Свой мир

— Все очень сложно. Но сейчас я увидела в твоих глазах какой-то блеск искренней доброты, возлагающихся на меня надежд, твоих надежд…

— Я не знаю, какие у нас были отношения до моей потери памяти, но, судя по всему, ты никому не веришь, даже мне…

— Наблюдая со стороны, я поняла, что люди в принципе не заслуживают доверия, они алчны, расчетливы и циничны! Но тебе я всегда верила, хотя и кое в чем не стоило…

— Что ты имеешь в виду?

— Не важно! Смысл не в этом…

— Ты просто не знаешь, что такое любовь, искренняя и настоящая. Ведь так?

— Может быть, поэтому мое сердце так ожесточилось…

Не поняв причины, Роза начала плакать, причем это быстро переросло в истерическое рыдание, которое никак не могло остановиться. Она вдруг вспомнила, что по-настоящему никогда не изливала душу через слезы. Конечно, когда Сьюзен упала с лестницы и потеряла память, Роза всплакнула на нервной почве, от переживаний, но это было не то чувство, что она испытывала сейчас.

— Роза, милая, все будет хорошо! Не надо рыдать! Вот я вообще чувствую себя как беспомощный котенок, которого учат ходить и кушать из миски. Однако, как видишь, улыбка с моего лица не сходит…

Но как Сьюзен не пыталась, ее слова не были успокаивающими. Роза начала рыдать еще больше, осознавая свое желание поменяться жизнью с сестрой, так же потерять память и так же начать все с нуля. Однако, увы, ей такого шанса не было даровано и приходилось мириться с тем, что имелось.

Когда Миссис Вартиган пришла к мужу для того, чтобы обсудить будущее Сьюзен, он, как всегда, был занят своими делами, разбирался в бумагах и общался со своими деловыми партнерами в личном кабинете. Однако, несмотря на серьезный вид своей жены, Мистер Вартиган не отложил дела и заставил ее довольно долго ждать. Когда же и до нее дошел черед, разговор получился слишком коротким: все просьбы и предложения Эллис получили одобрение. Когда Роза узнала об этом, то ничуть не удивилась, потому что ее отец всегда считал жену достаточно умной и рассудительной, что, зачастую, не соответствовало правде.

Уже через пару дней на столе Мистера Вартигана лежал многочисленный список женихов, желавших взять в жену Сьюзен, такую юную, красивую, умную и, что было самым важным, богатую. Миссис Вартиган хотела угодить своему мужу, отчего из предложенных кандидатур производила отбор в первую очередь по их финансовому благополучию. Роза же в первую очередь смотрела на молодость и внешность мужчины, которая должна была быть привлекательной.

Как ни странно, благодаря поиску мужа для своей сестры Роза очень сблизилась с Эллис и отцом, почувствовав себя их частью. Это произошло потому, что человек по природе своей не может существовать без общества, а до сих пор старшая сестра прекрасно одна заменяла Розе всех остальных. Однако после потери памяти Сьюзен стала раздражать сестру своим поведением: таким всегда радостным, несерьезным и немного глуповато-наивным. Да уж, счастье — в неведении…

Найдя себе другого собеседника, Сьюзен начала больше время проводить с Миссис Холмак, которая души не чаяла в своей подопечной и постоянно хвалила ее за перемену в характере. Миссис Вартиган тоже не могла нарадоваться на свою старшую дочь, которая теперь часто улыбалась и говорила ласковые слова. Весь вид, все поведение Сьюзен говорило: «Посмотрите, как я счастлива! Будьте и вы такими же!» Одной лишь Розе с каждым днем все больше хотелось ударить свою сестру, чтобы та стала прежней, и однажды она не выдержала, и сказала:

— Что ты делаешь! Посмотри на себя! Ты похожа на одну из тех глупых девиц, которых мы всегда презирали! Ты ведешь себя как двухлетний ребенок, который машет руками, пытаясь взлететь!

— А почему тебе не нравится мое поведение? Я никого не обижаю, не оскорбляю, радуюсь жизни, кроме того совершенно согласна со всем, что бы вы мне не сказали! Разве это плохо?

— Ты стала скучной! От тебя уже не слышно умных саркастичных выражений и замечаний, от которых даже дух захватывает, в тебе не видно загадки, некой тайны. Для тебя не надо доставать звезд с небес за улыбку или несколько хороших слов. Ты всегда хорошая, приветливая и… одинаковая. Просто создается впечатление, что у тебя не хватает ни ума, ни фантазии, чтобы быть иной, быть разной.

— Но посмотри на семью! Все рады, что я такая! Они меня любят и говорят комплименты, а к тебе относятся с холодком будто бы… Я помню, как ты плакала, когда мы с тобой вдвоем находились.

— Это было минутное помешательство. У всех бывает такое…

— Ты, кажется, тогда сказала, что практически никто искренне, так, чтобы задело за живое, не говорил: «Я тебя люблю». Может, ты сама в этом и виновата…

— Вот поэтому я никому никогда не раскрываю душу! Во мне копаться не надо! Я и сама неплохо разбираюсь в людях и знаю, что со мной происходит! Скорее бы ты замуж вышла, а то мне уже порядком надоела эта твоя наивная детская добродетель! Мол, я такая идеальная, я радуюсь жизни, небо такое голубое, а я такая красивая! Хочу вновь увидеть ту рассудительную, изящно-холодную и настоящую старшую сестру! Все! Я не хочу больше с тобой разговаривать!

Однако даже спустя три недели достойного жениха для Сьюзен, который подходил бы по всем параметрам, так и не нашлось: слишком уж разными были критерии отбора у каждого из членов семейства. Но на поражение они не согласились бы никогда, поэтому Мистер Вартиган четко поставил условие: «Если в течение месяца Сьюзен не выйдет замуж, он сам ее отдаст, причем за того, кого посчитает нужным». Конечно, такое решение не понравилось никому, но, признаться, оно было справедливым и деятельным.

Через несколько дней Мистер Вартиган отправился на охоту, которую любил не меньше, чем свою жену, однако погода выдалась дождливой, и поэтому он вернулся раньше, чем ожидал. Роза, несмотря на то, что уже давно не разговаривала со своей сестрой, все же исправно интересовалась через мать ее жизнью и продолжала отбирать подходящих для нее женихов.

— Где Сьюзен? — спросила она у Эллис, потому что уже спустя несколько часов после прибытия Мистера Вартигана все еще не видела своей сестры.

— На псарне, — спокойно ответила та и развернулась, чтобы пойти по своим делам, однако, почувствовав боль в руке, остановилась. На нее смотрела испуганная Роза, которая с силой сжала материнскую ладонь и испуганно произнесла:

— Как на псарне? Что она там делает уже несколько часов?

— Отпусти меня, милая! Мне больно!

— Прости, да-да, конечно, — сказала Роза, однако продолжала пристально смотреть на мать.

— Твой отец вернулся с охоты очень нервным и злым, к тому же одна из его лучших гончих повредила толи лапу, толи еще что-то. В общем, Сьюзен по своей доброте душевной пошла навестить это животное и отнести ему что-нибудь вкусное. Но не переживай, я уже послала только что за Сьюзен Миссис Холмак.

Услышав сказанное матерью, Роза пулей вылетела из дома, несмотря на усиливающийся дождь. Даже идеально выложенная каменная дорога не спасала от мелкой мокрой пыли, грязи и потоков воды, направляемых ветром прямо под ноги.

Уже издалека Роза заприметила Миссис Холмак, идущую в том же направлении, что и она, однако сильный ветер и ливень не давали услышать гувернантке просьбы подождать, исходящие от ее подопечной. Погода была действительно предательски плохой, казалось, она нарочно портилась с ежеминутно все больше и больше, усиливая напряжение в каждой мышце тела и струнке души Розы. Миссис Холмак зашла в помещение, отделяющее непосредственно место, где находились собаки, от улицы, а затем выбежала через несколько секунд оттуда, направившись в сторону мелких хозяйственных построек. Пока Роза добежала до псарни, то вся промокла, подол же платья стал грязным и некрасивым, однако ее это мало интересовало. Она в ожидании ворвалась внутрь, даже войдя в помещение к собакам, однако кроме какого-то человека с метлой она больше никого не увидела. Спросив наспех о местонахождении Мистера Холмака, Роза, получившая ответ, мгновенно развернулась и помчалась пулей вслед за своей гувернанткой, изрядно испуганная и раздраженная. Ей не хватило буквально шагов десять до того, чтобы догнать Миссис Холмак, которая к тому времени открыла дверь старого покосившегося сарая, постояла там пару секунд, а затем вышла белее полотна и медленным шагом направилась в сторону особняка. Подбежав к ней и посмотрев в глаза, Роза из-за дождя не сразу увидела в ее глазах слез, лишь мелкие дрожащие всхлипы выдавали плачь. Она, ничего не сказав, ненадолго обняла гувернантку, а затем подошла к двери, дрожащими руками ее открыла и увидела Сьюзен, мирно гладившую собаку. Также там был и Мистер Холмак, который что-то мерно и на полном серьезе объяснял девушке. Прервавшись, он посмотрел на гостью и сказал: