внутри и лежал тот самый посох…
Полночь. Застучали часы, отдавая эхом в пустом мрачном холле. Девушка взяла узорный круг и вставила в ручку посоха. Все трое детей к этому моменту извелись на нервах и перессорились, покинув дом. Один намеривался нанять детектива для поисков старика, другой судиться, третья притвориться любящей, если отец жив и вернется. Раздался шум, картина с портретом хозяина вдруг зашевелилась и отворилась словно дверь… Оттуда появился лакей, поднес руку к затылку и начал стягивать кожаную маску, что покрывала его лицо… Это был сам сеньор Педро, который наблюдал из потайной комнаты за всеми.
– Отпрыски меня не узнали и даже ни разу не взглянули на мой портрет… Эта трость – подарок десятилетней давности умершей матери наших детей. Ею я погнал из своего дома этих неблагодарных нахлебников… Круг является амулетом… А ты молодец, нашла применение «никчемной безделушке» … не всё золото, что блестит, и не всё дерьмо, что воняет… – высказал в своей острой манере он уже не хриплым голосом. – За этой картиной хранятся дорогие вещи, теперь они и фазенда твои…
И Роберта несметно разбогатела.
Поглощающее пламя
«Часов стук – в ушах звук…»
Эмма устроилась сиделкой для девочки инвалида. Когда она приехала в дом, то узнала в отце юной ухажёра ее давней знакомой, с которой не виделась с тех пор, как Миранда переехала. Крупный и не особо приветливый мужчина по имени Генри лишь показал комнату, где сиделка будет проживать, и ушел. Оказалось, он был вдовцом. Эмма посетила спальню юной по имени Клэр и попыталась завести беседу, однако девочка была молчалива и лишь смотрела в одну точку. Сиделка присела рядом и стала читать ей книгу, а после уложила спать.
Ночью послышался шум, донесся скрип двери, неподалеку была комната неходячей Клэр. Эмма решила выглянуть в коридор, но никого не увидела. Позже раздался некий стук, будто о стену, затем приглушенный звон колокольчика или вроде того; на комоде громко тикали часы и перебивали шумы.
Утром Эмма пришла к Клэр, подкатила ее кресло к камину и присела почитать. Внезапно девочка издала голосовой звук, вслед невнятно произнесла: «Велено смотреть на пламя». Сиделка переспросила, но Клэр замкнулась. Она выглядела словно испуганной и явно отчужденной, что встревожило Эмму.
– Не бойся огня в камине, он до тебя не достанет… – решила успокоить она.
– Он достает каждую ночь… Часов стук – в ушах звук… – вдруг тихо вымолвила Клэр.
Эмма смутилась, уложила девочку на постель и заметила под одеялом перевернутую фотографию, но, как только хотела взять, юная схватила первая, не желая показывать, а лишь буркнула «мама». Сиделка ощутила ее боль от потери близкого и не стала докучать.
За ужином Генри поинтересовался у Эммы, как проходит общение с дочерью, ничего ли ее не смущает… Сиделка пока решила не озвучивать о странном поведении и словах юной, поэтому просто поделилась, что они привыкают друг к другу и знакомятся ближе. В момент молчания Генри внезапно резво зазвонил в колокольчик для зова слуги, отчего Эмма вздрогнула. Всегда занятой хозяин особо не общался с ней, жадно поедая жирным ртом слабо прожаренное мясо, и только попросил рассказывать ему, если что-то будет не так.
Ночью Эмму вновь разбудил непонятный стук, она подскочила и прислушалась. После отдаленного звона колокольчика женщина вышла в коридор, подошла к спальне Клэр и заглянула: там было тихо, девочка спала, укрытая полностью одеялом. Далее она добралась до комнаты Генри. Внутри послышался его недовольный голос, сказавший: «Черт возьми, опять!». Уловив шаги, Эмма отбежала, хозяин выскочил, накидывая рубаху, и поспешил вниз. Женщина решила проследить, путь привел к зачем-то запертому подвалу, а ключ был только у хозяина. Он вскоре оттуда вышел, Эмме пришлось убежать к себе.
Утром сиделка посетила спальню Клэр. На вопрос, хорошо ли девочка спала, та медленно повернулась, под глазом ее был легкий кровоподтёк. Встревоженная Эмма принялась расспрашивать, но этим пугала запаниковавшую юную.
– Тик-так под кроватью… – изрекла Клэр, часто дыша. – То появляется, то исчезает как призрак…
Женщина заглянула туда и уверила, что под кроватью никого нет.
– Они стучат, когда тихо… а потом велено смотреть на пламя… лёжа или сидя… – добавила юная, чем крайне смутила взволновавшуюся сиделку.
Вечером Эмма убрала отвлекающие часы с комода подальше, дабы слышать иные звуки. Но ночью ее все равно потревожило постороннее тиканье, следом донесся шорох где-то очень близко. Затаив дыхание, она опустилась и заглянула под кровать; там никого не оказалось, Эмма почувствовала себя глупо, поддавшись на выдумки юной. Однако за завтраком Генри вдруг достал из кармана рукой, на которой всё еще носил обручальное кольцо, свои круглые часы, своеобразно тикающие, что напомнило услышанное ночью… Это насторожило.
Когда Генри не было, Эмма проникла в его спальню и стала осматриваться. В шкафу находилась коробка, в ней она нашла несколько фотографий в рамках, на одной запечатлена Клэр, где девочка еще не была инвалидом и стояла. На второй один Генри с ружьем и лежащим рядом оленем. Затем Эмма открыла комод, на нем стояла лампа и зашаталась, но благодаря некоему креплению устояла; лазутчица подняла ее и подметила отсутствие дна, оттуда тянулся шнур внутрь комода и дальше в стену, притом, стоило задеть шнур, как загоралась лампочка. Внезапно раздался громкий звон за второй дверью, женщина обнаружила там рабочий кабинет, на стене висел тот самый оповещающий колокольчик с уходящим к полу тонким шнурком. Неподалеку Эмма увидела настенную картину с изображением костра на фоне больших смотрящих глаз. Затем обратила взор напротив, где стоял зеленый диван. Вспомнились намеки Клэр про пламя… Послышались шаги, ей пришлось спрятаться под кровать. Вошел Генри, снял верхнюю одежду, что-то поискал по карманам, пробормотав, куда же они делись, и ушел в ванную. Эмма хотела вылезти, но внезапно заметила нечто за плашкой. Туда была спрятана откровенная фотография знакомой Миранды, сидящей с опущенным взором на таком же диване, как в кабинете, но голубого цвета. Увиденное шокировало, искательница поспешила скорее убежать. В спальне Эмма спросила юную про ту картину, о ней ли шла речь. Клэр сильно занервничала, сиделка убеждала ее, что никаких призраков нет, здесь должно быть другое объяснение. В мгновение молчания слух уловил тиканье, Эмма заглянула под кровать и нашла на полу часы Генри. «Почему они оказались там?» – подумала она. Сквозь трепет и разом ужас Клэр внезапно вымолвила: